Рассказчик «Саги о Форсайтах»

Он вовсе не был маргиналом, не алкоголиком и не наркоманом, подобно другим великим литераторам-современникам. Его не сопровождали скандалы, вереницы любовных романов или извращений. Джон Голсуорси – выдающийся английский писатель, родившийся 14 августа 1867 года, был до неприличия приличным и респектабельным – родился в зажиточной семье, окончил дорогую частную школу, учился в Оксфорде. Но, не имея тяги к юриспруденции, а имея склонность к литературе, Голсуорси был направлен отцом поддерживать семейный бизнес в сфере морских перевозок – получить с нерадивого отпрыска хоть какую-то пользу. Это дало молодому человеку время для писательства, возможность много путешествовать и повидать мир. Он на всю жизнь взял себе за правило писать строго по утрам часов 6-8. Написать он успел немало. Между прочим, во время рейса из австралийской Аделаиды на пароходе «Торренс», он подружился с капитаном – эмигрантом польско-российского происхождения Юзефом Корженевским, взявшим английское имя Джозеф Конрад. Этот неугомонный морской бродяга рассказал Джону немало интересных историй – от побега из Одессы в Марсель, скитаний по морям и океанам, страшного шторма в Южно-Китайском море, конрабанды оружием для повстанцев, до трудного рейса вверх по реке Конго в малярийные джунгли «Сердце тьмы». А потом Джозеф сознался, что пишет рассказы. Джон с интересом их прочитал, восхитился и по возвращении в Лондон стал, пользуясь хорошими знакомствами,  «пробивать их в печать». Так один выдающийся писатель стал «крестным отцом» другому – они дружили всю жизнь. Голсуорси вообще был очень хорошим человеком – больше половины своих заработков он тратил на благотворительность, был общественным деятелем. И при этом он вырос в писателя мирового уровня. Голсуорси написал два десятка романов, почти три десятка пьес, полторы сотни новелл. Он был очень уважаем на родине и популярен во всем мире, а в 1932 году ему была присуждена Нобелевская премия по литературе. Но в первую очередь все вспоминают, конечно же, его великую трилогию – «Сагу о Форсайтах». Там он вывел немало знакомых ему людей, включая свою жену Иду. До брака с Джоном она была несчастлива с его кузеном – воспоминания об этом стали сюжетной линией неудачного брака Сомса и Ирэн Форсайт.


Сашкина «фильма» – навсегда!

Такой лозунг появился на стене кинотеатра на Триумфальной площади Москвы в один из юбилейных годов. То ли старинного электротеатра «Пегас», называемого в разные годы «Межрабпромом», «Горном» или «Москвой», то ли самого владельца – одного из первых русских кинематографистов и продюсеров Александра Алексеевича Ханжонкова. Москвичи называли его ласково Сашкой, а работники почтительно Сансеичем. Этот выходец из семьи казачьего сотника Войска Донского был очень приятным и веселым человеком. Он родился 140 лет назад 8 августа 1877 года. В юности учился в казачьем юнкерском  училище, стал подъесаулом, во время прохождения службы неоднократно обмораживался и получил полиартрит на всю жизнь. Эта болезнь позволила ему выйти в отставку с офицерским пособием в 5000 рублей. И эти деньги Ханжонков вложил в новый бизнес – кинопрокат. Но прокатчиком Ханжонков оказался неудачливым – «кинул» деловой партнер, привез из-за границы неинтересный репертуар. Приличная аппаратура тоже стоила денег немалых. Да и вообще, не понравились Александру Алексеевичу заграничные фильмы – европейский кинематограф пока не стал полноценным искусством. Короче, нужно было начинать с нуля. Решился лихой казак Ханжонков всех поразить – не покупать чужую «дерготню на мутном экране», а создать свое, русское, понятное! Он снял песню про Стеньку Разина «Из-за острова на стрежень». И появилась легендарная «Понизовая вольница» – первая «фильма» Ханжонкова, «Сашкина фильма», как называли его кинопродукцию. Потом были «Драма в таборе подмосковных цыган», «Песнь про купца Калашникова», «Ванька-ключник» и многие, многие другие. Так родился русский кинематограф. Ханжонков и его конкуренты создали самую быстрорастущую отрасль. Они снимали в месяц по паре названий, экспериментировали с жанрами, воспитали целую плеяду одаренных актеров и режиссеров специально под задачи съемочного процесса. Ханжонков первым снял полнометражный фильм, фильмы с кукольной мультипликацией, занимался документально-познавательными лентами. Сансеич отстроил по последнему слову техники кинофабрику в Замоскворечье, а потом и крупнейший электротеатр «Пегас». За какие-то пять-шесть лет он стал бесспорным лидером в российской кинопромышленности. А потом случилась Первая мировая война, Революция, Гражданка. Ханжонков вместе с некоторыми сотрудниками отправился сначала на Украину, потом во врангелевский Крым, а после за море в эмиграцию – в Константинополь, а оттуда в Париж и Берлин. Однако скоро потянуло домой – позвал сам Луначарский. Но нормальной жизни и работы не получилось. Сначала посадили за перерасход средств, потом ненадолго восстановили на работе и вскорости все-равно уволили. Уехал Сансеич в знакомый Крым. Так в Ялте всю жизнь и прожил. Хорошо, что у кого-то из начальников хватило совести дать пенсию «человеку с заслугами», а то уж совсем он с женой голодал. Но Сансеич, как вспоминали, ни о чем не жалел – хоть на картошку, но домой! Вот такая грустная история о первом российском кинопродюсере. Ведь ни одной «Сашкиной фильмы» мир больше не увидел. А остался бы на Западе и, глядишь, создал что-то подобное Голливуду, таланта бы хватило…


Король такой был, но тираном – не был

Все-таки великий Шекспир был самым настоящим «черным пиарщиком» – вывел древнего шотландского короля Макбета предателем и кровавым убийцей. Вспомните!  Приехал в гости к мормэру – князю по-нашему – Макбету добрый король Дункан, его кузен между прочим. А тот, подзуживаемый вредной женушкой, зарезал Дункана спящим. И корону на себя нацепил – ужас, да и только!  Нехорошо поступил классик мировой литературы, наврал. Видно очень хотелось новому королю Якову II понравиться – тот приходился потомком некому Банко, коего Макбет якобы тоже велел прирезать. Но не был мерзавцем Макбет – к слову, звали его по-настоящему Мак Бетад мак Финдляйх, и его имя произносится с ударением не на первый слог, как Пол Маккартни. Этот король правил почти двадцать лет, и были эти годы для шотландцев сытными и мирными. Он даже рискнул съездить в Рим поклониться Папе – представляете, насколько спокойно было в его царствование. Макбета люди любили. Что до короля Дункана, то погиб он в битве, вторгнувшись во владения Макбета, а вовсе не во сне – что-то они там не поделили. Да и леди Макбет по имени Груох тоже была не стервой, а вполне приличной дамой, не чуждой благотворительности. Правда, погиб сам Макбет 15 августа 1057 году, т.е. 960 лет назад в битве с отпрысками Дункана, защищая корону от их посягательств. Но похоронен был врагами со всем почтением на кладбище королей на острове Айона. Вот такими были дела, а совсем не как в пьесе. Макбету еще повезло, Ричарда III Шекспир вообще выставил монстром и чудовищем, да еще горбуном.


Болеслав Прус

Жарким августом 1847 года в семье обедневшего шляхтича в польском Грубешове родился Александр Гловацкий, ставший известным писателем под псевдонимом Болеслав Прус. Его родители рано умерли, и Александра воспитывала тетя. Юношей он был неспокойным – принял участие в январском восстании 1863 года, был ранен, взят в плен русскими, затем отпущен из-под ареста. Учился на физико-математическом факультете, но не окончил учебы из-за бедности. Работал гувернером, воспитывал богатых недорослей. В возрасте чуть за двадцать Гловацкий стал популярным и по-настоящему блестящим журналистом. Его знали, читали его статьи, прислушивались к его мнению. Но писателем он стал ближе к сорока – великолепные романы «Кукла», историческое полотно о вымышленном фараоне Рамзесе, «Дети» и «Перемены» сделали его имя бессмертным. Болеслав Прус вошел не только в пантеон польской культуры, но занял и почетное место в европейской литературе.


«Утиная охота старшего сына прошлым летом в Чулимске»

Так современники шутили, определяя творчество гениального русского драматурга Александра Вампилова. Он немало успел, хоть и прожил меньше тридцати пяти – перевернулся на моторной лодке в студеные воды могучей Ангары. Его смерть была такой нелепой, что вызвала слухи об убийстве писателя спецслужбами. Правда, позднее в перестроечные времена, когда стали доступны архивы, это не подтвердилось. Да, его не любило начальство за резкие темы, но всерьез его творчеству не препятствовали. Невзирая на неблагосклонность властей и провинциальность, Вампилова много ставили еще при жизни. Его пьесы вошли и по сей день входят в репертуары практически каждого из русских театров по всему миру, наряду с великими русскими драматургами Гоголем, Чеховым, Горьким и Островским. Девятнадцатого августа ему бы исполнилось восемьдесят лет.



Роб АВАДЯЕВ