Григол АБАШИДЗЕ
ПОБЕДИТЕЛЬ
Грузинскому воину Кантария, одному из водрузивших наше победное знамя над рейхстагом Шел в ярме огня я, устали не ведая. Лишь одним дышал я – близкою победою, Полон упованием единым, Веря, что заря блеснет над нами И что вспыхнет солнцем над Берлином Наше знамя.
Оттого, изранен, был неуязвимым я, Оттого расстался с нивами родными, Оттого оставил в шахтах глыбы, Стол мой с неисписанной бумагой, - Чтобы свой привет послать смогли бы Мы со стен рейхстага.
И надежде этой неизменно верил я, Возле гор Кавказа, у его преддверия, По пятам преследовал злодея, Разрушал в лесах его берлоги, Под жестоким ливнем холодея, - Не свернул с дороги.
Если оглянусь на путь свой, ныне пройденный, Не пойму, как спасся, впрямь хранимый родиной, Сумерками жизнь моя сгущалась, Я по трупам полз порой ночною, Даже ветер уставал, казалось, Поспевать за мною.
Торопились тучи по небу, свинцовые, Но моей надежды был покорен зову я. Рабья трусость – человека чувство ль? Голову высоко поднимаю, Не устал я, - что такое усталь?! Робости – не знаю.
Много исходили мы дорог, товарищи, Видели в пути мы слезы, кровь, пожарища, Раненные пулей и гранатой, В темном поле встретившие мину, Как виденья, провожали брата По пути к Берлину.
И летели стоны, воина преследуя: «Если не вернешься ты домой с победою И не разгромишь гнездо тирана, Навсегда запомнишь стоны братьев, Сердце будет вечно жечь, как рана, Братское проклятье».
Был я верным сыном, клятвы не нарушил я, Родины приказы беззаветно слушал я, Выносил невзгоды и лишенья, Ледяной бывал покрыт корою, Чтоб войти в Берлин, на подвиг мщенья, Грузии героем.
Кто я? Моего никто не знает имени, Как захочешь, друг мой, так и назови меня. Не один я, не один, - нас много. Назови меня ты именами Всех, кто шел военною дорогой, Славя наше знамя.
Не меня ли дома ждет моя любимая, И не спит ночами не моя ль родимая? Тот я, кто придет, как победитель, Тот, чьей волей слез поток прервется. И да будет светлою обитель Тем, кто не вернется. 1945 Перевод В.Звягинцевой
Ираклий АБАШИДЗЕ
КАПИТАН БУХАИДЗЕ
Я грузин Бухаидзе.Повержен Вражьей пулей в Кавказских горах, Если б мог я воскреснуть из мертвых, Если б ожил внезапно мой прах, -
Я бы отдал опять свое сердце Милой родине в грозном бою, Вновь бы умер за землю родную, Ту, что грудь покрывает мою.
Слушай мерный мой голос, прохожий, И грузинским холмам передай, Что без страха и скорби я умер За родимый возлюбленный край,
Что нещадно разил супостатов, - Поплатились они головой. Я не умер. Бессменно на страже, Я отчизны своей часовой.
Завещаю отныне грузинам: Стойте неколебимее скал, Не страшитесь ни боли, ни смерти, Защищая Дербент и Дарьял. 1942 Перевод В.Звягинцевой
Ладо АСАТИАНИ
В ГРУЗИИ
В Грузии рождались и трудились, А потом грустили неспроста: «Хоть бы на минуту возвратились Наше детство, наша красота!»
Нет! Грузин себя не убивает. Если умирает, то в бою, Веря в то, что жизнь не убывает, Что не прекратиться бытию!
Если на поминках загрустилось, Пусть опять произнесут уста: «Хоть бы на минуту возвратились Наше детство, наша красота!»
Наша смелость исстари ведется, Ею наша родина горда. Если даже в битве пасть придется – Жизнь не прекратится и тогда!
Ибо жизнь – основа всей вселенной, Ибо смерти ставим мы запрет! И да будет он благословенным, День, когда явились мы на свет!
Перевод Д.Самойлова Хута БЕРУЛАВА
*** Памяти Тины Иосебидзе, которая в дни Великой Отечественной войны героически погибла на переправе, спасая товарищей
Девочка в простой шинели серой, худенькие тоненькие руки. Что ты знала? Запахи сена и свирели дымчатые звуки.
Жизнью ты сейчас живешь второю. Ты сейчас легенда, а не девочка. Не бывают смертны герои. Ты себя навек бессмертной сделала.
Вся страна сейчас тобой гордится, о тебе шуршат фиалки, маки. Вздрогнуло село твое Тортиза, так, как только вздрагивают матери.
О тебе, с глазами гордыми и грустными, помнят, как о дочери своей, все отцы и матери Грузии, у кого война взяла детей.
Стала жизнь твоя бессмертной повестью. Как твои глаза, над нами звезды. Только жаль, что о твоем подвиге в Грузии узнали поздно.
Смотришь ты с портретов на заводы, на траву зеленую, на ветки... О, как страшно, если б камнем в воду имя твое кануло навеки!
Там, на переправе, под снарядами Грузию в себе ты воплотила!
Пусть отныне называют рядом Зою. Лизу, Марите и Тину...
Перевод Евг.Евтушенко |
сочинительство было ее стихией |
СОЮЗ ТЕАТРАЛЬНЫХ ДЕЯТЕЛЕЙ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ВСЕРОССИЙСКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО
Дорогие коллеги! Нас всех постигло большое горе. Ушла из жизни прекрасный драматург, сценарист – Инга Гаручава. Ее пьесы, написанные в соавторстве с мужем – Петром Хотяновским ставили во всех городах СССР и продолжали ставить уже после распада большой страны. Пьесы-притчи, наполненные лиризмом, иронией, мудростью этого уникального творческого семейного союза были известны и за рубежом – они получали самые престижные премии. Авторы приезжали на премьеры, а потом возвращались в свой родной Тбилиси, где творили вместе почти пятьдесят лет. Ингу Гаручаву знали, любили во всей театральной России. Это горькая потеря не только Грузии, но и всей России. Светлая память об этой талантливой женщине, удивительно светлом человеке сохранится в наших сердцах, ее произведения сохранятся в истории культуры. Низкий ей поклон. Мои самые искренние соболезнования Петру Хотяновскому. Я представляю как Вам тяжело,
Александр Калягин
Их было двое – неразделимая пара, так их и называли в посланиях: Инга-Петя. Так и у меня в Интернете, в разделе Грузии, и не собираюсь менять. Полное, завидное, удивительное единство во всем – в жизни, в творчестве, в круге друзей, в интересах. Хотя, казалось бы, странно: режиссер Инга и геолог Петр; разные судьбы до встречи – могли, вероятно, не встретиться, и тогда… Но «тогда» не приходит на ум, такой вариант невозможен. Каждый из них принял судьбу другого, как свою, со всем привходящим – родней, склонностями, болезнями. А поверх всего возникло и это уникальное содружество, этот тандем драматургов, где непонятно (да и неважно), что от кого исходит, кто в чем силен. Было единое «мы»: мы придумали пьесу, мы пишем, нас ставят… Сочинительство было их стихией, властной потребностью обоих. И сейчас вижу перед собой милое лицо Инги с неизменной сигареткой и сосредоточенного Петра в те тихие и долгие часы, когда они уединялись у меня в лоджии, огражденные от московского шума и смога зеленой листвой сада, и колдовали над новой пьесой. Запасник мой в Интернете ломится от их пьес – разных, порой с причудливыми сюжетами, но всегда страстных, узнаваемых по первым строкам, выросших на грузинской почве, хотя и русскоязычных. Их бы издать одним томом, с двойным портретом на обложке. Лучший был бы памятник Инге и лучшее занятие для Петра, верное средство от одиночества.
Татьяна Шах-Азизова
Очень тяжело прощаться с талантливыми людьми. А если они близкие друзья, то утрата особенно тяжела. Инга Гаручава была нашим другом, автором, партнером - дорогим для нас человеком. Нет слов, чтобы высказать скорбь и боль. Остались пьесы, которые еще долго не сойдут со сцен лучших театров страны. Остались рассказы и стихотворения Инги. А значит, она не ушла бесследно. Светлая память.
Тбилисский государственный академический русский драматический театр им. А.С.Грибоедова Международный культурно-просветительский Союз «Русский клуб» |
|
Жил отважный капитан
Он был отважен, но не бороздил морей – только дважды пересек Атлантический океан из Старого Света в Новый и обратно, да и то пассажиром второго класса. И капитаном он был пехотным, да и то не капитаном, а первым лейтенантом американской армии – три года воевал в Мексиканской войне 1846-1848 гг. Капитан Майн Рид – это его литературный псевдоним. Кстати, и американцем он тоже не был – родился в шотландской семье в ирландской столице Дублине, а большую часть жизни прожил в Лондоне, где жил, работал, печатался и был похоронен. Хотя все в мире убеждены, что он – американский писатель, ведь в его приключенческих романах рассказывается как раз про Америку. В Новый Свет он в молодые годы ненадолго попал в поисках лучшей жизни, а потом в зрелости неудачно попытался устроиться в Нью-Йорке – но жене-англичанке там не понравилось. Так и не получилось американца из знаменитого писателя Томаса Майн Рида, которому 4 апреля исполняется 195 лет. По справедливости сказать, и писателем он был не таким уж искусным – скорее беллетристом. В текстах его многочисленных произведений не встретишь ни изящных точных деталей, ни сложных характеров, ни поэтических описаний. Писал про приключения сильных и ярких людей для детей и юношества, а писательское мастерство ему заменял потрясающий талант рассказчика, когда у юного читателя захватывало дух от волнения за благородных героев. Как не вспомнить его гениального «Всадника без головы». Майн Рид был безумно популярен в России и в Советском Союзе. Еще Аверченко говорил, что «мальчик без Майн Рида, как цветок без запаха». А вот на родине в Англии и в Соединенных Штатах его прочно подзабыли. Но скажем, справедливости ради, что недавно стали его переиздавать, а то уж больно неромантичные дети у них растут.
Гениальный музыкант, композитор и ... авиастроитель
Биографию нашего героя можно прочесть в бесчисленных монографиях, в проспектах пластинок и дисков, или в Википедии. А мы в его юбилей вспомним одну историю. В далеком 1923 году промозглым осенним вечером молодой русский эмигрант в потертом пальто стоял перед шикарным концертным залом и думал, куда потратить последние двадцать долларов, на хлеб или на билет. Афиша у входа гласила, что сегодня дает единственный концерт гениальный русский маэстро Рахманинов. Молодой человек не удержался и скоро сидел на галерке, наслаждаясь музыкой знаменитого второго рахманиновского концерта. А после решился пройти за кулисы и поблагодарить за удовольствие. Рахманинов, услышав русскую речь, обрадовался незнакомцу, обнял его и пригласил в гримерку, где предложил выпить по-русски за встречу. И стал распрашивать, как у того дела. Эмигрант засмущался, но все же рассказал, что он инженер-авиаконструктор, но здесь устроиться не может – никому не нужен. На что Сергей Васильевич вскользь между стопками спросил сколько нужно, чтобы открыть свое дело. «Пятьсот долларов» - запнувшись ответил инженер. «Вот тебе пять тысяч. Это мне столько заплатили за сегодняшний концерт. Я сейчас вполне прилично живу, и это не последнее. Сможешь – отдашь, а не сможешь – не обижусь». Авиаконструктор был сражен наповал и потребовал, чтобы композитор согласился стать вице-президентом его будущей фирмы. Рахманинов рассмеялся от души и вновь наполнил стопки. Так познакомились два русских гения Рахманинов и Сикорский. К слову сказать, Игорь Иванович сумел вернуть эти немалые по тем временам деньги, даже с процентами. А великий русский композитор и пианист Сергей Рахманинов, прославивший российскую музыкальную школу во всем мире, до самой смерти состоял в совете директоров знаменитой вертолетной фирмы Сикорски Эйркрафт. Это редко, когда бесспорный гений оказывается еще и очень хорошим человеком. Во время Великой Отечественной войны он посылал в Советскую Россию деньги от своих выступлений, чтобы хоть чем-то помочь сражающейся родине. Первого апреля исполнилось 140 лет со дня его рождения.
Автор «Туманности Андромеды»
Великий английский писатель-фантаст Герберт Уэллс назвал вождя мирового пролетариата Владимира Ленина «кремлевским мечтателем». Но истинным мечтателем был не жесткий кремлевский прагматик, а родившийся с ним в один день, а именно, 22 апреля, ученый-палеонтолог и геолог, доктор биологических наук Иван Антонович Ефремов, известный нам как автор изумительной фантастической утопии «Туманность Андромеды». Прожив жизнь в геологических изысканиях, этот человек тем не менее находил время для литературных упражнений, к которым он сам относился не слишком серьезно. Но именно они сделали его известным любому русскоязычному школьнику. Невзирая на коммунистические убеждения автора, его проза до сих пор свежа, актуальна и интересна. Такой уж, видно, искренний и вдумчивый он был человек.
Великие дела отца и сына
Очень был умен великий русский князь Ярослав Мудрый. И землю оберегал, и народы уму-разуму учил, и оставил интересные литературные памятники. И все бы было хорошо – только поделил он древнюю Русь между своими детьми. С этого и начались русские беды. К моменту рождения его внука Владимира Всеволодовича, прозванного Мономахом в честь другого деда – византийского императора Константина – Русь была поделена на девяносто одно княжество. И правили ими ближние и дальние родственники, яростно конкурируя между собой и ведя кровопролитные сражения. Немудрено, что разрозненная Русь становилась лакомым куском для агрессивных соседей – степняков. Владимир Мономах стал Великим Князем в довольно позднем возрасте, но сумел сплотить страну и подарил ей еще сто двадцать лет передышки до монгольского нашествия. Но прежде чем стать Великим Князем Киевским Владимир Мономах заслужил авторитет у всех без исключения князей как выдающийся военачальник и примиритель в спорах. 910 лет назад, 4 апреля 1103 года состоялась знаменитая битва объединенного войска русских князей под командованием Мономаха с половцами на месте урочища Сутень, где сейчас находится город Запорожье. Половцы этой битвы не хотели – они чувствовали силу русского оружия, и за два года до этого заключили с Мономахом мир, который тот подписал с оговоркой, что действует до «первого вероломства». Половцы, естественно, не удержались и совершили набег на русские владения, чем развязали Мономаху руки. Он применил необычную для того времени военную тактику – выставил против легкой половецкой конницы плотный пеший строй хорошо вооруженных ратников, прикрытых щитами. Половецкие всадники накатывались как волна и отлетали обратно от копий, теряя лошадей и потихонечку обессиливая, после чего с флангов ударила отборная конница дружинников. Мало кто из половцев сумел спастись бегством. Это была великая победа. А спустя ровно 44 года, также 4 апреля, далеко на северо-востоке от киевских земель в лесной глубинке у села Кучково, что около Боровицкого холма, сын Мономаха Юрий Владимирович, прозванный Долгоруким, встретился со своим кузеном Святославом Ольговичем, чтобы заключить военный союз. А место встречи настолько ему понравилось, что вскоре он основал там город-крепость, названный по имени реки – Москвой.
Создавший новую физику
Когда мальчик Макс из приличной семьи юристов и ученых, очень внимательно относившихся к воспитанию своих детей, пришел к профессору-физику Филиппу Жолли и заявил, что будет физиком-теоретиком, то фон Жолли посоветовал ему не портить себе жизнь, а заняться чем-нибудь другим. По его словам выходило, что теоретическая физика потихоньку отмирает – все уже открыто. Юный Макс Планк этому не поверил. И спустя тридцать лет он стал одним из создателей новой физики, и постоянная Планка – это основная константа всей квантовой теории. Кстати, нобелевский лауреат Макс Планк одним из первых поддержал теорию другого нобелевского лауреата Альберта Эйнштейна и предложил назвать ее «теорией относительности». На его могильной плите выбито только его имя и численное значение постоянной Планка. 23 апреля ему исполняется 155 лет.
Красный и белый
Ровно 130 лет назад с разницей в три дня родились два выдающихся русских военачальника времен гражданской войны – Семен Буденный и Владимир Каппель. Эти два воина служили по разные стороны линии фронта: Буденный – за красных, Каппель – за белых. Каждый из них оказал большое влияние на сподвижников. Между собой они не встречались. Каппелевская дивизия до самой его смерти слыла непобедимой, как и конармия Буденного. Но судьбы их сложились по-разному: Каппель умер в 37 лет от воспаления легких, провалившись в мороз под лед, когда спешил спасти арестованного в Иркутске Колчака, а Буденный сделал сказочную карьеру, стал одним из первых пяти советских маршалов и до самой смерти заседал в Президиуме Верховного Совета СССР.
Пятьсот бумажных корабликов
Никогда еще в истории литературный герой не был так похож на своего создателя. Завсегдатай пражских кабачков, веселый болтун и враль, шут и острослов, не относившийся ни к чему серьезно – в том числе и к своему таланту – этот портрет описывает и автора, и его персонажа. Чем только оба они ни занимались – все делали не всерьез, спустя рукава и совершенно жульнически. Если продавали, скажем, собак – то это обязательно были перекрашенные под породистых дворняги. Они были завсегдатаями полицейских участков, и родственники замучились их оттуда выкупать. Оба были отъявленными уклонистами от воинского призыва, а попав в армию, без конца убегали в самоволки, дурили начальство, бездельничали и совсем не собирались воевать. Речь идет о бравом солдате Йозефе Швейке и его отце-создателе Ярославе Гашеке. Ярослав Гашек, великий насмешник, даже свое недолгое пребывание коммунистом, находясь в плену, в Советской России превратил в уморительный эстрадный номер – «Как я был красным комиссаром» знала вся Прага. Даже полиция, которая должна была следить за столь неблагонадежным типом, и та не относилась к нему всерьез. Своего Швейка, который обессмертил его имя, он тоже писал между делом. А своим настоящим делом он считал посещение питейных заведений – не менее десяти за вечер, где, правда, выпивал не более трех кружек пива в каждом. Однажды друзья, отчаявшиеся усадить его за продолжение романа, просто заперли Гашека в квартире, оставив немножко еды и стопку бумаги в 500 листов. Когда они пришли через несколько дней, в доме было открыто окно, съедена вся еда, а на полу и столе лежали 500 бумажных корабликов. Яцек, естественно, был в кабаке.
Роб Авадяев |
В истории мирового декоративно-прикладного искусства значительное место занимают изделия фирмы Кузнецовых. Высокохудожественная посуда из фарфора, фаянса, майолики и других видов керамики с ее фирменным клеймом впервые появляется в начале ХIХ века и очень быстро привлекает к себе внимание на рынках не только Российской империи, но и стран Европы. Кузнецовские заводы становятся крупными поставщиками. В конце ХIХ-начале ХХ веков кузнецовские изделия становятся желанными и доступными для многих семей Грузии. Когда-то предметы повседневного обихода, они сегодня являются ценным антиквариатом. Техника изготовления и художественное оформление изделий кузнецовских заводов отличаются тонким художественным вкусом, изяществом и высоким уровнем исполнения. Заслуживают особого внимания клейма их продукции, разработанные в соответствии с качеством, большинство которых выделяются своей композицией, формой и содержанием. Изысканностью отмечен и шрифт, примененный для клейм, выполненный синей, зеленой, коричневой, черной, красной и золотой красками. На них нанесены государственная символика, геральдические щиты, цветочные гирлянды и другие композиции. Надписи на фирменных знаках сделаны на русском, латинском, персидском, турецком, арабском, французском, английском языках. Фарфоровые и фаянсовые изделия кузнецовских заводов встречаются во многих странах мира, в т.ч. и в Грузии: в Государственном музее искусств им. Ш.Амиранашвили, в Государственном музее истории Грузии им. С.Джанашиа, в Музее истории Тбилиси им. И.Гришашвили, в Музее истории города Зугдиди и других. Материал весьма разнообразный и впечатляющий. Каждый экспонат не только привлекателен эстетически, но вызывает научный интерес своим информативным комплексом. Наиболее богатая коллекция представлена в Государственном музее искусств имени Ш.Амиранашвили. Здесь в фонде керамики русского отдела хранится более семидесяти экспонатов с клеймами кузнецовских заводов. В коллекцию входят отдельные образцы фарфора и фаянса, сервизы, вазы, чашки, десертные и декоративные тарелки, статуэтки и другие предметы. Высоким художественным вкусом отмечено декоративное блюдце с изображением российского императора Александра I. Края блюдца волнистые, округлые. По зеленому полю – геометрический и растительный орнамент. В центре в золотой рамке помещен портрет императора. Император изображен в анфас, в черном мундире с золотыми эполетами и орденами. Из экспонатов того же музея внимание привлекает кружка для воды, имитирующая ствол дерева. Изделие украшает фигурка дятла, она служит ручкой. На крышке ее функцию выполняет зеленая еловая шишка. Кружка выполнена в беловато-коричневатой, голубовато-красноватой гамме. Сравнительно яркими цветами выделяется фигура дятла. Эти тона в виде цветовых акцентов распределены на основной поверхности кружки. Цветовую гамму оживляет зеленый цвет шишки, светлые тона которого видим на фигуре дятла и поверхности дерева. Кружка впечатляет гармонией красок и изяществом форм. Из экспонатов фонда нельзя обойти вниманием бисквитную цветочную вазу замечательной красоты, она представляет собой фрагмент ствола дерева, на котором помещены два яйца и перед ними фигурки ангелочков и птичек. Ваза нежно-розового цвета с позолоченными краями. Из отдельных образцов музея интересны чашки с блюдцами, чаши, конфетницы, десертные тарелки, декоративные блюдца, статуэтки и многие другие предметы. Весьма интересные образцы кузнецовских заводов хранятся в Музее истории Тбилиси им. И.Гришашвили. Музей экспонирует более пятнадцати образцов. В эту коллекцию входят обеденный сервиз, сахарница, молочники, подносы, рыбницы и другие предметы. В постоянной экспозиции музея представлены изделия завода Матвея Кузнецова: декоративные тарелки, на которых помещены фрагменты известной картины русского художника А.Кившенко «Военный совет М.И. Кутузова в деревне Фили». В этнографическом фонде Государственного музея истории Грузии им. С.Джанашиа хранится лишь один экспонат кузнецовского фарфора – блюдо. Изделие удлиненной формы с ровными краями и закруглым лицевым профилем. На поверхности подноса изображены букеты цветов, выполненные сероватой краской под глазурь. Оборотная сторона подноса белая глазурованная. Для грузинской аристократии ХIХ века стало традицией заказывать посуду в знаменитых керамических мануфактурах Европы. Среди поставляемых изделий видное место занимала продукция заводов Кузнецовых. В конце ХIХ – начале ХХ веков керамические изделия Кузнецовых упоминаются в списке знаменитых фирм, которые выделялись популярностью. В Грузии заказчиками были представители как богатой аристократии, так и менее состоятельных слоев общества. На посуде помещались родовые гербы, инициалы и монограммы заказчиков. Гордость Музея истории Зугдиди – коллекция изделий Дмитровского производства Кузнецовых. Это различные сервизы, особо выделяется заказанный Нико Дадиани-Мегрельским праздничный обеденный сервиз. Он помечен гербом рода Дадиани и монограммой «Н.М.» Черепок прозрачного белого фарфора. Посуда окрашена в кизиловый цвет на белом фоне, богато расписана золотом, с золотой каймой, вдоль кизилового поля нанесен геометрический орнамент. Ручки посуды выполнены в виде стилизованной ветки дерева и проработаны легким рельефом. Примечательно, что лучшие тбилисские гостиницы того времени «Мажестик» и «Ветцель» также заказывали посуду на кузнецовских заводах – Дмитровском и Московском. Она сохранилась частично. Это чашка с блюдцем из тонкого фарфора высокого качества, расписанная кобальтом и золотом, фрагменты обеденных сервизов из «трактирного фаянса» (тарелки разных размеров, соусница и т.п.). Снаружи на чашке и на бортах тарелок помещены названия гостиниц-заказчиков. Изделия кузнецовских заводов в Грузии хранятся и в частных коллекциях. Среди них выделяется коллекция искусствоведа А.Чхеидзе. Это – обеденные сервизы и отдельные предметы. Из сервизов интересен изготовленный на Дмитровском заводе сервиз на двенадцать персон (тарелки разной величены и назначения, подносы, рыбницы, масленка, сырница, судок для горчицы). Сервиз изготовлен из белого фарфора, края посуды прямоугольные. Округлая лицевая поверхность окрашена синим кобальтом, на который нанесен декоративный орнамент. Фон окантован тонкой золотой полоской, и заканчивается орнаментом в виде стрел и золотой каймой. Основная часть белая, глазурованная. Интересны блюда, выполненные в восточном стиле. Одно из них расписано синей и голубой красками различных тонов. От края вниз навстречу друг другу идут симметрично расположенные две ветки разных растений с цветами и одинаковыми, удлиненной формы мелкими листочками. На нижней части мусульманский орнамент, который представляет собой своего рода рамку, с цветами и цветочными веночками. В центре помещен лев с мечом. Рядом с фигурой льва – изображение солнца. Вверху – царская корона. Из всех сохранившихся в Грузии изделий кузнецовских заводов с исторической точки зрения наибольший интерес представляет декоративная тарелка с видами Тбилиси. Круглая суповая тарелка покрыта деколью бордового цвета. В середине ее изображение памятника наместнику М.С. Воронцову. Вокруг по полю в симметрично расположенных овальных рамках из растительного орнамента помещены известные архитектурные памятники Тбилиси. В одной из этих рамок – герб города Тбилиси. Изделия кузнецовских предприятий можно увидеть почти в каждой тбилисской семье, хотя бы в единственном экземпляре. Их можно встретить в антикварных салонах и на распродажах. Фарфоровые и фаянсовые изделия с кузнецовским клеймом занимают существенное место в хранилищах различных музеев мира, представлены в постоянных экспозициях, пользуются большим спросом среди коллекционеров. Популярность кузнецовского фарфора, фаянса, майолики в Грузии ХIХ-ХХ веков не ослабевает и в наши дни.
София ЧИТОРЕЛИДЗЕ Перевод Камиллы-Мариам Коринтэли |
|