| ИСПОЛНЕНИЕ БЫЛО БЛИСТАТЕЛЬНЫМ |
 Литературовед Г.Талиашвили предполагает, что автор этого адреса Николай Яковлевич Николадзе, публицист, сотрудник «Современника», «Колокола», «Отечественных записок», в день приезда Островского был в числе тех, кто встречал писателя. За адресом последовало написанное на грузинском языке стихотворение Цагарели с пожеланием, чтобы перо прославленного гостя процветало многие годы. Оркестр и хор вступили с последними словами, в театре раздалось громкое протяжное «мравалжамиер», и «до сих пор сдержанные рукоплескания и крики «браво» раз-разились с необычным энтузиазмом» Художественная часть вечера прошла под знаком комического жанра – второй акт из «Доходного места» Островского, одноактный водевиль Г.Сундукяна «Человек предполагает, а бог располагает», первый акт из комедии А.Цагарели «Иные нынче времена». Главных персонажей пьесы Островского представляли В.Абашидзе (Юсов. «…хотя эта роль была не для него, - замечает рецензент, - он за нее взялся вследствие отсутствия Кипиани»), Мако Сафарова-Абашидзе (Полина), Нато Габуния-Цагарели (Фелисата Герасимовна ). «Нет сомнения, что замечательная комедия Островского находила на своем веку лучших исполнителей, но главные роли были сыграны весьма и весьма удовлетворительно» - говорится в рецензии, где отмечается «в особенности хорошее» выступление Абашидзе и прекрасное исполнение обеих женских ролей. «Очень интересное представление, - записал в своем дневнике Островский. - Режиссер труппы прочел приветственный адрес, очень тепло и умно написанный». Чествование гостя продолжалось в антракте. Приняв венок, текст адреса и приветственного стихотворения Авксентия Цагарели, Александр Николаевич отправился за кулисы поблагодарить участников спектакля. «Я и прежде слышал, что у грузин есть хорошая труппа, а сегодня сам убедился, что вы хорошо играете. Мое удивление тем более велико, что вы так прекрасно разыграли пьесу, составленную не из ваших нравов. От всей души вам благодарен за честь и хорошую игру». После исполнения второй пьесы ее автор Габриэл Сундукян был представлен Островскому. Заметим, что в оригинале его водевиль называется – «Ночное чихание – к добру». Переименование в назидательное «Человек предполагает, а бог располагает», на мой взгляд, аллюзия к названию комедии Островского «Не так живи, как хочется», что в данной ситуации воспринимается как очередное приветствие ее автору. Завершающим этапом вечера стали лезгинка и чеченский танец. В газете сообщается, что мероприятие почтил своим присутствием министр государственных имуществ, им, судя по всему, был брат писателя Михаил Островский. Беседуя в антракте с артистами, Островский посоветовал создать постоянную труппу, чтобы окончательно выйти из полулюбительского состояния. И позже, встретившись в гостинице «Лондон» с главноначальствующим на Кавказе «очень приветливым» князем А.М. Дондуковым-Корсаковым (в «Дневниках» этот князь неизменно фигурирует как «Дундуков»; уж не в память ли об отце, вице-президенте Академии наук, «герое» жестокой эпиграммы Пушкина, где он выведен как «князь Дундук?»), писатель указал на необходимость правительственной материальной поддержки грузинского театра, однако, это пожелание не имело последствий. Еще один отклик на события знаменательного вечера фельетон, помещенный в газете «Кавказ» за подписью «Невольный юморист». «На этот раз, - пишет автор, - всегда пустая зала грузинского театра была битком набита публикой, и публика эта была против обыкновения оживленной, восприимчивой и страстной». Доказательством отношения грузинской публики к выдающимся представителям русской литературы, - сообщает автор, - стал гром аплодисментов, которым присутствующие ответили на прочитанный Островскому адрес. Обратим внимание на характеристику одного из авторов представленных Островскому комедий – Габриэла Сундукяна. Статья свидетельствует о том, как активно, порой бесцеремонно, вмешивалась газетная критика в вопросы творчества. «К сожалению … г.Сундукян в последнее время совсем перестал писать и предпочитает усердно посещать заседания думы. Относясь с полным уважением к таланту г.Сундукяна, я не могу не пожелать, чтобы на будущее время он как можно чаще дарил ... сцену новыми пьесами и как можно реже посещал заседания думы». Заметим, что драматург, удивительно способный и всестосторонне образованный человек, принимавший участие в государственных делах – от архитектурных проектов до конструкции механизма городских часов – умел дорожить и званием действительного статского советника и неотъемлимого от него обращения «ваше превосходительство». Еще одна постановка комедии Островского в присутствии автора состоялась 26 октября в основанном Исаем Егоровичем Питоевым «Кружке», который спустя три года был преобразован в Артистическое общество, один из очагов тифлисской театральной культуры. Судя по газете, по роскоши этот прием уступал театру Арцруни, но его привлекательной стороной стал демократизм, который придали ему устроители: в последовавшем за представлением ужине могли принять участие все, кто был в зале. На этот раз шла комедия «Не в свои сани не садись». Роли исполняли Акинфьева, Брусилова и Тер-Степанов, Бакулин, Карнович и Пекано. Как пишет газета «Кавказ», Фрейман и Опочинин, обычно не играющие народно-бытовых ролей, на этот раз приняли на себя маленькие характерные роли. Автор сообщения донес до наших дней слова, которыми отозвался Островский, посмотрев «с видимым удовольствием» спектакль: «Я вижу перед собой не любителей, а опытных актеров, серьезно вдумавшихся в свои роли». Банкет прошел в танцевальной зале. Гостю был приготовлен особый стол, где его окружали старшины клуба и члены «кружковской драматической труппы». Первый тост произнес старшина и член труппы П.А. Опочинин; за ним В.Гордзиевский, который предложил почтить творца реальной школы в русской драматургии. В ответ на это Островский произнес: «Я от всей души благодарю за искреннее сочувствие … но вы преувеличиваете мои заслуги. На высокой горе над Тифлисом красуется великая могила великого Грибоедова, а также высоко над нами парит его гений. Не мы, писатели новейшего времени, а он внес живую струю жизненной правды в русскую драматическую литературу». Заключительное слово произнес Г.Сундукян; после этого в исполнении всех присутствующих прозвучало «Мравалжамиер». Впечатление о спектакле в доме Исая Питоева отразилось в «Дневнике» Островского: «Вечером был в театрально-драматическом кружке. Дом в персидском вкусе, богатая отделка. Давали «Не в свои сани не садись». Игра любительская. Были более, чем удовлетворительны». Из бывших на приеме в театре «Кружка» хочу выделить Петра Алексеевича Опочинина. Присяжный поверенный, журналист, поэт, артист-любитель, он сыграл замечательную роль в культуре Тифлиса. Не могу не вспомнить его выступление на вечере проводов Чайковского, тот бурный восторг, который вызвала посвященная виновнику торжества поэма, красочно воспевшая мир его оперных героев; или упорное отстаивание позиций Исая Питоева в прессе, когда вокруг имени мецената разыгрался искусственно спровоцированный скандал; его неуемное участие в просветительской работе М.М. Ипполитова-Иванова. Укажем также на ценное для художественной культуры Тифлиса мероприятие – организованные питоевским «Кружком» скорбные дни пятидесятилетия со дня гибели Грибоедова (1879), проведение которого взяли на себя Исай Питоев, Петр Опочинин и князь Давид Эристов (Эристави). Очевидец этого события утверждал, что «ни один русский город не чествовал память великого писателя с такой пышностью, как именно Тифлис, обладатель драгоценной его могилы». Еще учась в Санкт-Петербургском университете, Петр Алексеевич всячески способствовал распространению в кругах тифлисской интеллигенции, в особенности среди молодежи, произведений Островского. Во время летних каникул с его подачи стали культивироваться домашние чтения, и, как писал впоследствии его друг, член прославленной актерской семьи Михаил Станиславович Маркс, многие из участников этих чтений в дальнейшем стали профессиональными деятелями сцены. Однако такие чтения в скором времени перестали удовлетворять Опочинина, и он загорелся намерением придать увлечению драматическими сочинениями открытый характер, отдавая их на «публичный суд». Так увидел свет рампы первый спектакль «Не в свои сани не садись» на сюжет Островского, поставленный в Летнем театре в саду Муштаид. Приведу имена исполнителей главных ролей, из которых в дальнейшем возник костяк «Кружка» Исая Питоева, будущего Тифлисского Артистического общества (ТАРТО). Это Г.Тер-Степанов – купец Русаков, вокруг дочери которого разворачивается сюжетная интрига. Спустя 12 года артист повторил эту роль перед автором пьесы на вышеописанном представлении «Кружка». Бородкина, его будущего зятя, представлял П.Опочинин, а содержателя гостиницы Маломальского – М.Маркс. Поставленный 18 июня 1871 года спектакль, по словам Маркса, прошел более, чем удачно. Позже, в переписке с Опочининым, который еще продолжал занятия в Санкт-Петербургском университете, Михаил Маркс просит, чтобы он, приезжая на каникулы, захватил с собой несколько новых пьес из репертуара Петербургских театров. «Новых пьес много, -отвечает Петр Алексеевич. В числе комедий, заслуживающих внимание, это напечатанные в «Отечественных записках» «очень хорошая пьеса «Не все коту масленица» с «прелестной ролью» для Ольги Станиславовны (жены Исая Питоева. - М.К.) и «Лес». В Тифлисе завязалось знакомство Островского с Ипполитовым-Ивановым, направленным сюда для основания филиала Императорского Русского музыкального общества. Данные маститым писателем советы оказались бесценными для начинающего оперного композитора. В дальнейшем их общение продолжалось через переписку, из которой Островский узнавал о судьбе своих спектаклей в грузинской столице. Весной 1884 года на русской сцене в Тбилиси состоялись три премьеры. В Казенном театре прошли «Последняя жертва» (27 апреля) и «Бешеные деньги» (13 мая); а вечером 20 апреля сразу в двух театрах – Казенном и питоевском – последняя комедия Островского «Без вины виноватые, о чем Ипполитов-Иванов незамедлительно сообщил автору. В сохранившихся номерах газеты «Кавказ» (№№ 91 и 92) под рубрикой «Театр и музыка» помещены рецензии на оба спектакля, проникнутые «боевыми качествами» театральной критики того времени. Игра артистов представлена как любительская, неровная и негладкая. Считая, что спектакль вынес на себе суфлер, рецензент сетует на его неопытность, результатами которой стали заикания и запинания. Возникает подозрение, что рецензия написана небеспристрастно. В том же номере газеты содержится заявление о решительном расхождении с критиком спектакля во взглядах на новую комедию Островского. «То же случилось в русской журналистике; мнения разделились на два противоположных лагеря». Редакция обещает, что в следующем номере будет разбор игры актеров на сцене Казенного театра, где «исполнение было блистательным, публика нисколько не скучала» и театр, как всегда, был «почти полон». В письме сообщается также о выступлении прессы в защиту убедивших публику исполнителей спектакля и его автора: «к счастью, внизу рецензии была заметка от редакции, а на другой день подробная рецензия, из которой все узнали, что г. редактор (князь Эристов. - М.К.), присутствовавший в театре, вынес совсем другое впечатление, чем его почтенный рецензент». Последнее сообщение об Островском в прессе относится к 29 октября. За день до этого писатель покинул Тифлис, предварительно пожелав осмотреть работы по строительству оперного театра, с которыми его познакомил академик О.Я. Симонсон. «Александр Николаевич, - говорится в заметке, - остался доволен размером и расположением театра; единственное замечание … глубина сцены не вполне достаточна и что вышину занавеси не мешало бы несколько увеличить. Прощаясь с г.Сименсоном, Островский пожелал ему счастливого и скорого окончания постройки этого прекрасного сооружения». Мария КИРАКОСОВА | |||||||
|
|||||||
