Легендарному композитору и музыканту, заслуженному деятелю искусств Грузии Константину Григорьевичу Певзнеру в июне исполнилось бы 95... Я в квартире его вдовы и музы – очаровательной Мерции Певзнер, хранительницы наследия музыканта и памяти о нем. Вместе просматриваем пожелтевшие газеты, фотографии, письма. В одном из них Мерция Певзнер делится своими мыслями, планами в связи с подготовкой издания, посвященного мастеру – оно называется «Оранжевая песня Константина Певзнера» (в наименовании книги не только намек на популярнейшую «Оранжевую песню» композитора в исполнении чудесной Ирмы Сохадзе, но и на жизнеутверждающий посыл его яркого творчества в целом, не зря российский актер, музыкант, писатель Владимир Качан назвал Константина Певзнера «человеком грузинского лета»), говорит о своем желании, чтобы книга получилась интересной, теплой, остроумной и профессиональной.
В итоге родилась действительно замечательная книга, отвечающая всем названным выше критериям. Что удивительного, ведь среди тех, кто поделился воспоминаниями о Котике Певзнере, такие титаны, как Гия Канчели, Юрий Саульский, Игорь Кио, Леонид Зорин, Вахтанг Кикабидзе, Аркадий Арканов, Владимир Коренев...
«В начале 70-х Константин Певзнер жил в районе старого Тбилиси. Хотя квартира по улице Чалаубанской, дом 9 особенными удобствами не отличалась, уверен, ее хорошо помнят все посетители этого старого, типично тбилисского, деревянного двухэтажного дома, в котором с утра до вечера звучала музыка. Я часто вспоминаю и те безвозвратно ушедшие времена, и ту угловую комнату, в которую человек попадал, пройдя довольно длинный, открытый, полукругом расположенный балкон, и рояль, звуки игры на котором доносились уже при приближении к дому, и совершенно очаровательную бабушку, которая с мягкой и ласковой улыбкой принимала и провожала непрерывный поток гостей. Всех многочисленных посетителей этого необычного «музыкального салона» объединяло одно чувство – чувство любви к музыке», – вспоминает выдающийся композитор современности Гия Канчели.
Среди материалов, связанных с именем Певзнера, бросилась в глаза публикация, напечатанная в газете «Вечерний Тбилиси» за 16 апреля 1982 года. Она оповещает о премьере эстрадного представления-ревю «Рэросанс-82», в котором принимал участие, наряду с известными юмористами (к примеру, интермедии  заслуженного артиста Грузинской ССР Гии Чиракадзе), вокальным секстетом, артистами джаз-балета (хореографы – сплошь знаменитости: Юрий Зарецкий, Юрий Шерлинг, Борис Эйфман), Государственный эстрадный оркестр Грузии. Художественный руководитель и главный дирижер – заслуженный артист Грузинской ССР Константин Певзнер.
Этому неординарному событию предшествовал долгий путь большого музыканта. А начался он в Баку. В школе Котик Певзнер играл по слуху на рояле, и в его репертуаре были самые популярные мелодии эпохи.
«В то время большим успехом пользовались джаз-оркестры Леонида Утесова, Александра Цвасмана, Эдди Рознера, Артема Айвазяна. Все они бывали на гастролях и в нашем городе... И разве мог я подумать, что жизнь сведет меня со всеми этими людьми не иначе, как в совместной работе, а с некоторыми из них мы даже станем друзьями», – рассказал К. Певзнер спустя годы.
Потом была война, и Константин ушел на фронт... А после демобилизации получил приглашение от большого театрализованного оркестра Дома флота Каспийской флотилии, которым руководил музыкант и композитор Тофик Кулиев. Позднее была учеба в Бакинской консерватории по классу композиции у Кара Караева.
Из воспоминаний первого администратора оркестра «Рэро» Александра Самовского (публикуется впервые):
– 1956 год. Я позвонил Константину Певзнеру и рассказал, что в Тбилиси прилетел Эдди Игнатьевич Рознер, привез заказанную филармонией программу для эстрадного оркестра Георгия Габескирия, а вчера во время просмотра в помещении театра Руставели на какое-то замечание заместителя министра культуры Георгий очень резко ответил и в итоге был уволен. «Рознеру наутро назначили встречу с министром культуры Автандилом Гуния. И мы решили предложить завтра твою кандидатуру. Решай!» – такой был разговор.
Утром мы встретились в приемной Гуния. Котик дал согласие возглавить оркестр. Так началась наша совместная работа и дружба на всю жизнь.
Вначале условием минкультуры было – указывать на афише рядом с фамилией Певзнера и другую: композитора Петрэ Налбандишвили. Но позднее Петрэ сам отказался от этого, так как оркестром, всей творческой работой занимался Котик! Дело в том, что Налбандишвили был зятем Гуния, а его сестра Нонна танцевала в «Рэро».
Певзнер был большим, талантливым музыкантом, его уникальные творческие находки пользовались огромным успехом, а наградой был гром аплодисментов на концертах. Грузинским колоритом было пронизано все – и музыка, и литературный материал, и танец, и юмор. Котэ был больше, чем грузин.
Сценарий программы писали москвичи: Аркадий Арканов и Олег Левицкий. С оркестром репетировали Людмила Гурченко, Лили Гегелия, Нази Думбадзе, Нани Брегвадзе, Ирма Перадзе. В «Рэро» начинали работать Картлос Касрадзе, Гия Чиракадзе, Автандил Геловани, Карлен Саркисян, Гоги Хабазишвили, Константин Кишмишев, Левон Оганезов и другие талантливые артисты и музыканты. Музыку сочиняли лучшие композиторы, среди них – Георгий Цабадзе, Гия Канчели, Сулхан Цинцадзе, Важа Азарашвили, Реваз Лагидзе, Бидзина Квернадзе, Арчил Кереселидзе. И, конечно, сам Певзнер! Постоянным спутником оркестра с первого дня его создания стал друг Котика Дориан Кития. Человек, убедивший Эдуарда Шеварднадзе выделить средства на создание программы для участия «Рэро» в VI Всемирном фестивале молодежи и студентов в 1957 году. Костюмы, оформление сцены – художник Отар Литанишвили. На фестивале оркестр «Рэро» стал настоящей эстрадной бомбой, получил медаль. После 1957-го наш коллектив ежегодно выступал в Москве, в Театре эстрады – зимой и в саду «Эрмитаж» – летом, вплоть до 1966 года. А в 1966-м оркестр, окружив себя советскими звездами эстрады, триумфально провел гастроли в центре Парижа, в престижном концертном зале «Олимпия». Договор с директором «Олимпии» господином Брюно Кокатриксом на двадцать один концерт подписал я – Александр Самовский.
Минуло много лет со дня создания Константином Певзнером оркестра «Рэро». Мне позволительно на основании большого опыта и дальнейшей работы с лучшими коллективами этого жанра сказать следующее: в бывших республиках (Молдова, Армения, Азербайджан, Беларусь, Эстония, Латвия и др) были попытки создать аналогичный эстрадный оркестр, но столь продолжительного успеха, какой сопутствовал творчеству «Рэро», они не имели.
Вспоминает Мерция Певзнер:
– Отец Котика был еврей – Григорий Певзнер, мать – грузинка Лидия Ткешелашвили. Родители Константина жили в Баку, остальные родственники – в Тбилиси и Гаграх. Совсем еще маленьким Котик был крещен в Абхазии, в Гаграх, в старой церкви, которая находилась в ущелье. Его тетя жила в Гаграх, на улице Лермонтова 12. Выйдя замуж за Котика, я не однажды гостила у его родных. Котик обожал море – с ним у него всегда были связаны особые ощущения. Может быть, потому что именно там он был крещен. Каждый год мы ездили в Абхазию, в Гагры. А потом, после постройки семи многоэтажных гостиничных корпусов, – в развивающуюся Пицунду. Сохранилась наша совместная с Котиком фотография, снятая на пляже. Она датирована 1971 годом. И незадолго до кончины Котика в 1990 году мы снова поехали в Пицунду – и сфотографировались на том же самом месте, что и двадцать лет тому назад. Этот снимок тоже есть в моем архиве.
Котик не был красавцем. Но он был очень обаятельным, веселым, остроумным, прекрасным рассказчиком. Музицировал, пел, с ним было очень интересно. Вокруг Котика всегда собирались люди. Он приехал в Тбилиси из Баку, и обратно его уже не отпустили. Певзнер пользовался большим успехом у противоположного пола, и ему нравились красивые женщины. Умел галантно ухаживать. Конечно, я ревновала, хоть и понимала, что я у него – единственная... Котик не был ловеласом – женская красота скорее вдохновляла его.
А познакомились мы так. Я поступила на химический факультет ГПИ. Со мной вместе поступала Нелли Гамбашидзе, мы с ней подружились и стали ходить друг к другу в гости. Через пару лет Нелли мне сказала: к нам из Баку приезжает мой двоюродный брат, композитор. Так как родители Нелли были в отъезде, нам с ней пришлось встречать гостя самим. Приготовили обед... Выяснилось, что Константина пригласил в Тбилиси профсоюзный лидер Дориан Кития, занимавшийся оркестром. Он обратился к Котику, потому что узнал, что тот пишет песни – многие стали шлягерами, среди них моя любимая песня «Волны шепчут». В квартире Гамбашидзе и остановился Певзнер. Тем более, что там стоял рояль. Я часто ходила к Нелли в гости. А однажды пригласила Котика и Нелли на свой день рождения – мне исполнилось 18 или 19 лет. Конечно, пришли мои друзья, товарищи. Вдруг звонок, открываю дверь и вижу огромный букет цветов и записку в нем: «Расти большая! Котик». Это было первое признание в любви! Между нами была одиннадцатилетняя разница в возрасте: я студентка, а он уже известный композитор, автор популярных песен, которые исполнял знаменитый Рашид Бейбутов – «Фарида», «Кошка и плов»... Когда Котик работал и негромко наигрывал на рояле, его с удовольствием слушал весь двор. Тетя Котика, Мэри Ткешелашвили извинялась перед соседями за причиняемое беспокойство, но те возражали: нет, нет, пусть играет!
Через некоторое время я вышла замуж за Котика. Это стало для многих неожиданностью. Хотя некоторые, наиболее наблюдательные, конечно, замечали: Котик за Мерцией ухаживает, и он ей определенно нравится. Я долго даже не осознавала, что влюблена в Певзнера. Просто у нас была общая компания и явных проявлений еще любви не было.
На одном из памятных вечеров о Котике Певзнере замечательно сказал известный режиссер, педагог Гига Лордкипанидзе (публикуется впервые):
– Я очень много лет знал Котэ, Котика Певзнера – яркую личность, талантливейшего композитора, фантастического музыканта, одного из основоположников грузинской эстрады, создателя оркестра очень высокого уровня – «Рэро», который прославился на весь Советский Союз. К тому же он был замечательный аккомпаниатор – подобного я в своей жизни больше не встречал! Музыка была в сердце и душе Котика Певзнера.
Большую часть своей жизни он провел в Грузии, написал здесь удивительные песни. Константин Певзнер – замечательный грузинский композитор и музыкант. Он был большим патриотом грузинской музыки, эстрады. Он был предан своему оркестру. Следовал по пятам за известными композиторами Р. Лагидзе, Б. Квернадзе, Г. Торадзе, Ш. Милорава, Г. Цабадзе, А. Кереселидзе, настаивая, чтобы они писали грузинские песни. Талантливый композитор, элегантный дирижер, человек, обладающий огромным чувством юмора, многосторонне одаренная личность. Его концерты, вечера были наполнены юмором, радостью, музыкой.
Вспоминает композитор Юрий Саульский (из книги «Оранжевая песня Константина Певзнера»):
«Переезд в Тбилиси... имел важное значение в творческой судьбе молодого музыканта: здесь он становится одной из центральных фигур в жизни музыкальной эстрады города и вскоре организовывает и возглавляет государственный эстрадный оркестр Грузии – «Рэро», ставший во многом главным делом его жизни. В этом коллективе с его яркой, праздничной зрелищностью, с прекрасным использованием традиций грузинского романсового мелоса, с красивым звучанием джаз-оркестра, с программами, полными юмора, особенно широко раскрылся талант К. Певзнера как композитора, аранжировщика, дирижера, чрезвычайно точно ощущающего природу эстрадного концерта. Здесь очень интересно проявились и его качества педагога, воспитавшего целую плеяду эстрадных певцов Грузии... А сколько песен и оркестровых джазовых пьес было написано композитором для «Рэро»! Я вспоминаю, например, такие его прекрасные, романтические произведения, как «О рэро, рэро», ставшее своеобразным гимном коллектива, и «Выходи», популярное в течение многих лет, изобретательные инструментальные миниатюры. Среди них «Сабуртало» и многие другие сочинения. Оркестр «Рэро» вписал славную страницу в историю грузинской эстрадной музыки, да и не только грузинской, и в этом бесспорная заслуга его руководителя. Он был, что называется, душой коллектива. Артистичный, чрезвычайно пластичный дирижер, он был строг, требователен и авторитетен на репетиции. Популярность «Рэро» в нашей стране была велика, гастрольные выезды оркестра за рубеж тоже сопровождались большим успехом».
В 1974 году Леонид Утесов приглашает Константина Певзнера в Москву. Композитор начинает работать в Государственном народном оркестре РСФСР под управлением народного артиста СССР Леонида Осиповича Утесова. Певзнер фактически возглавлял его, хотя номинально являлся просто музыкальным руководителем.
Работал Константин Певзнер и в театре, писал оперетты («Важная персона», «Седьмое небо»). Держу в руках вырезку из газеты «Вечерний Тбилиси». В небольшой заметке рассказывается о гастролирующем в Тбилиси Одесском театре музыкальной комедии, показавшем спектакль в постановке И. Гриншпуна «Всегда с любимой» В. Есьмана и К. Крикоряна – о проблемах молодежи. Музыку к нему написал Константин Певзнер. Автор публикации отмечает, что она «приятная, мелодичная».
Очень успешным оказалось и сотрудничество с Тбилисским государственным русским драматическим театром имени А.С. Грибоедова – так, в сотворчестве с режиссером Тенгизом Кандинашвили родился прекрасный спектакль «Шестой этаж» А. Жери. В своей рецензии великая актриса Верико Анджапаридзе отметила не только режиссуру, актерские работы и художественное оформление постановки, но и музыку: «Приятно отметить органично вплетенную в ткань спектакля по-настоящему театральную музыку даровитого музыканта, композитора Константина Певзнера».
Оформил Певзнер еще два спектакля Грибоедовского театра – «Тополек мой в красной косынке» Ч. Айтматова и «Эй ты, здравствуй!» Г. Мамлина. Оба поставил режиссер Котэ Сурмава. Написал Константин Певзнер и музыку к кинофильмам, а также «Симфонические картины» для симфонического и пьесы для эстрадного оркестра.
Завершить материал о композиторе хочется ностальгическими воспоминаниями Аркадия Арканова (из книги «Оранжевая песня Константина Певзнера»). Они очень важны – особенно в свете сегодняшних, увы, нерадостых, непростых реалий российско-грузинских отношений:
«Я много раз приезжал [потом] в Тбилиси, но так, чтобы там находился в это время Котик. И каждый раз на проспекте Руставели, и на улице Плеханова, и на Вельяминовской пахло грзинским хлебом и хинкали, и водами Лагидзе... И с горы Мтацминда спускались на меня обволакивающие грузинские мелодии, которые очень любили в России, перед которыми растворялись неприступные девические гордости, умножая легендарную славу усатых красавцев-обольстителей. Но это была только одна седьмая, надводная часть айсберга, именуемого музыкой, а остальные шесть седьмых по-настоящему ценили только в Грузии! И Котик являлся тем самым гидом-гондольером, который возил нас по самым удивительным заводям и протокам, мимо восхитительных замков и островов в лениво-теплом океане грузинского мелодического океана».


Инна БЕЗИРГАНОВА