В столице Грузии прошел Грузинский международный фестиваль искусств имени Михаила Туманишвили «Gift», родившийся в далеком 1997 году и заслуживший за свою двадцатилетнюю историю огромную любовь зрителей. Он прошел через многие испытания, на какое-то время даже прекратил существование, но выстоял вопреки всему – политическим передрягам, финансовым проблемам и т.д. и т.п. В разные годы в фестивале приняли участие многие знаменитости – Питер Брук, Анатолий Васильев, Андрей Кончаловский, Кама Гинкас, Ванесса Редгрейв, Олег Табаков, Франко Неро и многие-многие другие.

«БЕЗПРИДАННИЦА»
Несколько лет подряд удивляет тбилисскую публику своим постмодернистским творчеством знаменитый российский экспериментатор, режиссер-художник Дмитрий Крымов. В нынешнем году он привез в Грузию необычную, авторскую версию драмы Александра Островского «Бесприданница» (У Крымова – «Безприданница»).
Это очередной саркастический перевертыш Лаборатории Дмитрия Крымова (Школа драматического искусства), театральный стеб. Персонажи пьесы предстают в шаржированном виде, а события выведены в комедийно-гротесковой форме. Герои выходят на сцену не из-за кулис, а... с большого экрана. Будто из кинореальности. В каком-то помещении, напоминающем кинотеатр или киноклуб (экран, стулья, гардероб с верхней одеждой), постепенно собираются Кнуров, Карандышев, Лариса с матерью, Паратов... Все это происходит при очень активном видеоряде. На экране то паратовский пароход «Ласточка», постепенно увеличивающийся в размерах и надвигающийся на зрителей неотвратимо как судьба (диалог Ларисы и Карандышева), то голубь с чайкой (сцена объяснения Ларисы и Паратова), то балерина, танцующая «Лебединое озеро» (гибель Ларисы). Вплоть до назойливой и агрессивной трансляции футбольного репортажа с гимном Советского Союза (правда, в спектакле стихия – ветер перемен! – сметает «прошлое», однако футбольный репортаж снова и снова вклинивается в видеосюжет). В эпоху господства телевидения, вообще – видеоизображения, такое абсолютное внедрение экрана в театральное действо кажется вполне оправданным. Даже измену Ларисы с Паратовым Карандышев видит на экране, в видеозаписи.
Осовременивание коснулось как персонажей, так и их текстов – и те, и другие «взрываются», переворачиваются с ног на голову. Все становится нелепым, абсурдным, смешным. Однако акробатикой слов и смыслов, каламбурами дело не ограничивается. Мы видим реальную рукопашную схватку персонажей – матери Ларисы Огудаловой и Паратова. Харита Игнатьевна в исполнении актера Сергея Мелконяна демонстрирует недюжинную физическую подготовку (как, впрочем, и Паратов – Евгений Старцев), чтобы спасти дочь от рокового соблазнителя.
Соблазнитель Паратов в спектакле – вполне традиционный негодяй. Нетрадиционно его появление в «кадре» спектакля. Сначала мы наблюдаем красивый заплыв сердцееда. Позднее любимого Ларисы доставляют в целлофане – как утопленника. Причем совершенно без одежды.
Карандышев (Максим Маминов) – на все руки мастер. Все может подлатать, починить – к примеру, прибить отвалившийся каблук Ларисы. Во всем любит порядок – достаточно понаблюдать за тем, как он дотошно, терпеливо возвращает на вешалки упавшие на пол пальто и шубы. Процесс этот в «исполнении» Карандышева бесконечный и занудный – каков и сам Юлий Капитоныч.
Настоящий монстр в крымовской постановке – купец Мокий Парменыч Кнуров (Константин Муханов). Это нечто среднее между человеком и животным. На нем черный цилиндр и длинное черное пальто с волочащимися полами. Возникает ощущение, что у Кнурова нет ног, и он не ходит, а ползает. Страшная сцена – когда кажущийся огромным купец накрывает полами своего пальто беспомощную маленькую Ларису, словно поглощает, пожирает ее...
«Невинную овечку» Ларису (Мария Смольникова) вообще окружают одни монстры – ни одного нормального человека. Да и ее можно назвать нормальной с большой натяжкой. Особенно когда Лариса – Смольникова предлагает Карандышеву пойти с ней в лес по грибы и перечисляет чуть ли не все их названия – вплоть до «гробовика цинкового» (прикол из разряда черного юмора). Или когда исповедуется Паратову в своей любви и рассказывает, как когда-то «повисла на последнем вагоне», пытаясь его вернуть. Но при всех своих странностях и беззащитности Лариса может быть и другой, во всяком случае, внешне – вполне современной девицей, пытающейся выступать на эстраде. В ярком парике. Петь, не имея голоса. Под фонограмму... Но это занятие в конкурентном мире шоу-бизнеса делает Ларису еще более уязвимой в среде монстров и торгашей.
После того, как Паратов соблазнил Огудалову, в ее костюме появляется говорящая деталь: красный шлейф – словно птица (чайка!) ранена, и рана кровоточит. А сцена убийства Ларисы вообще достойна Квентина Тарантино. Как это сделано? – удивлялись зрители. Выстрел Карандышева буквально пригвоздил Ларису к двери. Мы видим «полную гибель всерьез». Все приколы – в сторону. И только воскресают в памяти пастернаковские стихи: «Когда строку диктует чувство, Оно на сцену шлет раба, И тут кончается искусство И дышат почва и судьба».

«ОТВЕТ БУДУЩЕМУ»  
Современный европейский театр – отражение процессов, происходящих сегодня в Европе. На фоне глобализации актуальным становится поиск национальной идентичности, возвращение к корням, истокам, традициям. Это неудивительно, ведь, по мнению Освальда Шпенглера – автора бестселлера «Закат Европы», который вышел в свет ровно сто лет тому назад и наделал много шуму, чертами упадка цивилизации являются урбанизация, господство техники, чрезмерный рационализм, коммерциализация мира, борьба за власть. Всему этому противостоят духовные ценности, культура.
В связи с вышесказанным большой интерес вызывают идеи почетного гостя фестиваля «Gift», ведущего британского специалиста по развитию городов, автора многочисленных книг по городскому развитию, в том числе книги «Креативный город», Чарльза Лэндри. Под его руководством были реализованы городские проекты по всему миру – от Албании до Гонконга и от Новой Зеландии до Мексики. Круг вопросов, которые затрагивает Лэндри в своих работах: как сделать наши города тем местом, где хочется жить и работать? Как творческие ресурсы формируют конкурентоспособную городскую экономику? Как создать комфортную и безопасную городскую среду? Как достигается благоприятный социальный климат? Что позволяет городу «дышать»? Лэндри выступил с лекцией «Искусство строительства городов» в Тбилисском сакребуло.
В рамках «Gift» состоялась встреча с деятелями культуры итальянской Сардинии. Чтобы понять сардинцев, нужно знать географию это края: Сардиния – остров, многие части которого не заселены. Здесь природа сохранилась в своей первозданности – как и сардинская культура, бережно оберегаемая народом этого острова.  
В программе, подготовленной Италией для фестиваля, прошла конференция-семинар о современном итальянском театре «Ответ будущему», в которой приняли участие художественный руководитель международного фестиваля драматургии «Tramedautore», член координационного общества современного театра Италии «С.Re.Sco», международный директор фестиваля «Gift» Микеле Панелла и генеральный директор Национального театра Сардинии Массимо Манчини.
Микеле Панелла отметил глубинное родство грузинской и сардинской культур (музыка, ювелирные издания, одежда, кухня, вино, взаимоотношения между людьми). Общее он нашел даже в том, как люди в Сардинии и Грузии смотрят друг на друга. «На острове Сардиния мы так же достаточно закрыты, как и в Грузии, и это позволило нам сохранить культуру».
Массимо Манчини рассказал собравшимся о том, как бурлит в Сардинии культурная жизнь. «Мы храним традиции, но открыты будущему!» – подчеркнул Манчини. Он рассказал о широкой и разнообразной деятельности «С.Re.Sco», объединяющей фестивали, залы, актеров, режиссеров, художников, композиторов, критиков. Все они работают над созданием современного театра, его новой стилистики, творческих институций. «С.Re.Sco» имеет и свой кодекс: создание пространства для развития современного театра; защита прав людей, вовлеченных в деятельность общества; всесторонняя поддержка молодых талантов; генерация новых идей, помогающих развитию современного театра, и вовлечение в этот процесс все новых и новых людей; сближение банковских фондов и деятельности «С.Re.Sco»; привлечение частного сектора и в то же время сотрудничество с государством; разработка законодательной базы. Каждое направление курирует соответствующая комиссия. Так, международная комиссия занимается продвижением креативных идей за границей.  
На семинаре-конференции была представлена и современная итальянская драматургия, зачитаны отрывки из пьес.
Состоялась еще одна встреча – с известным итальянским писателем родом из Сардинии Марчелло Фойсом, рассказавшим о сардинской литературе, ее ярчайшем представителе – лауреате Нобелевской премии Грации Деледда. Фактически форма романа Сардинии зародилась в Нуоро (центрально-восточный район острова), где писательница появилась на свет. Этот город – родина и самого Марчелло, которого критики называют одним из самых талантливых авторов Италии. В 1989 году Фойс написал свой первый роман «Ferro Recente», а в 1998-м выходит «Sempre caro» – первый роман трилогии, в которой действие происходит на его родном острове, а главный герой – адвокат Бустиану. Прототипом главного героя является знаменитый адвокат и поэт конца XIX - начала XX века Себастьяно Сатта. Трилогия стала очень популярна, получила многочисленные литературные награды. Роман «Picta» награжден престижной премией Итало Кальвино.
Во время встречи с читателями, которая проходила в Национальной парламентской библиотеке Грузии, писатель подчеркнул, что главная задача Сардинии – сохранить свою уникальность, но быть при этом открытой для всех. Как рассказал Марчелло Фойс, центральная часть Сардинии породила много писателей – там были наиболее жестокие столкновения между архаикой и современностью. Кризис принесла именно модернизация. «Иногда отставание лучше, – считает литератор. – Современный каприз – отрицать собственные традиции. Хотя в реальности не будешь современным, если не знаешь своих корней».
Как рассказал гость, Сардиния – регион, где больше всего читают: она на четвертом месте в Италии по количеству читателей.
Марчело Фойс стал писателем «через ухо» – слушал рассказы своей бабушки. Когда она прерывала свое повествование, мальчик домысливал историю. Это многое определило в его писательстве. «Бабушка была блестящим рассказчиком, я был околдован настолько, что от зависти к ней стал писать. Мне хотелось так же. В дальнейшем просвещение стало условием моего спасения. К счастью, папа и мама способствовали этому. Если я хорошо учился, всячески поощряли. Папа, простой и тяжелый человек, говорил: «Учеба – это сейчас твоя работа. Ты должен выполнить свой долг, чтобы заслужить остальное!» Сначала я занялся медициной, потом стал гуманитарием... Для папы писательство не было настоящей профессией. Главным было то, что свое пространство, свою землю ты должен вспахать хорошо, потому что никто, кроме тебя, этого не сделает!»  
По мнению Марчелло, существует искусство читателя и искусство писателя, и у первого больше привилегий, чем у второго. «Писатель пишет, чтобы искупить свою вину, получить прощение... созданное писателем берет читатель. Это очень глубокий, чистый процесс». И еще: «Существует талант, дар минимального высказывания, а затем – дистанцирование от написанного. Следующий этап – магия...»
Гость провел разделительную линию между «актуальными» писателями и теми, кто пишет на вечные темы, для будущего. «Писатель, который должен остаться в истории литературы, останется. Его могут не читать 10-20 лет, но спустя время такого автора обязательно откроют и прочитают. Актуальные писатели сочиняют для читателя своего времени, определенного момента. Но ни один такой литератор не стал классиком. Я не считаю, что актуальные авторы плохи, у них есть право быть актуальными и не остаться. Но есть другие писатели, принявшие самоубийственное решение, что при жизни их произведения не будут прочитаны. Они идут на это... Поэтому нужно четко дифференцировать первых и вторых. Читатель может быть слабым, целый год читать одну плохую книгу и считать ее хорошей литературой. А сильный читатель обычно поглощает много и выбирает из прочитанного действительно достойное и нужное ему».
Переводчица Хатуна Цхакадзе приготовила гостю сюрприз – свой перевод отрывка из его поэмы. Он был озвучен во время встречи с писателем.
«Мы, сардинцы, современны, но с очень глубокими корнями, что мы и хотели донести до вас в эти дни!» – отметил М. Фойс.
Подтверждением его слов стало выступление в Тбилиси вокалистов фольклорного ансамбля «Tenore Murales», принявшего участие в заключительном концерте IX международного симпозиума фольклорной музыки – он проходил в Тбилисской государственной консерватории имени В. Сараджишвили. Выступление артистов из Сардинии было очень ярким, самобытным, и у слушателей возникло ощущение прикосновения к чему-то настоящему, подлинному. Если так можно выразиться – «почвенному».
Национальный театр Сардинии, Министерство культурного наследия Италии, Муниципалитет города Кальяри и фонд Сардинии, Посольство Италии в Грузии предложили вниманию тбилисцев спектакль «Макбет» Шекспира – оригинальную, архаичную, но при этом очень современную постановку Алессандро Серра, в которой проявлены корневые основы театра, отражены традиции своеобразной культуры Сардинии.
Спектакль, представленный на сцене театра им. Ш. Руставели, начинается в полнейшей, жгучей темноте. С каждой секундой нарастает и нарастает страшный шум – возникает вполне реальное ощущение страха: вот-вот пространство взорвется, и мы вместе с ним! Практичести все действие развивается в полутьме – при минимальном освещении. Персонажи говорят негромко, а иногда переходят на театральный шепот. Появляются в виде каких-то теней – из ниоткуда и исчезают – в никуда (так странно дематериализовалась ближе к финалу спектакля леди Макбет, поднявшись по ширме куда-то вверх и словно растворившись в темноте – ушла туда, откуда пришла?).
Кажется, будто события спектакля происходят только ночью (или в кошмарном сне?). Злодейства ведь часто совершаются во тьме-ночи – именно в это время суток Макбет убивает короля Дункана, чтобы завладеть троном... Во тьме-ночи активизируется и нечистая сила. В спектакле сардинцев эти «готические» образы (в пьесе Шекспира фигурируют три ведьмы, в постановке А. Серра создается впечатление их многочисленности и вездесущности) страшноватые и забавные одновременно. Их проделки вносят большое оживление в эту довольно суровую, аскетичную постановку – по атмосфере; по минималистичности сценографии – она состоит из нескольких ширм, которые в одной из сцен превращаются в пиршественный стол; по сакрально-магической, инфернальной звуковой среде.
В этом мрачноватом мире существуют люди, наделенные такими же качествами, – в них преобладает животное начало. Одна из сцен потрясает своей конкретностью, натуралистичностью. После убийства Дункана леди Макбет «кормит» слуг, и они пожирают еду как свиньи – на полу, из общего корыта... Отталкивающая пара – Макбет и леди Макбет. Физически они друг другу совершенно не подходят. Леди Макбет ростом намного выше супруга и мужеподобна (ее играет актер, что возвращает нас в шекспировские времена). Запомнилась сцена, когда эта странная женщина стоит вплотную, за спиной Макбета и уговаривает его совершить преступление: огромная фигура леди Макбет словно нависает над маленьким мужем, подавляет его. Незначительной кажется и цель, оправдывающая, как известно, все средства: вожделенный трон – в спектакле всего лишь небольшой стульчик.     
Здесь нет положительных героев – это мир властолюбивых убийц. И когда совершается возмездие – Макбет уничтожен – не возникает просветления, катарсиса. Мы понимаем, что цепочка преступлений в этом средневековом кошмаре бесконечна. Методические удары Макдуфа по металлической основе ширмы в финале спектакля – оповещение не только о победе над Макбетом, но и о начале нового цикла войн и расправ.   
В спектакле, который звучит на сардинском языке, происходит современное осмысление шекспировской трагедии, но при этом ощущается связь с архаичной культурой и традициями Сардинии. Как отметил писатель Марчелло Фойс, это версия Барбаджи – горного региона во внутренней части Сардинии. В спектакле создано экстремальное пространство, противостоящее цивилизации. В одном из последних эпизодов на авансцену выходят актеры в древнейших масках – это национальные маски Сардинии. Так в спектакле выражена тема возмездия. В пьесе это наступление Бирнамского леса на Дунсинанский замок, то есть – конец власти Макбета.
Сардинцы предложили свою интерпретацию Шекспира не только в театральном воплощении, но и в кино. Возможности кинематографа позволили перенести события трагикомедии «Буря» в современные реалии, на остров Сардинию. Был использован принцип «театр в кино» – по сюжету фильма «Ткань сновидений» режиссера Джанфранко Кабиду на острове, на территории тюрьмы, персонажи картины своими силами ставят эту пьесу, в то же время сама киноистория фактически повторяет шекспировскую «Бурю». Девственная природа Сардинии как нельзя больше подходит ей – как известно, волшебник Просперо и его дочь Миранда волею судьбы оказались именно на таком острове ...

«SIMULACRUM», «STATE», «SHOW»
Не менее насыщенной была норвежская программа. Ее открыл театр пантомимы «THE KRAMPLE» (выпускники международной театральной школы Жака Лекока) – грустно-веселым спектаклем «Yokai». В нем торжествует безграничная детская фантазия. Люди, куклы, смех, слезы, приколы, трюки, музыка... Добрый, светлый, изменчивый мир (правда, с привкусом горечи) творится (и разрушается!) на глазах зрителей, на время возвращает их в детство, в сферу зыбких иллюзий...
Олико Жгенти представила свой насыщенный информацией, глубокий документальный фильм о норвежском писателе, лауреате Нобелевской премии Кнуте Гамсуне, судьба которого тесно переплелась с Грузией, Кавказом.
Сильнейшее впечатление произвел спектакль «Симулякр» театра «Зимние гости» (режиссер Аллан Люсьен Оиен) – прежде всего, дерзким соединением несовместимых, на первый взгляд, культур: аргентинского фламенко и японского кабуки. И вновь – как в случае с программой Сардинии – взгляд в глубину веков, культурно-историческое прошлое. А еще – очень современный подход к процессам сближения народов на нашей планете. Как понять другого человека, столь не похожего на тебя? Только через постижение культуры, проникновение в ее архетипы. Только через диалог культур, народов, эпох. Что и происходит в спектакле-воспоминании, в спектакле-фантазии «Симулякр» (его сыграли в театре им. К. Марджанишвили).
В нем участвуют два великолепных танцовщика – японец Шоджи Фуджима и аргентинец Даниэль Пройето. Они играют самих себя – рассказывают о своей первой встрече, о том, как стали постигать древнейшие культуры – кабуки и фламенко. В итоге Шоджи стал виртуозным исполнителем танца фламенко, а Даниэль овладел секретами классического театра Японии Кабуки. Действие спектакля развивается по нарастающей, достигая своего апогея в финале. Он – двойной. В конце первого акта на сцене царствует Шоджи в образе танцовщицы зажигательного фламенко. А после короткого перерыва Даниэль демонстрирует завораживающее искусство кабуки.    
И делают это оба так искусно, вдохновенно, с такой самоотдачей, что зрители, замерев от восхищения, не могут оторвать глаз от артистов. У каждого из них – свой жизненный опыт, свои воспоминания – детство, отчий дом... голубая рыбка, Хиросима, гибель матери Шоджи. Каждый тщетно пытается удержать ускользающие мгновения своей жизни, собрать осколки памяти. Выразить свои ощущения через хореографию. Пластические этюды в луче света, под дождем – потрясающие по своей выразительности эпизоды спектакля.  
Театр, исследующий ритуальные традиции танца (компания Ингри Фиксдал), на сцене Театра Королевского квартала показал уникальное в своем роде представление «STATE», в котором живой звук разнообразных ударных инструментов и предметов, приспособленных для извлечения звука, органично спаян с пластикой артистов, суперсовременной хореографической лексикой спектакля, его метафизическим, загадочным образом. Спектакль состоит из нескольких частей. Группа, обеспечивающая саунд-дизайн, – это в основном ритмичные удары, нарастающий гул, напоминающий звук летящего самолета, монотонное звучание, – находится прямо на сценической площадке, артисты переодеваются тут же. Каждая часть этого хореографического представления вызывает свои ассоциации, дает возможность фантазировать. Первый эпизод – генезис (рождение). Артисты вначале скрыты в «коконах», в которых происходит формирование будущей жизни, затем – «проклевываются» птицы... С каждой секундой нарастает темпо-ритм, экспрессия движений родившихся существ.
В пластическом рисунке следующего эпизода есть что-то магическое, шаманское. Артисты надевают маски (такие же на лицах саунд-дизайнеров), яркие костюмы, чем-то напоминающие экзотические наряды африканских племен, исполняющих ритуальные танцы... Парадоксально, но позднее возникает другая ассоциация: перед нами существа инопланетного происхождения, что выражается и нарастающим гулом двигателя летательного аппарата, и хореографией – ускоряющимся вращением артистов.
Третий эпизод. Резкие, «физкультурные» движения фигур (чувство тревожности акцентируют даже носки активного красного цвета на танцовщиках), как будто марширующих в строю. Завораживающая, наступательная, агрессивная геометрия – но в финале эта стройная команда разлаживается и превращается в бесформенную красную массу. Распад.
Спектакль изумил своей креативной формой – она выразила сложность, многообразие, непостижимость мира, часто враждебного по отношению к человеку.    
Эффектное, сногсшибательное «Show» хореографа с мировым именем Хофеша Шехтера (Великобритания) было представлено на сцене театра имени Ш. Руставели. В нем также используются традиции ритуального танца. «Show» – это какой-то карнавал смерти, апофеоз убийства – тотального взаимоуничтожения людей, войны. Действие происходит в цирке, тем страшнее, когда персонажи – веселые клоуны – на наших глазах превращаются в безжалостных убийц... Публика была ошеломлена увиденным! Таким вот крещендо завершился «Gift».
Отметим, что хозяйка «Gift» – худрук Кети Долидзе – показала на фестивале и свою режиссерскую работу – социальную драму «Кили и Ду» Дж. Мартин. Долидзе – мастер камерного жанра, жестко выстраивающая сценическое пространство и отношения между актерами, заостряет актуальнейшую на сегодняшний день проблему – проблему абортов. Вместе с актерами Батумского государственного драматического театра имени И. Чавчавадзе.  


Инна БЕЗИРГАНОВА