Воистину февраль – счастливый для науки месяц. 8 февраля 1724 года Петр Первый подписал указ об основании в России Академии наук. В честь знаменательного события в этот день празднуется День российской науки. 14 февраля отмечает день рождения Сергей Капица, гордость и украшение физико-математической науки. А 24 февраля – день первого появления в эфире легендарной телевизионной программы «Очевидное-невероятное», бессменным ведущим которой С.П.Капица является с 1973 года и даже внесен в Книгу рекордов Гиннесса как телеведущий с самым долгим стажем ведения программы.

ВОТ ТАКОЕ «МИМИНО»
- Все хочу поехать к вам в Тбилиси, да боюсь, - сказал Несмеянов.
- Чего же вы боитесь?
- Да у меня там родственники некие Капанадзе, вот и опасаюсь, что обкормят и опоят. Я ведь совсем не пью.
- У Капицы бабушка тоже грузинка – Чавчавадзе. Но он в Грузию ездить не боится. Впрочем, другая бабушка была армянка – Завриева, - заметил я.
- А! Теперь я понимаю, почему Петр Леонидович так ершист. Просто внутри у него грузин с армянином никак не могут ужиться.

ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Передо мной в огромном кабинете со стенами, на одну треть обшитыми деревянными панелями, за огромным столом сидел мужчина лет сорока пяти, широкий в плечах. Рот его был напряженно растянут, углы губ опущены, в особенности левый, в котором он держал миниатюрную трубку, все время раскуривая ее. Полную противоположность напряженной нижней части лица представляли глаза. Очень светло-голубые, почти бесцветные, они рассеянно блуждали в пространстве, и даже тогда, когда они останавливались на собеседнике, то и тогда Капица их фокусировал за стоящим перед ним человеком, как бы просматривая его насквозь.
Грузно поднявшись из кресла, Капица обошел стол, подтягивая молнию на коричневой замшевой куртке. Равнодушно и некрепко пожав мою руку, он снова сел в свое кресло. Бросалось в глаза, что он довольно массивен и что торс его, отнюдь не сутулый, наклонен вперед относительно нижней части тела.
Прошло немало времени, прежде чем он решился прочесть вслух по складам и неправильно мое имя и отчество.
- Вы грузин?
- Да, грузин.
- Вы живете в Тиблиси? (Он именно так и сказал – «Тиблиси»)
- Так точно. Я живу там вот уже пять лет после того, как поработал в Москве года два.
- Сколько вам лет? Двадцать девять? Где учились? В Ленинградском политехническом институте...- рассеянно повторял он мои ответы с интонацией, ниспадающей к концу фразы.- А у меня в родстве тоже были грузины – Чухчувадзе. Они тоже были родом из Тиблиси. Дело в том, что мой дед генерал Стебницкий долго работал начальником Кавказского картографического управления,- произнес Капица, глядя сквозь меня.
- Да, Чавчавадзе – это очень знаменитая наша фамилия, жена Грибоедова, между прочим, была из семьи Чавчавадзе.
- Вы правы,- сказал Капица, не принимая моей поправки,- Чухчувадзе – это очень известная у вас фамилия. Мы были всегда близки с Завриевыми, которые приходятся мне троюродными братьями. Вы их знавали?
- Безусловно, я знаю Кирьяка Самсоновича, Давида Христофоровича Завриевых, но, по правде говоря, я не знал, что они родственники Чавчавадзе.
- Да, я тоже не знал...- процедил Петр Леонидович, намереваясь, по-видимому, опровергнуть свое родство с грузинами, раз он был в родстве с армянами, и вовсе не родственниками Чавчавадзе.
- Ну, расскажите о себе,- обратился он в мою сторону, снова раскуривая миниатюрную трубку, перешедшую потом в мое владение. Несколько движений левой руки, нащупавшей движок молнии на коричневой замшевой куртке, движение правой рукой, прихлопнувшей волосы, идущие к правому уху от пробора над левым ухом, и Капица приготовился слушать, сфокусировав взгляд на мне...

КАПИЦА В ТБИЛИСИ
Однажды мне позвонили из Еревана, от Артема Исааковича Алиханьяна.
- Элевтер Луарсабович, у нас Петр Леонидович и Анна Алексеевна Капицы и Лев Андреевич Арцимович. Хотите поговорить с кем-нибудь из них?
В ответ я издал радостное восклицание, и к телефону подошла Анна Алексеевна.
— Анна Алексеевна! — завопил я в трубку, — неужели может случится так, что вы не заедете в Тбилиси?
— Может случится, а может и не случится. Это зависит от вас. Если вы хотите нас видеть, то мы с удовольствием приедем.
— Еще как хочу! — закричал я снова, хотя в крике и не было нужды: слышимость была отличная.
— Ну, прекрасно. Мы завтра выезжаем из Еревана и вечером будем у вас,— ответила Анна Алексеевна совершенно спокойным голосом, безо всякого напряжения, как если бы она говорила в той же комнате. — Артюша знает, где вас там найти в Тбилиси?
— Знает, знает! Жду вас!
Я очень обрадовался этому звонку, так как за несколько месяцев до того между Капицей и мною на одном из заседаний Всесоюзного совещания по физике низких температур публично произошел, казалось бы, полный и невосстановимый разрыв. Эта размолвка была вызвана несправедливым выступлением Капицы по моему адресу и моим резким и непочтительным ответом на глазах восьмисот участников совещания. Но не ответить было нельзя.
Ночью (было часов 12) прибыли машины. За ужином все клевали носом, и только воспоминания об одном из армянских городов, поголовно вырезанном турками в первую мировую войну и сожженном ими дотла, так что в пострадавшем районе и сейчас можно было найти куски оплавившегося стекла, заставляли Капицу и Арцимовича то и дело обмениваться печальными впечатлениями.
Петр Леонидович захотел ознакомиться с учебными и научными лабораториями университета и Института физики и выразил свое полное одобрение.
— В вашем университете, Элевтер, очень разнообразно представлены физические явления во всех студенческих лабораториях. На редкость разнообразно. Есть даже такие, которых я нигде не встречал, например опыт Лебедева по определению давления света. Вы и сотрудники Тбилисского университета проделали огромную работу. Но эта работа выдержана в немецком стиле. Немцы всегда старались давать студентам готовые эксперименты, чтобы расширить их кругозор. Так как каждая такая задача требует меньше времени, следовательно, их можно поставить больше. Но англичане поступают как раз наоборот. Они не дают готовых задач и заставляют самих студентов собирать установки. Иногда студент мастерит учебный прибор из консервной коробки. И этот метод больше приучает к самостоятельности. Но и немецкий подход имеет свои преимущества.
В науке у вас здесь тоже много чего делается: и физика низких температур, и космические станции. Реактор вот вы затеяли строить, физику твердого тела развиваете. Теперь принимаетесь за биофизику. Но запомните мой совет, Элевтер! Когда у вас что-нибудь не будет получаться, имейте смелость отказаться от этого. Успех достигается не только стремлением вперед, но и умением ретироваться. Без этого успех на таком широком фронте невозможен.
«Статс-дамой» при Анне Алексеевне состояла сотрудница криогенной лаборатории университета Женя Жужунашвили, камер-юнкерами при Петре Леонидовиче —Джелил Цакадзе и Георгий Гамцемлидзе. Заместители директора института Хито Гачечиладзе и Вано Цабадзе были все время с нами.
— Больше всего хочу посмотреть горы. Я никогда не бывал в горах. Моя мама долго прожила в Грузии и всегда, всю жизнь, вспоминала свое путешествие по Военно-Грузинской дороге,— говорил Капица.
И мы поехали по Военно-Грузинской дороге. Но поехать по этой дороге и не повидать Джвари (что по-русски означает «крест»), не повидать стоящего над слиянием Арагвы и Куры монастыря, который описан в лермонтовском «Мцыри»,— нельзя. Этот храм, положивший начало всей грузинской церковной архитектуре, построен на стыке VI и VII веков нашей эры. Окруженный остатками крепостной стены, небольшой храм Джвари является величественным памятником замечательной древней культуры. Художественный вкус каждого грузина воспитан на архитектуре именно этого типа. Святое место.
И это святое место произвело глубокое впечатление на Капицу.
По дороге на север заехали в Сагурамо, имение Ильи Чавчавадзе, знаменитого грузинского писателя и общественного деятеля конца ХIX - начала XX века, злодейски убитого недалеко от Мцхеты по указу царской охранки.
Типичное поместье грузинских князей очень понравилось Капице. Он даже попробовал объявить себя наследником этого имения, поскольку его предки были в родстве с Чавчавадзе. Но не получилось: имение досталось писателю как приданое его жены.
Осмотр крепости с монастырем в Ананури, расположенном в 65 км от Тбилиси, закончился тем, что нас угостила компания тбилисских студентов, кутившая во дворе церкви, и нам пришлось осушить по чайному стакану доброго вина.
Но дальше, дальше в горы, скорее в горы. И мы мчимся в «Победе», за рулем стареющий Вано Вардидзе — один из первых шоферов Грузии, и Анна Алексеевна говорит с удивлением:
— Послушайте, Элевтер, ведь он не сбавляет скорости на самых крутых поворотах, и тем не менее вы их не чувствуете. Такое впечатление, что дорога выпрямляется перед машиной, а потом, за вашей спиной, она снова сгибается на повороте. Ведь скорость-то девяносто!
Другая машина осталась где-то между Пасанаури и Млети, там должны были приготовить еду и наловить рыбу.
Мы вымахиваем на Крестовый перевал, и машина останавливается. Капица выходит на дорогу, идет к снежным полям, ходит по снегу, трогает его руками. Совсем как маленький. Будто никогда снега не видел.
- Я хочу увидеть Дарьяльское ущелье. Мне мама всегда рассказывала про Дарьяльское ущелье.
И мы снова в машине, теперь скользим вниз, в ущелье Терека, встречаем всадников, поражающих Капицу красотой и осанкой, пролетаем селение Казбеги и спускаемся в Дарьял.
Он хочет видеть как можно лучше, как можно больше. Он просит меня поменяться с ним местами, и хотя любит ездить на заднем сидении, пересаживается вперед. Но и это не удовлетворяет его, он все время останавливает машину и выходит из нее, повторяя:
— Незабываемое зрелище! Незабываемое зрелище! — И всматривается в ревущий Терек, волны которого отражаются от нагроможденных вдоль русла камней так, что порой он  кажется текущим в обратную сторону.
Но пора и назад. Уже вечереет, и мы голодны просто ужасно. Снова Казбеги, снова гора Крестовая, ужасающий спуск к Млети в долину Арагви, и наконец в уже абсолютной темноте мы видим свет костра. Сворачиваем с дороги, садимся на землю в полной тишине, какая бывает только в горах, и протягиваем руки к хрустящему грузинскому хлебу, к свежеотваренной рыбе, шашлыкам, вину, зелени, фруктам, арбузу.
Джелил Цакадзе затягивает застольную песню, остальные дают втору и басы — и негромкое трехголосье, сливаясь со звоном цикад, с почему-то усилившимся шумом горной реки, сливаясь с природой, заполняет тебя покоем и уверенностью в правильно и разнообразно прожитой жизни.

Материал подготовила Нина ЗАРДАЛИШВИЛИ

Редакция журнала «Русский клуб» сердечно поздравляет Сергея Петровича КАПИЦУ с днем рождения и желает ему здоровья и благополучия!