Недогадливый сын из грузинской сказки недоумевал, как ему, по просьбе престарелого отца, сократить дорогу и сделать ее повеселее. Но поэту Вадиму Муратханову и его попутчику, вашему покорному слуге, подобная легкая образная задача, несомненно, оказалась по плечу.
За беседой время пролетело незаметно.

... В тринадцать лет я поклялась деревьям за школьным двором, что стану новым Пушкиным. Я брала все, что плохо лежит, как сорока, и делала своим. Русская поэзия мною основательно обокрадена. Полагаю, кое-что мне удалось вне зависимости от моей вполне банальной любви к Апухтину и Некрасову, Мандельштаму и Гумилеву, Кузмину и Хармсу, список бесконечен. Его хронологически замыкает пара вполне здравствующих товарищей... (из интервью).