Театральные художники из России, Азербайджана, Армении и Грузии впервые после многолетнего перерыва собрались в грузинской столице на Тбилисском биеннале сценографии. Организатором столь масштабного и нужного проекта выступил Союз молодых театральных художников им. В.Гуния и Грузинского центра OISTAT. Цель форума – создание условий для профессионального знакомства и общения молодых художников стран Южного Кавказа и России.
Главная выставка работ участников состоялась в актовом зале Парламентской публичной библиотеки им. И.Чавчавадзе.
О самом биеннале и положении дел в современной грузинской сценографии рассказала организатор и куратор биеннале от Грузии,  исполнительный директор Союза молодых театральных художников им. В.Гуния и официальный представитель Грузинского центра  OISTAT Нино Гуния-Кузнецова.

– По какому принципу происходил отбор участников?
– В проекте приняли участие молодые художники в возрасте до 35 лет включительно, имеющие профессиональное образование и опыт работы не менее трех лет в театре, кино, телевидении или мультимедиа. Каждый художник мог представить до пяти реализованных проектов, премьера которых состоялась в 2014-2016 годах, включая эскизы декораций, костюмов, макеты декораций, фотографии сцен из спектаклей, кадры из кинофильмов, шоу-программ, инсталляции и видеоинсталляции, костюмы и театральные куклы. В итоге в биеннале приняли участие 22 художника. Шесть участников от Грузии (Барбара Асламазишвили,  Нино Кития, Кетеван Надибаидзе, Тамара Охикян,  Серго Шивц и Георгий Устиашвили).  Армению представляли молодые художницы Нелли Барсегян и Лилит Степанян. Из Азербайджана был главный художник Сумгаитского драматического театра Мустафа Мустафаев. Наиболее широко была представлена российская делегация. Участники были не только из столицы, но и из различных регионов, как, например  Алексей Амбаев из Бурятии, Кантемир Жилов из Нальчика. Московскую сценографическую школу представили Полина Бахтина, Ян Калнберзин, Илария Никоненко, Ютта Роттэ,  Анастасия и Тимофей Рябушинские и Ирина Уколова. Было также много представителей северной столицы. Это питерские художники  Елена Жукова,  Марина Завьялова, Александр Зыбин и Оксана Столбинская.                

– Чем вызвана необходимость проведения столь масштабного профессионального смотра?
– Предпосылок для формирования биеннале у нас было много. Во-первых, у грузинской сценографии большие традиции. И в 60-е, и в 70-е годы обмен происходил не только в рамках Советского Союза, но и на международных площадках. Грузинские театральные художники были известны во всем мире и были активными участниками происходящих в мировой сценографии процессов. Т.е. это не было закрытое пространство, и художники не варились в своем соку. И именно то, что они были адекватны мировым тенденциям, неся в своем творчестве национальные грузинские корни, но при этом обобщенные в глобальном контексте, и создавало феномен грузинской сценографии поколения шестидесятников. Но, к сожалению, случилось так, что за последние тридцать лет, даже до распада Советского Союза, сценография как профессия в Грузии утратила свою былую престижность.

– Что стало этому причиной?
– Это было обусловлено многими факторами, в том числе и финансовыми. Как известно, сценография – самая бюджетная часть в постановке спектакля, для создания элементарной декорации необходимы хоть какие-то финансы, а их на тот момент не было. Второй фактор заключается в том, что даже если бедный театр мог хоть как-то существовать, у молодого поколения режиссеров, по всей видимости, не оказалось концептуального подхода к сценографии и к художнику-сценографу, как к сотворцу спектакля. Фактически отношение к художникам стало исполнительски-прикладным, что послужило причиной ухода из профессии целой плеяды талантливых людей. Равно как и то, что оставшиеся в профессии стали механически, технически иллюстрировать спектакли. Я сейчас имею в виду молодое поколение художников, а не представителей старшего поколения. Те, можно сказать, исторически сложившиеся тандемы, как, например, в театре Руставели. Мы говорим о современных молодых художниках, которые пришли в сценографию в 2000-х годах. Вот эти две фундаментальные тенденции – финансовые проблемы и малая концептуальность сценографического задания обусловили  то, что наша сценография не несет в себе тех больших поисков, когда режиссер и художник были почти равноправными сотворцами спектакля.

– На первый план вышли проблемы творческого поиска.
– Да. Самые лучшие представители грузинской сценографии мыслили очень самобытно, своеобразно и порой их сценографическое решение становилось ключом к постановке всего спектакля. Таких исканий у нас, к сожалению, сегодня нет. Надо сказать, что это не только грузинская тенденция. При общей визуализации современной культуры большой процент эффектности спектакля заключается во всевозможных эффектах, трюках, технологических новшествах, при этом идейное и художественное видение сценографа, концептуальная часть спектакля ушла на задний план.

– Вы возглавляете Союз молодых театральных художников им. В.Гуния. Что вы считаете своими главными достижениями?
– Как вы понимаете, необходимость того, что профессию  надо спасать, существует уже давно. Именно для этого и была создана наша организация. Мы изначально акцентировали внимание на молодых сценографах. Если учесть к тому же, что ни в СТД Грузии, ни Союзе художников секции сценографов больше не существует, наша задача заключается в том, чтобы создать культурное пространство, где возникнет здоровая конкуренция между художниками. Ведь по-другому – не расшевелить. Таким образом, наша задача, с одной стороны – приобщить молодых к современным веяниям, создать условия, когда молодые могут увидеть себя на международной арене. И второе – повысить собственный профессиональный уровень в более конкурентной и жесткой среде, когда действуют  всевозможные творческие отборы. Мы пошли именно таким путем, и с 2003 года активно контактируем с Пражским квадриеннале. Уже в 2007 году мы сделали первый от имени независимой Грузии проект, где были представлены только студенты. На тот момент еще существовала кафедра сценографии в Университете театра и кино, которая впоследствии, к сожалению, закрылась. И надо сказать, что несмотря на скудность возможностей, наш павильон был определенным прорывом, и те профессионалы, которые знали цену грузинской сценографии, как отдельному творческому явлению, с радостью откликнулись на наше появление, было очень интересное обсуждение.

– Затем последовали еще два Пражских квадриеннале.
– Да. В 2011 году мы тоже представили студенческий проект. Я говорю о том, что сделал наш союз, поскольку в Национальном павильоне в тот год прошла огромная персональная выставка Гоги Алекси-Месхишвили. На этот раз мы провели серьезный конкурсный отбор. Жюри было требовательным, мы отбирали студентов из трех вузов – Университета театра и кино, Академии художеств и Университета Ильи, это были как бакалавры, так и магистры. В итоге мы отобрали девять человек, это был павильон с единой художественной концепцией, но каждый участник был представлен собственным макетом и видеоартом. И я думаю, что павильон тоже получился успешным, пусть не в смысле наград, но в смысле презентаций, многоплановости наших участников. А уже в 2015 году мы сделали большой национальный павильон под названием «Голос женщины». Мы отобрали двенадцать женщин-сценографов. Перед отбором мы провели исследование и выяснилось, что в Грузии в определенном возрастном промежутке, а это те, кто пришел в сценографию в 80-е годы и позже, процентное число женщин необычайно высоко. Это напрямую связано с тем, что в определенном смысле женщины взяли на себя труд быть комфортным партнером режиссера, что не всегда, как видимо, удавалось мужчинам-сценографам, которые в большинстве случаев ушли из профессии. Но выяснилось также, что это общемировой процесс, хотя у нас гендерный дисбаланс радикален. Именно поэтому мы решили показать панораму сегодняшнего грузинского театра через призму женской сценографии. И надо сказать, мы смогли быть вполне адекватными, честными и даже эффектными. Павильон был создан по принципу показа спектаклей, т.е. мы показали видеоклипы всех постановок, которые оформили участницы в двенадцати разных театрах, а через них уже – макеты, эскизы и т.д. Тем самым мы показали реальный срез театральной жизни Грузии, как центральных тбилисских театров, так и региональных.

– И вот настало время реализовать большой проект и дома, не так ли?
– Мы прошли путь в 15 лет. И пришла пора сделать важный проект у нас, на нашей площадке. Так возникла идея провести в Тбилиси биеннале сценографии. Этот международный проект позволил, с одной стороны, участникам посмотреть друг на друга и увидеть себя со стороны, свой профессиональный рост или наоборот. И с другой стороны, публика, интересующаяся театром и искусством вообще, смогла увидеть и оценить тенденции, визуальные образы, существующие в современной сценографии.

– Биеннале организовано совместно с Кабинетом сценографии Союза театральных деятелей России и Российского центра OISTAT.
– Этого форума наверно, не получилось бы, если бы не огромная поддержка российской стороны. Я в особенности хочу отметить роль куратора российской делегации – заведующей кабинетом сценографии СТД РФ и исполнительного секретаря OISTAT России Инны Мирзоян. Я благодарна всем российским участникам, которые  максимально выложились как в плане презентации, так и в образовательном блоке. Очень насыщенные и информативные лекции провели доцент кафедры русского театра Российского института истории искусства и Российского государственного института сценических искусств Любовь Овэс на  тему «Сценографическая погода. Какова она?» и художник-постановщик, дважды лауреат премии «Золотая Маска» Елена Степанова «Театральный костюм. Личный опыт художника».  

– И все-таки, подводя итоги Тбилисского биеннале сценографии, вышел ли первый блин комом?  
– Однозначно нет. В итоге у нас получилась большая ретроспективная выставка. Отдельную благодарность хочу выразить Парламентской публичной библиотеке и ее директору Георгию Кекелидзе. В красивом зале библиотеки получилось достойно представить всех молодых участников. Задачей грузинской стороны было создать площадку, на которой как грузинские художники, так и наши гости смогли максимально себя проявить. Это очень нужно. Ведь биеннале это не только смотр работ, созданных за определенный промежуток времени, но и возможность непосредственного общения, передачи информации, опыта, эмоций и идей. Поэтому, учитывая все плюсы и минусы первого биеннале, мы уже начинаем готовиться к следующему, который пройдет в 2018 году.


Нино ЦИТЛАНАДЗЕ