| СЛОВО О УЧИТЕЛЕ |
|
Родителей не выбирают, видимо, также и учителей. Принято ценить учителя безотносительно того, какой был он на самом деле. Мне исключительно повезло. Судьба свела меня с Учителем. Не только профессионалом самого высокого уровня, но учителем жизни, взаимоотношений, норм поведения, простых и в то же время исключительно ценных и важных понятий – порядочности, терпимости, скромности, принципиальности, толерантности, справедливости и многих-многих других непреложных ценностей. Моим учителем был известный ученый – почвовед, географ, лесовод профессор Сергей Владимирович Зонн. Он прожил большую, трудную и счастливую жизнь. Последнее может показаться диссонансом, если вспомнить события прошедшего ХХ века. Сергей Владимирович обладал особой трудоспособностью и одновременно внутренней собранностью. Именно поэтому он был блестящим организатором, умевшим привлекать людей, давать им четкие задания, способствовать их свободному полету, помогать им в решении научных проблем. Окончив «академию» Зонна, молодые почвоведы становились его коллегами, за успехами их он следил внимательно и заинтересованно. И вот что замечательно: все ученики сохраняли с ним добрые отношения всю жизнь. У него не было, как это бывает, конфликтов с учениками, хотя он был требовательным учителем, справедливым и уважительным по отношению к молодым. Как научный руководитель проявил себя во многих областях жизни. Он участвовал в выборе мест для таких научных стационаров, как Теллерман, Джаныбек и Деркуль, возглавлял множество экспедиций, организовал лабораторию лесного почвоведения в Институте леса АН, кафедру почвоведения в Университете дружбы народов и др. Более сорока лет С.Зонн работал в редакции журнала «Почвоведение», который был основан в конце XIX века и был первым академическим журналом России, а затем Советского Союза, был и остается высоко-рейтинговым журналом, переводится и издается на английском языке за рубежом. Сергей Владимирович прочитывал каждый номер перед его выпуском в свет. Даже в последние годы работы заместителем редактора, почти потеряв зрение, с лупой прочитывал все статьи журнала. С.Зонн объездил почти весь мир, был почти на всех материках (кроме Австралии и Антарктиды), видел все почвы Земли. Во многих странах он был первым почвоведом, увидевшим неизвестный в Советском Союзе мир почв. Грузию он особо любил. Каждый год приезжал, работал с учениками, выступал с докладами, работал в поле, общался с коллегами. Почти каждый год отдыхал в Малтакве, возле Поти. Богатство впечатлений, умение смотреть и видеть, позволили ученому достичь выдающихся успехов в почвоведении. Он создал теорию почвообразования в лесах, включая формирование структуры почвенного покрова, выделил новые почвы, разработал теорию образования целого ряда почв, выявил особую экологическую значимость почв, доказал своеобразие формирования почвенного покрова в горах. Вместе с сыном Игорем, известным ученым-мелиоратором и общественным деятелем, одним из первых поднял вопрос об экологических последствиях войн. В книге «Природа и общество Чеченской Республики» рассматривается взаимодействие природы и общества в Чеченской Республике в историческом разрезе, начиная с Кавказской войны 1817-1864 гг. до наших дней. Особое внимание уделено географическим аспектам формирования чеченского этноса и его истории развития. Предлагаемая работа имеет длительную и богатую коренными переломами в жизни общества историю и отражает его взаимосвязи с природой. Сергей Владимирович был не только уроженцем Северного Кавказа, но и воспитанником чеченского общества, т.к. среднее образование и общение с чеченцами начал с 1914 года. Окончив среднюю школу и получил высшее образование во владикавказском Горском сельскохозяйственном институте, он около пятой части своей научной деятельности посвятил Чечне, где последний раз был в 1982 году. Первая работа по природе Чечни относится к 1929 году, а одна из последних – по экологическим последствиям военных действий к 1997-му. В начале 80-х годов С.Зонн взял меня с собой в экспедицию на Северный Кавказ, познакомил со многими местными жителями Я сохраню его особую любовь и уважение к этому замечательному уголку Кавказа, его природе и людям. В учебнике «Введение в изучение почв субтропиков и тропиков» обобщены обширные исследования автора, в том числе по субтропикам Грузии. Сергей Владимирович был непревзойденным историком науки. В капитальной работе по истории почвоведения он сумел осветить поучительную, иногда трагичную историю развития почвоведения в России и Советском Союзе. С.Зонн внес особый вклад в космический этап изучения географии почвенных ресурсов. Трудности, связанные с внедрением этого направления в науку, он справедливо объяснял консерватизмом и, как следствие, недоверием к новым методам исследования, техническими трудностями, возникающими при освоении и применении новых методов и организационных затруднений, наконец, недостатком кадров исполнителей и пропагандистов этих методов. С.Зонн был автором более 300 статей и 30 книг. Почти ровесник века Сергей Владимирович прошел с ним от начала до конца, испытав все бури и грозы этого сложного, а иногда страшного периода (1937 год, блокада Ленинграда, разгул «лысенковщины» и многие другие), но сумел остаться самим собой, вынести все удары. «Я благодарен судьбе, подарившей мне столь долгую и насыщенную научными исканиями и свершениями жизнь...» Так начиналась статья «Долгий и трудный путь в науке» Сергея Владимировича, опубликованная в 1996 году в журнале «Почвоведение» в связи с его 90-летием. Никто из почвоведов Советского Союза не может сравниться с ним по количеству подготовленных кандидатов и докторов наук. Сергей Владимирович очень любил своих учеников, и они отвечали ему тем же. Однако он никогда не хвалил в лицо, был требователен и доброжелателен. Любил подтрунивать, однако и сам с улыбкой воспринимал юмор в свой адрес. Примером такого отношения к своим ученикам могут служить письма С.Зонна ко мне. В 1964 году по рекомендации известного почвоведа Грузии член-корреспондента АН Грузии, профессора Михаила Константиновича Дараселия, Сергей Владимирович принял меня, только что окончившего факультет лесного хозяйства Грузинского сельскохозяйственного института. Это была знаменательная, поистине судьбоносная встреча и начало почти 40-летнего ученичества и сотрудничества. Моя мечта работать с Сергеем Владимировичем Зонном, наконец, осуществилась. За эти годы много всякого было в работе – радостного, поучительного. Сергей Владимирович относился ко мне с большой теплотой, но никогда не хвалил меня. И вот спустя после кончины нашего выдающегося лесовода, основателя горного лесоводства академика Василия Захарьевича Гулисашвили в его архиве было обнаружено датированное 16 февраля 1965 года письмо. «Дорогой Василий Захарьевич! Сегодня получил Ваше письмо и спешу Вам ответить, особенно потому, чтобы сообщить свой новый номер телефона в надежде, что Вы по приезде позвоните и зайдете ко мне. Я бы рад был видеть Вас, как и моя жена, вместе с Ольгой Владимировной (супруга Василия Захарьевича – Г.У.). Книга («Основы биогеоценологии») вышла, как долго мы ее ждали. Внешне оформлена она отлично, ну, а о содержании ее судить не нам, а читателям и критикам. Ваш отзыв о ней, для нас будет ценен, особенно, так как Вы ведущий наш лесовод. ... Радует меня Ваш аспирант грузинский, Гизо. Он, несомненно, талантлив и его следовало бы Вам перетянуть к себе. Он ищет нового и очень работоспособный.... Ваш С.Зонн». В начале 80-х годов он же пишет Василию Захарьевичу: «Для меня было полной неожиданностью то, что я увидел на Абхазской ЛОС (Очамчири). Это, несомненно, одно из самых выдающихся Ваших учреждений. Его нужно рекламировать и обязательно включить в показ конгрессу, о чем я бы просил Вас сообщить М.К. Дараселия. Весьма интересны опыты и посадки, которые заслуживают самого пристального изучения. Нужно бы было и Гизо заставить развивать там стационарные исследования. Это дело биогеоценологической лаборатории, тем более, что на станции есть один сотрудник, жаждущий работы и руководства. Если Вы не будете возражать, я смогу помочь в руководстве. О Гизо. Он, несомненно, деятелен, но разбрасывается. Пусть сосредоточит внимание на диссертации («Горно-лесные почвы Грузии»). В общем, поездка меня немного освежила, за что благодарю и Вас». Сергей Владимирович был трогательно внимателен к своим друзьям. «Я очень бы просил тебя в день рождения Михаила Константиновича (ему исполняется 90 лет) передать ему от меня букет цветов». В 1973 году цикл моих работ по изучению лесных почв республики был представлен на соискание премии Ленинского комсомола Грузии. Сергей Владимирович воспринял эту новость с определенной долей сарказма, хотя в ходе рассмотрения работ оказал максимальную поддержку. 9 октября 1973 г. «Сегодня утром открыл газету и узнал новость – потрясающую, что ты претендуешь на премию им. Ленинского комсомола. Время такое, если сам не вырвешь, то другой тебе не даст. Ты – продукт современности. Далее, к концу дня, узнал, что твои труды в виде цикла статей поступили на отзыв И.П. Герасимову (академик Герасимов был директором Института географии). Поздравляю с очередным успехом, желаю дальнейших удач». 19 октября 1973 г. «Посылаю тебе копию крайне положительного отзыва И.П. Герасимова, который 19 октября был отправлен от Института географии в ЦК комсомола…» 29 октября 1973 г. «Получил твое письмо и был очень рад этому. Посылаю тебе перевод одной маленькой статьи, о которой ты, конечно, ничего не знаешь. Вот найди ее и посмотри. Она может помочь тебе с желто-бурыми почвами. Анализы делай, статью напишем. Теперь о нашем совместном руководстве по изучению почв. Написано заново 20 стр., подготовил материалы к 30-40 стр. Думаю, что до Нового года обязательно закончу. Есть много новых мыслей. В общем, все в этом руководстве я пишу заново. Трудно потому, что нет тебя под рукой. Надеюсь, что ты скоро появишься в Москве, хорошо бы и тогда поскорее бы закончили». 20 декабря 1974 г. «Посылаю тебе все, что необходимо для нашей рукописи. Работы, в общем, много. Всего нужно добиваться и с большим трудом, а это уже надоедает. Приехать к вам очень хочу, чтобы хотя бы немного развеяться. О выезде сообщу». В 1974 году я попросил Сергея Владимировича выступить с совместным докладом на очередном всесоюзном съезде географов. 26 декабря 1974 г. «... Теперь о твоей просьбе. В принципе я не против, но боюсь, что это вызовет нарекания в Грузии, т.к. я значусь в двух докладах – с Герасимовым и затем по спутниковой географии. От дел я всех устал непомерно. Ну, теперь о докладе, написать я не в состоянии. Напиши в свете того, что говорилось в нашей книжке, и затем покажи, что вертикальную зональность нельзя принимать за единственный путь характеристики почвенного покрова. Покажи, как она меняется в зависимости от пород, геоморфологии и растительности, что растительность не всегда отражает почвы. Дерзай! И пришли, я посмотрю и подправлю...» Доклад был написан и включен в повестку дня пленарного заседания на открытии съезда. Совместный доклад, зачитанный мною, вызвал большой интерес среди участников. 28 марта 1976 г. «Письмами не балуешь и пишешь очень скудно. Я уже решил, что с учебником дела не выйдут, но ты что-то опять «подливаешь масла в огонь». А как рукопись по биогеоценозам? Ты же ее собирался прислать?..» В сентябре 1976 года скоропостижно скончалась супруга Сергея Владимировича – Валентина Келлерман – милый и мудрый человек, душа и оплот семьи, замечательный друг и соратник. Валентина Владимировна была известным ученым в области химии почв. Сергей Владимирович тяжело переживал неожиданную кончину своей супруги. 6 февраля 1977 г. «Дома пока все по-старому. Приближается весна, дача – где теперь придется быть одному с воспоминаниями о прошлом. До сих пор получаю самые сердечные воспоминания-соболезнования о жене...» 7 мая 1977 г. «... Я с каждым днем все больше и больше ощущаю тот надлом, ту перемену, которая произошла неожиданно. Первые дни были как-то менее ощутимы из-за неверия в происшедшее, а теперь все это все больше и больше наступает. Давит невосполнимое одиночество и никчемность жизни...» 13 июня 1978 г. «Здравствуй Гизо! Получил твое письмо, а ранее информацию от некоторых лиц, которые побывали на твоем совещании. В общем, твое совещание – это прелюдия к защите и соответствующая обработка нужных лиц. Что ж, это современно. Желаю удачи. Сейчас еду в Элисту, на совещание по космосу от Президиума АН. Вероятно дня на три, а затем засяду в одиночестве на месяц на даче». В 1978 году я закончил работу над докторской диссертацией. «Ты меня прямо терроризируешь! Все тебе нужно быстрее и быстрее, а я ведь не имею той работоспособности, какая была. Кроме того, у меня наступила какая-то депрессия, вероятно, обусловленная погодой. Холод, дожди заливают на даче. Я все же перелистал твой опус. Замечания есть – карандашом на отдельных страницах». 16 апреля 1979 г. «Ты хочешь добиться невозможного. А оно заключается в том, что ты хочешь, чтобы не было «неприятелей», а этого добиться нельзя – это несбыточная мечта. Поэтому ты всегда должен помнить, что у ярких людей всегда больше недругов, чем друзей. Это всегда было, есть и будет, а особенно у тебя, т.к. ты связан как-то со мной. Неужели ты думаешь, что ты всех перетянешь на свою сторону. Должен быть риск, а если нет, то и может ничего не выйти. В общем, тебе нужно как можно скорее сделать то, что ты сможешь. Ты не можешь «выжимать» из себя бесконечно и можешь скорее ухудшать, чем улучшать работу. Ты хочешь всем быть хорошим и правоверным, а это может привести к потере «своего» вклада. Вот таков мой совет...» В 1980 году я защитил на заседании специализированного совета факультета почвоведения Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова докторскую диссертацию. В феврале 1981 года ВАК утвердила меня в ученой степени доктора биологических наук. 19 февраля 1981 года «Поздравляю тебя – ты добился своего, получил высокое звание, но оправдать его еще тяжелее, чем получить. Я имею в виду оправдание высокими и интересными, и важными исследованиями. Все это тебе нужно знать. Конечно, ты доктор и пожинать лавры легче, чем создавать новое и двигать вперед нашу науку. Однако нужно ли такое движение, в наше время остается неясным. Но все же двигаться вперед надо, иначе мы совсем будет опаздывать во всем». С.Зонн внес большой вклад в подготовку научных кадров в Грузии. Под его руководством было подготовлено три доктора и 10 кандидатов наук. Он часто приезжал в Грузию. Его здесь очень любили. Он это чувствовал и отвечал тем же. В связи с 90-летием ученого поздравительное письмо ему направил Президент Грузии Эдуард Амвросьевич Шеварднадзе. «Уважаемый Сергей Владимирович, Примите мои поздравления в связи с 90-летием со дня рождения и 65-летним юбилеем плодотворной научной, педагогической и общественной деятельности. Научная общественность Грузии высоко ценит Ваше сотрудничество с грузинскими учеными и личный большой вклад в подготовку национальных кадров. С признательностью Э.Шеварднадзе. 08.04.1996 г.» Через несколько дней получаю письмо от Сергея Владимировича. 23 апреля 1996 г. «Твое письмо и поздравление Шеварднадзе я получил. Большое спасибо...» Особое отношение к Грузии, нашим соотечественникам во многом было обусловлено тем, что с Сергеем Владимировичем общались весьма интересные личности. И не только из мира науки, как академики В.Гулисашвили и М.Дараселия. В этом аспекте мне хочется сказать несколько слов об обыкновенных и в то же время необыкновенных жителях нашего города – Арсене Бабаяне и его супруге Сиран Тер-Петросян. В конце 60-х годов их дочь обаятельная Иветта стала невесткой семьи Сергея Владимировича. Иветта была единственной дочерью и смириться с тем, что она выходит замуж далеко от родного дома было не так просто. Сын Сергея Владимировича, Игорь Сергеевич, и Иветта познакомились в Алжире. Мне об этом стало известно задолго до их венчания. Как то вечером, за ужином дочь Сергея Владимировича и Валентины Владимировны, Марина говорит: - Мы сегодня получили открытку из Алжира. - Давай, давай. Что там пишут? «Дорогие мои, в настоящее время наша экспедиция работает в пустыне Сахара. Здесь очень интересно, но крайне жарко. Поэтому работаем рано утром с 6 до 10 часов и вечером, после 7 часов. В радиусе около 150 километров никого нет. Наша группа малочисленная. Нас всего трое. Я, водитель, он же наш проводник, и переводчица, специалист французского языка. Кстати, она из Тбилиси и знает Гизо». Речь шла об Иветте. Все повернулись ко мне. - Что я могу сказать? В знойной Сахаре, где в радиусе 150 километров никого нет, и где работают рано утром и поздно вечером, среди трех человек – двое знают меня. А вы представляете, что творится в крупных европейских городах. Все дружно расхохотались. О родителях Иветты мне хочется многое рассказать, но приведу только один пример. - Гизо, ты собираешься в Москву. Мне хотелось бы с тобой отправить семье Зоннов несколько бутылок коньяка. Ты сможешь взять? - Что за вопрос? Дорогой дядя Арсен, давайте бутылки. - Не сейчас. Только через пару дней. Ответ меня несколько удивил, но через несколько дней я все понял. Дядя Арсен специально съездил в Ереван и привез оттуда несколько бутылок отменного армянского коньяка. Дядя Арсен и тетя Сиран жили недалеко от моего дома. Прошло очень много лет. Но сейчас проходя или проезжая мимо дома 21 на проспекте Важа Пшавела, я всегда с особой теплотой и благодарностью вспоминаю этих замечательных тбилисцев. Сергей Владимирович был весьма интересный мужчина, прекрасный рассказчик и всегда подтянутый и элегантный, являл собой пример глубоко порядочного человека во всех ситуациях в жизни, как и в науке. В двух последних грузинских учебниках по почвоведению для студентов, которые вышли при моем авторстве с коллегами, даны рисунки и биографии нескольких самых выдающихся почвоведов. Среди них и Сергей Владимирович. Он ушел из жизни 22 июня 2002 года на 97-м году жизни. Воспитатель целой армии ученых. Сергей Владимирович был и остается моим Учителем. Самым дорогим и любимым. Гизо УРУШАДЗЕ |
