Если задать вопрос обычному человеку среднего или старшего поколения, что для вас означает имя «Арчил Гомиашвили», ответ несомненно будет такой: «Остап Бендер». Хотя на счету этого талантливого актера около трех десятков киноролей. Готовя материал об Арчиле Гомиашвили, решила освежить в памяти какие-то его работы в кино. И начала с Ерошки из фильма «Кавказская повесть», снятого по повести Льва Толстого «Казаки» Георгием Калатозишвили. И вновь покорила невероятная, почти животная органика этого подвижного, смышленого, «природного» казака Ерошки. В нескольких картинах Гомиашвили сыграл Сталина. Как отмечают кинокритики, артист нашел свою интонацию в образе Сталина в конце 1980-х. В его трактовке вождя всех времен и народов в перестроечные времена зазвучали разоблачительные ноты. Гомиашвили создал наиболее реалистичного Сталина в эпопее «Сталинград» и в многосерийном фильме «Война на западном направлении» по роману Ивана Стаднюка. «Сталин в исполнении Гомиашвили – сосредоточенный, волевой, нервный. Иногда переходит на крик и в такие моменты похож на разъяренного хищника. Но это не карикатура. Актер пытается оправдать каждое психологическое состояние героя», – пишет Арсений Замостьянов. А вот мнение рядового зрителя: «Помним... Для меня, кроме культового Остапа Бендера, Арчил Гомиашвили – лучший исполнитель роли Иосифа Виссарионовича Сталина! Именно таким я представляю себе генералиссимуса, очень органичен, мегаталант от Бога!»
А какой емкий образ бытового мерзавца создал актер в небольшой роли Нугзара Папишвили в знаменитой комедии «Мимино»!
«Я много интересного сделал на сцене и в кино. Были работы, которые мне дороже Остапа: Ерошка в «Казаках». Сталин в эпопее Стаднюка «Война» и в фильме «Сталинград». Но для людей уже почти тридцать лет я – Остап Бендер. Потому что зрители увидели такого Остапа, каким они себе его представляли», – вспоминал Гомиашвили в одном из интервью.
Так уж сложилось, что именно Остап Бендер принес Арчилу Гомиашвили огромнейшую славу. «Самый лучший Остап, самый настоящий! Он и в жизни был с духом авантюризма. Лично общалась, очень приятный собеседник – простой, добродушный, открытый. А какой красавец! Добрая память, благодарная память», – это лишь один из многих и многих восторженных зрительских откликов.
Кино – искусство для масс. Так или иначе, но кинороли Гомиашвили может посмотреть сегодня любой зритель, в любое время – достаточно открыть Интернет. А вот его театральные создания навсегда ушли в прошлое. Более того, почти не осталось людей, которые видели его сценические образы и могут поделиться своим впечатлением. А театральный актер Арчил Гомиашвили был удивительный!
Народная артистка Грузии Гуранда Габуния:
«В связи с историей Грибоедовского театра мне вспоминается среди первых имя Арчила Гомиашвили. Я знала его еще по Сухуми – эдакий красавец среднего роста с хорошей фигурой и кудрявыми волосами. Там он был абсолютной звездой и буквально всех женщин сводил с ума. Он действительно нравился всем, но особенно – юным девушкам из грузинских школ. Наибольшим успехом Арчил пользовался в спектакле «Учитель танцев» Лопе де Вега: роль Альдемаро он играл и в Сухуми, и в Поти, и буквально летал по сцене! Мои родители дружили с Гомиашвили. В театре имени Грибоедова я запомнила Арчила в роли Тодороса в спектакле «Требуется лжец» Д. Псафаса. Когда его герой собирался вкусно соврать, то делал какие-то специфические движения шляпой, словно хотел поймать ею свои фантастические идеи или стимулировать мыслительный процесс: «Ну, давай, давай, придумай что-нибудь!» Арчил Гомиашвили был профессионалом высочайшего класса, такие редко встречаются. Каким он был потрясающим в спектакле «Двое на качелях» У. Гибсона! А Цезарь – герой романтической комедии Шоу «Цезарь и Клеопатра»? До сих пор вижу Арчила, вальяжно развалившегося в бассейне или ведущего беседу с Клеопатрой – Ариадной Шенгелая. Арчил обладал особым актерским чутьем, знал секрет полного перевоплощения в своего персонажа – как стать ИМ. В Сухуми, Поти я любила тихо наблюдать за его репетициями. Он это делал замечательно, никогда не раздражался из-за того, что не получается какая-то сцена. Потому что у него получалось все! По природе своей Арчил был очень необычным человеком, рожденным на радость людям. Когда наступало его время, он... уезжал, чтобы попробовать себя на новом месте».
Случались у Арчила Гомиашвили сложные периоды – подводило здоровье. В архиве театра сохранилось письмо, в котором актер рассказывает о своих проблемах директору театра Поко Мургулия:
«С ужасом думаю о том, что болезнь моя может затянуться. А лежать в постели для меня смерть. Если мне не будет лучше, то я сбегу отсюда и буду лежать дома – в Тбилиси. В общем, все это очень некстати. Вы, Поко Леванович, спрашиваете, смогу ли я поехать на гастроли?! Ну что я могу Вам ответить? Вы видите, как глупо все произошло! И как меня подвело здоровье. Я так жалею, что столько труда и времени потрачено на Цезаря, а сыграть мне пришлось только четыре раза. Поко Леванович, как известно, на гастроли вы берете пятнадцать названий, из коих я занят только в двух спектаклях. Следовательно, если мне так не повезет, что мне все-таки придется остаться в Тбилиси, и вы без меня поедете на гастроли, мне кажется, катастрофы не будет. Тем более, что до отъезда на гастроли полтора месяца, и Вы можете сейчас, во время моей болезни, осуществить то, что хотели прежде сделать: ввести на роль Лжеца Казинца. Я считаю, что он вполне справиться с этой ролью. Что касается роли Джерри, то мне помнится, что Мавр Пясецкий имел большое желание играть эту роль. И учитывая его идеальную память и другие качества, он быстро может создать интересный образ Джерри. Тем более, что в ремарке у Гибсона сказано: «У Джерри длинные ноги». Уважаемый Поко Леванович! Из всего вышеизложенного Вам не трудно будет понять, в каком я ужасающем положении. И морально, и финансово. Передайте привет товарищам и Александру Осиповичу (Гинзбургу. – И.Б.). Очень раз за вас и театр. Слышал, что «Дон-Кихот» – событие. Просто не верится! Слышал, что очень хорошо играют Ставицкий и Минеев. С уважением Арчил. 19. V. 1966».
Народный артист Грузии Борис Казинец:
«Об Арчиле Гомиашвили я могу вспоминать и говорить только в превосходной форме! Я был приглашен в Грибоедовский театр, когда стоял вопрос о том, что Арчилу надо серьезно лечить голосовые связки. Но он продолжал играть в спектаклях.
Первый спектакль, в котором я увидел Арчила, – «Во дворе злая сабака» К. Буачидзе, где он играл дворового склочника. Я был потрясен: количество хохм и трюков, проделываемых Арчилом, хватило бы на десять ролей. Один из них я запомнил надолго. По сюжету пьесы для разборки очередной склоки приходит кто-то из важных представителей городской власти. Действие идет во дворе, где стоит длинная скамейка. Сидение скамейки покрыто лаком – и вот герой Арчила приглашает депутата присесть на скамейку, а когда тот делает движение, чтобы присесть, Гомиашвили моментально подскакивает и проскальзывает по всей скамейке в подхалимском экстазе, как бы вытирая пыль задом. Это было выполнено с таким блеском, что вызывало апплодисменты зрителей и мой восторг. Был еще один спектакль, который стал для меня знаковым, ибо после него я как бы прошел экзамен в театре. Именно Арчил посоветовал руководству ввести меня на роль Лжеца, которую он играл с блеском в спектакле «Требуется лжец» Д. Псафаса. Этот ввод был для меня школой актерского мастерства – репетиции вели Мавр Пясецкий, Даня Славин и Арчил. Это был фейерверк остроумия и уроки пластики. Конечно, я должен был играть эту роль по-своему, но были ключевые трюки, которые хотелось сохранить в спектакле. На сцене большая полукруглая лестница, ведущая в кабинет  депутата. Эпизод, в котором за Лжецом, обманувшим в очередной раз посетителя, бежит разъяренный мясник с топором. Лжец, убегая и понимая, что деться некуда, бросается к перилам и делает стойку ногами вверх... Лестница украшена скульптурами, и между ними мясник пробегает мимо Лжеца. Вот такой трюк я обязан был повторить – и когда мою работу увидел Арчил, то сказал, что может спокойно ехать на съемки «Двенадцати стульев», в котором он сыграл Бендера так же блистательно, как и все, что делал в жизни. А какой он был рассказчик! Его байка о поездке со спектаклем пантомимы в Норильск, где зэки в колонии приняли его за глухонемого и чуть ли не подняли бунт, была просто концертным номером! А когда администратор Абрам Исаакович слезно уговорил его прочесть хоть какую-нибудь басню и Арчил прочел, был эффект на уровне чуда: «немой» заговорил! Этот Абрам Исаакович тоже творил чудеса. Арчил в самом начале гастролей сказал  ему, что должен уехать из Норильска на «Волге». Когда на следующий день Абрам Исаакович разбудил Арчила рано утром и сказал, что сегодня будет девять спектаклей, Арчил возмутился: «Как это вообще возможно физически?». «Мы работаем сегодня в психушке, а там девять палат, – объяснил администратор. – Психов нельзя собирать всех вместе! В каждой палате вы сделаете пару пантомим, и директор перечислит гонорар за девять концертов». «Волга» – таки состоялась!
В последний раз мы встретились в Москве на съезде ВТО: он уже известный, всеми узнаваемый, и я: два народных артиста Грузии. За что мы и выпили коньячку в театральном буфете!»
Любовь к бесконечной импровизации, трюкам однажды сыграла с Арчилом Гомиашвили злую шутку. В финале спектакля «Требуется лжец» технический помощник режиссера, не дождавшись конца сцены, дал сигнал на поворот сценического круга. Хотя актеры еще не договорили свой текст – Арчил как всегда демонстрировал чудеса импровиза, что проигнорировал помреж. В итоге финал спектакля был сорван, зрители остались в недоумении, а за кулисами разгорелся конфликт. Эмоциональная переписка с взаимными обвинениями артиста и помрежа сохранилась в архиве театра. Многое вызывает сегодня смех, хотя актерам, занятым в той сцене, думается, было тогда не до смеха...   
Народная артистка Грузии Нелли Килосанидзе:
«Моим замечательным партнером в спектакле «Варшавская мелодия» был Арчил Гомиашвили. Потом он уехал в Москву, причем звал с собой и меня. Он хотел в столице создать передвижной театр на двоих. У нас уже набрались пьесы, которые мы могли играть вдвоем. Но в это время Арчила пригласили сниматься в картину Леонида Гайдая «Двенадцать стульев», поэтому наш дуэт распался. Жаль, у нас были творчески очень хорошие отношения. Правда, пока шли репетиции, мы слегка конфликтовали. Но это было несерьезно. Просто в то время я была еще совсем юной. Тогда, в 1965 году, как раз разрушилось наше старое театральное здание, и мы работали в разных помещениях. Так, просмотр спектакля «Варшавская мелодия» состоялся на сцене театра музкомедии, куда пришел третий секретарь ЦК, интересный человек, и говорил о моей работе очень хорошие, лестные слова. А Арчил, конечно, злился. Но это пьеса так выписана – на героиню, Гелену. Кто бы ни играл Виктора, роль Гелены доминировала. Так что комплименты в свой адрес я не воспринимаю. Почти все актрисы хорошо играли эту роль – чуть лучше, чуть хуже».
Народная артистка СССР Наталья Бурмистрова:
«Требуется лжец». В нем был занят целый ряд ведущих актеров, но, по-моему, мы были просто обрамлением этого великолепного артиста. Гомиашвили буквально порхал по сцене. Легкий, красивый, обворожительный. Его герой постоянно лгал, но не вызывал отрицательных чувств, потому что был чертовски обаятельным и смешным. Но это было не все. Осуществили постановку спектакля «Во дворе злая собака» Буачидзе, который стал событием театральной жизни Тбилиси. Арчил играл анонимщика, кляузника, подлеца... Но недаром говорят, что смех убивает наповал, Гомиашвили «убивал» этот персонаж своим неповторимым чувством юмора. Успех был оглушительный! Об этом нельзя рассказать. Это надо было видеть. На постановку ходили по несколько раз. Будучи свободными от спектакля, мы, актеры, нередко приходили посмотреть на него. Гомиашвили стал суперартистом Тбилиси. А потом в театр пришел Арчил Чхартишвили с пьесой «Двое на качелях». В этом спектакле Гомиашвили был моим партнером. Я играла Гиттель, он – Джерри. Герой Арчила был отнюдь не комедийным персонажем. Джерри был утонченным, необыкновенно серьезным и глубоким человеком. Он потерпел любовную катастрофу и трагически это переживал. На первых репетициях возникали ссоры между Гомиашвили и режиссером, со мной. Арчила тянуло на привычную смешинку, а это было противопоказано. Чхартишвили категорически пресекал любые его попытки комикования. Но потом, шаг за шагом, под руководством этого прекрасного режиссера и неожиданно для себя самого Гомиашвили великолепно сыграл Джерри Райана».
Завершим материал мнением зрителя: «Как же не хватает сейчас в российском кино такого актера как Арчил Гомиашвили! Он был не только талантливым актером, для которого в кино и на сцене не существовало невозможного, он был просто талантливым человеком, обаятельнейшим, фантастически красивым мужчиной. Он буквально излучал позитивную энергию, которая заряжает и будет заряжать нас, зрителей, наполнять нас положительными эмоциями. Такие актеры бессмертны! Светлая ему память!»



Инна БЕЗИРГАНОВА