| ГОРЫ СКЛОНЯЛИ ГОЛОВЫ |
|
Ночью погода резко ухудшилась. Повалил снег. Порывы ветра сотрясали палатку. К утру та же «сервировка» погоды. Снег, ветер, туман. В десять часов альпинисты снялись с бивуака. Шли со страховкой ледорубами и крючьями. Так преодолели крутой снежно-ледовый взлет гребня. Видимость ничтожная – в пределах двадцати метров. Снег залеплял лицо, сильный ветер затруднял движение. Позже судьи оценят траверс как золотой, чемпионский, но об этом пока не знают участники штурмовой группы. Маршрут проходил через Большую Сугранскую подкову на высоте от 5600 до 6800 метров, через одиннадцать основных вершин Центрального Памира. И у каждой из них свой характер, своя погода, словно приготовленная злым волшебником. Суровый климат и труднодоступность вершин в верховьях ледников Сугран и Гандо обусловили тот факт, что покорение пиков Москва, 30 лет Советского государства, Ошанина, Союз-Аполлон, Ферсмана и ряда других завершилось сравнительно поздно. На них побывало считанное число горовосходителей. За двадцатилетие пройдены только гребневые маршруты на эти вершины. Чрезвычайно трудный в техническом отношении участок широтного хребта Петра Первого от пика Душанбе до пика Москва и участок меридионального хребта от пика Москва до пика Наблюдений никогда прежде не проходили в едином маршруте. Его и внесли в заявочный лист грузинские альпинисты.  – Без золотых медалей мы из Памира не уйдем, – вспоминаю слова одного из членов экспедиции. Сказано это было запальчиво осенью 1975 года. Тот сезон принес серебро грузинским альпинистам-высотникам. Но команда знала себе цену, свои недюжинные способности и замахнулась на большее. Тактический план базировался на отличном знании маршрута. Команда заявляла его еще в прошлом году, но план не удалось выполнить: очень поздно начали работу в районе ледника Сугран. И все же сезон принес выдающийся результат: грузинскими спортсменами были совершены первопрохождения по новому пути пиков 30 лет Советского государства и Ошанина, покорены безымянные вершины, которым они присвоили наименования – Союз-Аполлон и Душанбе. В 1975 году, уже спускаясь по западному гребню с пика Москва, одной из высочайших вершин страны, которая по трудности приравнена к тяньшаньским семитысячникам Победа и Хан-Тенгри, альпинисты засняли на пленку варианты подъема на вершину – по северо-западному ребру и снежно-скальному склону со стороны пика 30 лет Советского государства. Пленки хранились у тренера команды Шота Мирианашвили. Им отводилась важная роль в быстром прохождении маршрута. Итак, цель участников золотого траверса была определена заранее: в верховьях ледника Сугран оставалось несколько безымянных вершин. Некоторые из них превышали 6000 метров. Связанные траверсом с пиками Ошанина и Москва, они представляли чрезвычайно интересный в спортивном отношении объект для восхождения. Еще одно обстоятельство побудило команду бросить вызов горам. Траверс посвящался светлой памяти Джумбера Медзмариашвили, Теймураза Кухианидзе, Илико Габлиани. Как и памирское восхождение предыдущего года. «Почему же вновь?» – не удержался я тогда от вопроса и тут же пожалел о сказанном. Среди участников памирской экспедиции были и те, кто пятнадцать лет назад находились в Небесных горах, на самых подступах к пику Победа – тяньшанскому семитысячнику с необычной историей и мрачной славой (не одно десятилетие запомнившийся пиком Поражений). И тогда в борьбе с вершиной люди побеждали беспощадную природу, обретая и утверждая себя, силу своего тела и духа. Обретая бессмертие. Я понял, что пока Шота Мирианашвили, Мито Дангадзе и их товарищи в силах держать ледорубы, те безвременно трагически ушедшие, незримо будут присутствовать рядом, зовя вдохнуть дыхание снежных вершин и найти силы для решающего броска. Двое из семнадцати участников экспедиции, братьев по крови, из орлиного рода Михаила Хергиани (речь идет об участнике штурмовой группы, инструкторе горноспасательного пункта в Местиа Серго Барлиани и руководителе вспомогательной группы Хута Хергиани). Нетрудно понять, какие чувства руководили их действиями на маршруте. Зачинатели советского альпинизма – горовосходители Грузии, преодолев спад, вызванный сменой поколений, вновь заставили заговорить о себе, вспомнить послевоенные годы, когда под руководством заслуженного тренера СССР Отара Гигинеишвили воспитанники Грузинского альпийского клуба имени Алеши Джапаридзе заставили склонить головы вершины Памира и Тянь-Шаня. Стаж бывалых альпинистов исчисляется не одним десятком лет. В Грузии этим никого не удивишь: можно было отобрать немало блестящих «солистов». Трудно другое: уметь увидеть контуры будущей команды, распознать в товарищах по нелегкому спорту тех единственных, кого завтра возьмешь в связку. И не беда, если это завтра наступит через десять лет... Здесь не обойтись без разговора о 1973 годе, поворотном для становления и возмужания грузинской команды высотников. Экспедиция совершила восхождения на пики Коммунизма и Евгении Корженевской, удостоенные бронзовых наград. С золотым отливом оказалась эта благословенная бронза. Она подтвердила, что «обкатка» новой команды прошла удачно, что грянул час высотных восхождений. Несколько сезонов ушло на то, чтобы бронзу и серебро двух последующих чемпионатов СССР переплавить в золото. 32 команды заявили о своих притязаниях на чемпионские лавры. Опыт памирских экспедиций научил многому. И прежде всего – выбору оптимального срока штурма. Костяк составляли заведующий проблемной лабораторией физики полупроводников Тбилисского университета Шота Мирианашвили, старший преподаватель кафедры живописи Академии художеств, начальник горноспасательной службы Грузии Дмитрий Дангадзе и старший научный сотрудник Института истории грузинской литературы имени Ш.Руставели АН Грузии Георгий Абашидзе, почетный мастер спорта Отар Хазарадзе. Каждый из этой четверки два десятка лет ходил в горы, покорял вершины Японии, в Швейцарских Альпах и на Кавказе, на Памире и Тянь-Шане. «Я счастлив, что работаю вместе с ними, – сказал мне один из участников экспедиции, сам великолепный альпинист. – Расскажу случай, который произошел в мае на седловине Эльбруса. После тренировочного восхождения мы оборудовали однодневную ночевку. Лежим в палатке, которая просто трещит от мороза. На высоте обычно испытываешь муки жажды. Вот и я, словно в бреду, повторяю: «Воды!» Слышу, Мирианашвили поднялся, вышел из палатки, загремел примусом. Это очень непросто: на двадцатиградусном морозе надо часа два разжигать примус, чтобы приготовить стакан воды. Такое забудешь – себе не простишь». Абашидзе в минуты отдыха не расстается с записной книжкой – что-то записывает; сила и уверенность отличают этого филолога. Капитана команды Дангадзе чаще видишь возящегося с примусами: на него товарищи на привалах смотрят как на бабушку в ожидании чего-то сладкого. Удачно вписались в ансамбль кутаисский монтажник Шакро Габисиани (этого атлета товарищи особо выделяли при разборе траверса) и инструктор горноспасательного пункта в Местии Серго Барлиани, который на горы смотрит глазами поэта. «Портрет» команды был бы неполный без заместителя начальника экспедиции по организационной части Тамаза Вашадзе, на счету которого несколько шеститысячников. Друзья отмечали незаурядный организаторский талант Тамаза, его привязанность к горам и увлечение трудность задач. Все это позволяло думать: нынешнее золото не последнее в коллекции Грузальпклуба. Команда уже сейчас подумывает о более сложном восхождении, хотя трудно представить что-либо посложнее траверса Большой Сугранской подковы. Мирианашвили мечтает о второй команде высотников. И не без основания: во вспомогательной группе экспедиции были отличные альпинисты Хута Хергиани, Важа Чагелишвили и другие. Одной из главных достопримечательностей маршрута была вторая безымянная вершина. Ей участники траверса присвоили наименование Дружбы народов СССР. Дружба проявлялась на каждом шагу в помощи, оказываемой грузинской экспедиции экипажем авиапредприятия города Душанбе. Командир вертолета Игорь Иванов (юрист по образованию и знаток поэзии Галактиона Табидзе; в его библиотеке участники экспедиции обнаружили издания Руставели) и пилот Евгений Малахов сумели реализовать дерзкий план Вашадзе – забросить на площадку в тридцать квадратных метров на леднике Сугран, в район верхнего базового лагеря, участников штурмовой группы. Летное мастерство экипажа позволило на два дня сократить путь по морене. А можно ли обойтись в этом мире ледников и эдельвейсов без недостающих медикаментов, которыми с ними по-братски поделились украинские альпинисты, без радиста Саркисяна, которого команда называла грузинским именем Петре? Или без постоянной заботы, которую проявлял к горовосходителям их давний друг первый секретарь Джиргитальского райкома партии Берды Бердиев, без врача Владислава Крейтнера... В базовом лагере участников экспедиции ждала телеграмма: «Начальнику грузинской альпинистской экспедиции тов.Ш.Мирианашвили. Поздравляю с покорением новых вершин и присвоением им наименования ХХV съезда КПСС и Дружбы народов СССР. От имени бюро ЦК Компартии Таджикистана и от себя лично поздравляю с этой большой победой. Д.Расулов, первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана». В самолете стюардесса объявила: «На борту находятся грузинские альпинисты, только что успешно завершившие экспедицию а горах Памира». Мало кто из пассажиров удержался от соблазна взглянуть на этих с виду неприметных людей в креслах салона. И вот через тридцать пять лет новая встреча с мастером спорта СССР международного класса, заслуженным тренером Грузии Дмитрием Дангадзе, на этот раз в редакции журнала «Русский клуб». Он говорит мне с улыбкой: «Мы, кажется, немного знакомы», и оба, перебивая друг друга, вспоминаем знаменитые «застойные» семидесятые годы, когда он и его друзья, взойдя на вершину, пройдя удачно траверс, вернувшись из экспедиции, шли в редакцию республиканской газеты «Заря Востока», с дневниками восхождений, спеша поделиться новостями со мной, которые я в силу обязанностей заведующего отделом спорта и республиканской информации должен был знать досконально. Я пришел на новую встречу с Дито не с пустыми руками, подготовился и обнаружил в своем архиве записные книжки, пожелтелые от времени листки с материалами в номер и показываю гостю мои записи об экспедиции грузинских альпинистов-высотников, которые 25 августа 1975 года взошли на пик Москва. Возглавлял ее все тот же мастер спорта Шота Мирианашвили, его заместители были по спортивной части Георгий Абашидзе, организационной – Тамаз Вашадзе. Тренер команды – Георгий Абашидзе. В штурмовой группе – Дмитрий Дангадзе (руководитель штурма), Мирианашвили, Абашидзе, Отар Хазарадзе, Серго Барлиани, Шакро Габисиани. Самых добрых слов заслуживали участники вспомогательной группы Теймураз Ахалкаци, Давид Баидаури, Тариэл Гургенидзе, Важа Чагелишвили – они выполнили заброску и еще покорили две безымянные вершины, двигаясь почти параллельным курсом со штурмовой группой, не упуская ее из виду. Уже садясь в самолет, направлявшийся в сторону Памира, горовосходители узнали о кончине патриарха грузинской литературы Константина Гамсахурдиа и решили присвоить его имя первой же взятой ими безымянной вершины (6047 м). Штурм пика Москва начался 18 августа. Вспомогательная группа проводила их до перевала Летавета. Отсюда начинался маршрут. Пошли двумя связками Дангадзе-Хазарадзе-Габисиани и Мирианашвили-Абашидзе-Барлиани. На следующее утро начали штурм безымянной вершины (6100 м). Трое суток шли, применяя всю ледовую технику. Еще в Тбилиси узнали об историческом рукопожатии на космической орбите советских и американских космонавтов и решили сделать подарок в память исторического эксперимента – присвоили вершине наименование Союз-Аполлон. То осеннее покорение пика Москва – одно из лучших в истории советского альпинизма и отмечено серебряными медалями чемпионата страны. Десятью днями раньше участники экспедиции взошли по новому пути на вершину 30-летия Советского государства. Для ее покорения в 1947 году потребовались лучшие силы отечественного альпинизма. Позади остались многокилометровые переходы по скальным бастионам большой крутизны, высоты, где особенно болезненно ощущалась нехватка кислорода, покорение еще одной безымянной вершины (5800 м), которую на правах первовосходителей нарекли именем столицы союзной республики Душанбе, много сделавшей для успеха грузинских альпинистов. Вспомнилась подробность: самолет, доставивший их домой из Небесных гор, Тянь-Шаня, вел комсомольский экипаж Грузинского управления гражданской авиации. Какой патриархальной стариной пахнуло из моей записной книжки. Сколько лет сейчас тем комсомольцам?  Помнит ли об этом мой сегодняшний гость, человек из легенды, только что мысленно отшагавший со мной гигантское расстояние своей альпинистской Одиссеи – от Монблана до Фудзиямы? Начинал в Кутаиси, в секции местного Дворца пионеров, чьим перворазрядникам потом довелось смотреть на исполинов Крыши мира – Памира. А сам Мито Дангадзе в начале пятидесятых переехал в Тбилиси, сдал экзамены и поступил в Академию художеств, окончил ее по классу народного художника СССР Аполлона Кутателадзе, по ходу учебы основал в ее стенах секцию альпинизма (первая любовь не забывается!), работал десятки лет на кафедрах спорта и живописи, выставлялся в осенних и весенних выставках, стал членом Союза художников, заслуженным художником Грузии в конце восьмидесятых и доцентом Академии, и попутно не забывал горы, где ценили его профессиональное умение, техническую подготовку, незаурядные таланты кулинара, слесаря, парикмахера, лыжника. Тридцать лет руководил спасательной службой Бакурианского горноспасательного района и всей Грузии, стал обречен на славу и популярность без границ – «хижине» Мито Дангадзе в Бакуриани, ее гостеприимству воздавали должное космонавты и члены Политбюро ЦК. А можно ли вспомнить все спартакиады, альпиниады, лагерные сборы с его участием, под его началом, походы на байдарках по кипящим горным рекам, конно-туристические переходы в горах - не счесть их числа. Только медалей чемпионатов СССР у Дмитрия Дангадзе десять, всех достоинств. Золотые две – в классе траверсов. Кроме победы в районе пика Москва на Памире 1976 года, еще и за памирский же траверс Зулумартского и Заалайского хребтов шестидесятого года в команде Грузальпклуба (руководитель Леван Ахвледиани). Соревнования особой категории людей, доверяющих друг другу свою жизнь в борьбе с самой страшной из сил природы – высотой, на арене, лишенной зрителей, свидетелей их рекорда.Не будем уподобляться студенту, обратившемуся к сэру Джону Ханту, руководителю большой британской экспедиции на высочайшую вершину мира, первой удачной, с вопросом: «В чем смысл восхождения на Эверест? Вы были материально заинтересованы или это просто своего рода сумасшествие?» Удачливый англичанин прибегнул к ответу на тот же вопрос, который дал менее удачливый его земляк Джордж Меллори (он погиб вместе с Эндрю Ирвином в 1924 году возможно уже на обратном пути с вершины): «Потому что Эверест существует!» Примерно так отвечал нам великий тигр снегов Тенцинг Норгей 11 марта 1963 года в редакционном кабинете «Вечернего Тбилиси», десять лет спустя после первовосхождения. Только самые смелые могут испытать в горах свои силы, любя их, уважая и возвращаясь сердцем. Арсен ЕРЕМЯН Луна "Под куполом скачать стивен кинг"зайдет только через несколько часов, а на небе нет "Скачать программу скриншот экрана"ни облачка. Можно подумать, что уже наступили вечерние сумерки,-сказал плантатор, вынимая свои золотые часы,-а между "Контурные карты скачать"тем всего лишь три часа. Я не хочу пугать вас, но должен "Стратегия игры в шахматы"сказать, что "Скачать аськи баян"она несет с собой смерть. Не забывайте, сеньор, с кем вы разговариваете! | |||||||
|
|||||||
