click spy software click to see more free spy phone tracking tracking for nokia imei

Цитатa

Сложнее всего начать действовать, все остальное зависит только от упорства.  Амелия Эрхарт


Клуб кинопутешествий Нодара Палиашвили

https://lh3.googleusercontent.com/b2ZmJSj2wgLiZ1mHGsTt2nIlsHLHOw4Rw0ezEwAi1_o=w125-h114-no

Он снимал египетскую плотину с летящего вертолета – без страховки. Он трижды взбирался на пирамиду Хеопса – а ведь никто из тысяч и тысяч туристов ни разу не залезал на эту высоченную из пирамид, тем более с кинокамерой, аккумулятором и кассетами, весом более 10 килограмм!.. Также трижды «оседлал» Нодар Палиашвили макушку телебашни на фуникулере – чтобы панорама Тбилиси получилась вот такой – развернутой – как на фотографии. Он прошел все четыре войны с кинокамерой в руках, сам был ранен, но свое «всевидящее око» донес целым и ненадтреснутым.

Родной племянник великого Захария Палиашвили, профессионал высокой пробы, выброшенный из привычного жизненного и рабочего ритма – «за ненадобностью» – он был вынужден развозить иностранцев, поджидая «их сиятельства» в тени мцхетских рощ и в дремоте «проверчивая» калейдоскоп своей непростой, но яркой биографии – «кругосветки». Судьба подарила Нодару Палиашвили множество интереснейших содружеств и сотрудничеств, с личностями яркими и небезызвестными просвещенной мировой общественности. А также – экзотические вояжи, следы которых в виде заспиртованных рептилий и диковинных сувениров, заполняют внешний и внутренний интерьер городской квартиры Нодара Палиашвили и его симпатичнейшей супруги Надежды, мастерицы по части постановки и реализации вечернего чаепития со сладостями, к которому мы приступаем с чувством и с толком.
Что за счастливцы у вас тут в банках заспиртованы, не просыхают…
- Это вьетнамские змеи. Вот у нас на рынке поросята рядами на Новый год, а у них змеи вместо поросят. Причем режут их прямо на глазах покупателя – и вперед – домой, на кухню.
- «Неутомимому журналисту»… Спасибо вам за такую дарственную надпись. «О кино и не о кино» – солидная книжка, на 400 с хвостиком страничек… Нодар Леванович, ведь мы с вами не в первый раз встречаемся. Есть риск повториться. Но мы его минимизируем и обратимся к фактам, не просочившимся в прессу. За исключением вашей «визитной карточки» – списка отмеченных различными престижными наградами и просто полюбившихся зрителю фильмов.  Среди них – хроника Московской Олимпиады-80. И «Арабески на тему Пиросмани» (в содружестве с великим Сергеем Параджановым). Фильмы «краеведческие», и этнографические, и исторические, и «производственные» – капитальные документальные эпопеи о строительстве ГЭС Чиан и ГЭС Хоабинь во Вьетнаме. «Апофеоз жанра» –лента о строительстве грандиозной Асуанской плотины в Египте.
Ленты учебные, и публицистические, и искусствоведческие, в их числе – о родном дяде Захарии Палиашвили.  
Так вспомним же, листая страницы вашей книги о том, о чем не публиковали еще в прессе…В первую очередь – с трудом верится, что вы – родной, а не внучатый племянник создателя «Абесалома» и «Даиси»…
- Мой отец Леван был 17-м из 18-и детей, родившихся у моего деда Петра Палиашвили и красавицы Марии Месаркишвили, бывшей на 13 лет моложе мужа. О их любви в Кутаиси рассказывали легенды. Разница между моим отцом Леваном и его великим братом Захарием составила 24 (!) года. Так что все сходится. Хотя – страшно сказать – я родился через сто лет после своего деда и – что еще страшнее – в первой половине прошлого века прошедшего тысячелетия!
Мы договорились не грузится семейными преданиями, известными по необозримой житийно-музыковедческой литературе. Поэтому заглянем лучше в «синематограф» – собрание живых картинок, связанных с моей «родословной».
Незадолго до своей кончины наш прославленный тенор Нодар Андгуладзе рассказал трагикомическую историю о Эммануиле Столермане, который должен был дирижировать премьерой «Абесалома и Этери». У этого даровитого музыканта жена была – настоящая ведьма. И когда она разорвала рукопись партитуры, даже боявшийся этой стервы, как огня, Столерман не выдержал. Не в силах преодолеть до конца панического страха, он просунул дуло пистолета в щель, выстрелил и убил эту гадину.
Само собой, Столермана поймали, арестовали. Смертной казни в меньшевистской Грузии не было, высшей мерой считалось 18 лет тюрьмы.
Формулировка приговора выглядела так: «Присудить высшую меру наказания с учетом того, что в этот срок входят те 18 лет, которые подсудимый прожил с убиенной женой».
Дирижера освободили из-под стражи в зале суда.
С тех пор за четыре сезона опера «Абесалом и Этери» исполнялась 100 раз!!! После юбилейного представления артистам вручали памятные значки участников всех спектаклей. Неожиданно из зала на сцену вышел неизвестный в военной форме и потребовал значок. Законность своих прав он подтвердил, предъявив все 100 билетов…
У моего дяди Вано, дирижера Ивана Палиашвили, до 1922 года гастролировавшего во всех крупных оперных театрах России, сохранилось несколько лавровых венков с листьями из чистого серебра. Так богатые благотворители поощряли деятелей искусства, не давая им покоробить чувство собственного достоинства.  
В военные сороковые вдова Ивана Петровича тетя Лида отламывала по листику от венков и несла в «Торгсин».
Чего только там не продавалось, какие сладости, какие деликатесы…
Однажды некий смельчак написал доморощенное трехстишие на дверях этой «пещеры Али-бабы»: «Смотрите, детки,//Как жили ваши предки//До первой пятилетки».
Еще одна «адреналиновая» история приключилась с мужем моей тети Жанны, оперным режиссером Михаилом Квалиашвили. По молодости лет его попросили подменить заболевшего контролера. Стоит будущий знаменитый оперный постановщик, надрывает билетики, тут некая дама в летах в грузинском национальном одеянии пытается пройти без билета. Михаил ее не пропускает, а дама вдруг говорит: «Что, сынок, Сталина уже сняли?» Бедный юноша чуть не потерял сознание, начал что-то бормотать – типа «что вы, бабуля». «А я его мама!», – говорит дама.
Да, знаменитая Екатерина (Кеке) жила в то время во Дворце наместника на Кавказе (Дворце Воронцова – Дворце пионеров – ныне Дворце учащейся молодежи), о чем, к ужасу своему, вспомнил бедняга-контролер.
К счастью, история не имела продолжения. Кеке осталась довольна представлением и забыла о «суровом» контролере.
Но родня еще долго ждала людей в кожанках на «черном воронке».
Сестра моя, Натела, актриса Руставелевского театра, начинала сценическую жизнь в одной труппе с Котэ Махарадзе, Рамазом Чхиквадзе, Гурамом Сагарадзе, Медеей Чахава, Гоги Гегечкори…
Натела была умна, что не всегда свойственно артистам. Она умела властвовать над ходом событий. Выписывала журнал «Здоровье», и если находила там статью о вреде мучного, тут же посылала мужа в магазин, где он скупал впрок муку, макароны и вермишель. Скоро эти продукты оказывались в дефиците. Прочтет сестра Натела о вреде масла – тут же закупит в больших количествах и перетопит…
– Расскажите, Нодар Леванович, о тбилисских дворах вашей поры… А то в моем старом дворе китайцы, африканцы квартиры снимают – совсем другой Тбилиси. За все сто предыдущих лет в Тбилиси жил один-единственный китаец – знаменитый сапожник, чинил и мою детскую обувь, и мамину «выходную». Встречался еще в Муштаиде пожарный, тоже эксклюзивный тбилисский негр зрелых годов, работавший без унынья и лени.
– В наших дворах незнакомых не было. С большой неприязнью восприняли все старые калакелеби-горожане английские замки – вроде бы как знак недоверия соседу…
Сил и энергии людям хватало не только на свою семью. Радость не замыкалась в «раковине» собственной квартиры, смерть не была «ничейной», «анонимной», как сейчас.
Помню, играл я во дворе с детьми. К соседям пришли гости, но мы их не заметили. Зато от маминого внимания сей факт не ускользнул. Она подозвала меня, вручила стакан сахара и яйца, велела отнести тете Арусяк. Я удивился – она ведь не просила.
«За стеной смеются, значит, к ней пришли гости. Я знаю, что мука у нее есть, а сахара и яиц нет. Отнеси, пусть она испечет бисквит», – сказала мама.
К этому же времени – примерно 1947 году – относятся первые мои опыты фотографирования. Спустя  10 лет я впервые взял в руки кинокамеру, а спустя еще четверть века освоил и видеосъемку.
Когда пришло время выбора жизненного пути, я решил не продолжать учебу по классу тромбона в консерватории. Отверг и Госуниверситет с сильной спортивной базой (я занимался борьбой, метанием молота, имел разряд по стрельбе). Победила кинодокументалистика. Я поступил во ВГИК. При этом родители мои и брат Вахтанг окончили консерваторию, сестра – театральный институт, поэтому наша соседка, Мери Петровна, встретив мою маму, в восторге воскликнула: «Теперь в вашей семье все люди искусственные!».

– И начались Ваши «большие гонки»…

– Думал ли я, омывая молодое свое атлетическое тело в дальневосточном гейзере, что предстоит мне купаться в Черном, Белом, Балтийском, Каспийском, Средиземном, Адриатическом, Красном, Мертвом, Южно-Китайском морях, и даже в Тихом и Атлантическом океанах?

– И часто ли приходилось оказываться в затруднительной ситуации?

– Могу поделиться секретом – как мне удавалось не напиваться, потому что не пить нельзя, а работать надо. Еще до начала содержательных застолий я выискивал среди гостей самую непривлекательную дамочку и после каждой рюмки внимательно ее разглядывал. Чуть только замечал, что она мнится мне миловидной, тут же пропускал тост.
Но это так, пустяк. По-настоящему тупиковых ситуаций тоже хватало. Но раз уж у нас такая мажорная тональность сложилась… Лучше расскажу, что из еды запомнилось мне на разных континентах.
На полуострове Таймыр – незабываемый вкус свежей оленины и медвежатины. А в Нижнем Тагиле – свежесобранных белых грибов, жаренных в сметане.
В ночном клубе Сирии отведал я вкуснейшее сырое мясо с твердым рисом. Бычки запомнились в Одессе, барабулька – в Керчи, угри – в Прибалтике, а сколько я пропустил! Но о мидиях в Гвинее-Бисау, фаршированных лангустах и упомянутом уже мясе змей во Вьетнаме забыть невозможно!

– О встречах с Параджановым и Гагариным мы договаривались не вспоминать – вы о них уже рассказывали другим изданиям.

– Точно так, к чему повторяться! Но вот о чем я никогда не рассказывал, так это о знаменитом цирковом артисте Сандро Дадешкелиани… Почему то вспомнилось то время в Тбилиси, когда между железнодорожным вокзалом на левом берегу Куры и площадью Героев на правом, не было моста, а лежал между ними высокий хребет. Еще до войны привокзальный район соединили с Сабуртало: гору срыли, возвели мост, а на холме построили круглое здание цирка. Причем долгое время тбилисский цирк считался крупнейшим сооружением в Европе без внутренних опор.
Ежедневные цирковые представления отбою от зрителей не знали, а по воскресеньям их было даже три: в полдень, в три часа дня и вечерние – для взрослых.
Как сейчас помню выступления Сандро Дадеш, как его представляли на афишах. На арену быстрой и легкой походкой выходил артист в черном костюме, в накинутой на плечи развевающейся пелерине, и демонстрировал чудеса. Небрежно скидывал обувь, оставаясь в белых носках, специально сшитых в виде перчаток с обнаженными пальцами.  Затем – брал штопор пальцами ног и этим самым штопором, придерживая другой ногой, открывал бутылку!  Далее – на глазах у зрителей – опять-таки ногами – рисовал портрет ассистентки. Но настоящую бурю восторга вызывал номер: стрельба в цель. Сандро Дадеш брал ногами пистолет, раздавался звук выстрела, и все воочию видели попадание «в яблочко».
Рассказывали, что настоящая фамилия этого уникального артиста - Дадешкелиани, что он из княжеской семьи, и что он родился без рук. А в тяжелые послереволюционные годы Сандро состоял членом шайки, промышлявшей на вокзале. В маечке, обнажавшей врожденный недостаток, мальчишка стоял возле владельца чемодана, не представляя с виду никакой  опасности и не привлекая его внимания В нужную минуту он ногой отпихивал чемодан, и подельники, находившиеся чуть поодаль, быстро улептывали с добычей.
Сандро Дадеш рано ушел из жизни. Помню, года два его жена Зоя работала шпрехшталмейстером тбилисского цирка, а музыкальное сопровождение обеспечивал оркестр под управлением Коняева.

– Драгоценные блестки воспоминаний… Ни в каком интернете об этом не прочитаешь. Слава нашей старине – ни добавить тут, ни убавить.


Владимир САРИШВИЛИ


Саришвили Владимир
Об авторе:

Поэт, переводчик, журналист. Доктор филологии.

Родился в 1963 г. в Батуми. Окончил факультет русской филологии Тбилисского государственного университета. В 1999 г. защитил диссертацию «Сонеты К.Бальмонта».
Член Союза писателей Грузии, координатор по международным связям. Член Федерации журналистов Грузии. Действительный член Союза переводчиков России. Член Союза переводчиков стран СНГ и Балтии. Президент Ассоциации русскоязычных литераторов и деятелей культуры «Новый современник». Лауреат Всесоюзного литературного конкурса на шахматную тему. Лауреат Пушкинского конкурса педагогов-русистов СНГ. Лауреат Международного конкурса Фонда Ельцина на лучший перевод с национального на русский язык в номинации «Мэтр». Автор книг «Стихи. Поэмы. Переводы» (Москва, «Садовое кольцо», 1990); малой антологии «Грузинская поэзия в русских переводах» (Тбилиси, «Мерани», 2003); сборника стихотворений «Afterlife» (Тбилиси, 2007). Автор двух переводов стихотворения Э.А.По «Ворон» в юбилейном сборнике, выпущенном Российской академией наук в серии «Литературные памятники».

Подробнее >>
 
Пятница, 01. Ноября 2024