|
12 июля исполнилось 50 лет со дня рождения талантливого актера и поэта Нико Гомелаури. Друзья, коллеги Никуши по творческому цеху из театра Грибоедова, Свободного театра возложили цветы на его могилу в Дидубийском пантеоне, читали стихи, вспоминали со светлой грустью… Долго не хотелось расходиться. Было ощущение, что Нико Гомелаури где-то рядом.
Еще при жизни о нем сложилась легенда. Никушу любили все. За его низкий со специфической хрипотцой голос, за обаятельную, чуть застенчивую улыбку, за грустные серо-голубо-зеленые глаза. За оптимистичное «Прорвемся!» даже тогда, когда надежды нет… Но главное – за фантастическую актерскую органику, заставляющую вспомнить лучших представителей мирового театра и кино. Эта органика поразила в первые же минуты его появления в образе Вронского – дебют Нико Гомелаури на грибоедовской сцене в спектакле «Анна Каренина» в постановке Гоги Кавтарадзе. Наверное, внешне актер не совсем соответствовал каноническому представлению о толстовском герое. Не было у него военной выправки гвардейского офицера Вронского. Но было главное – глубокое проникновение в психологию героя, искренность, редкая, абсолютная естественность актерского существования. Про таких говорят: он словно не играет, а живет на сцене, в кадре…
Это свое профессиональное и человеческое качество он раскрывал в дальнейшем в новых ролях, на новом интересном материале. Творчески очень плодотворным оказался тандем Авто Варсимашвили – Нико Гомелаури. Как важно, когда такой союз действительно складывается! Когда режиссер находит своего актера, а актер – своего режиссера. В этом случае на сцене и происходит настоящее чудо.
Нико Гомелаури, признавшийся в одном из интервью, что в нем живет чеховский дух, буквально купался в ролях, доверенных ему Варсимашвили в спектакле «Жизнь прекрасна!» по произведениям Антона Павловича. Актер предстал сразу в нескольких образах, и каждая работа была отмечена зрелым мастерством и ярко выраженным личностным началом.
В новелле «Враги» зрители с интересом следили за психологическими нюансами взаимоотношений двух персонажей, тонкими оттенками актерской игры. Перед нами разыгрывалась драма непонимания между помещиком Абогиным – героем Гомелаури и доктором – его играл В. Харютченко. Эти двое, пережившие несчастья, не способны выйти за круг собственного страдания, не могут преодолеть эгоизм и расстаются непримиримыми врагами. Одно удовольствие было наблюдать за тем, как тщательно выстраивал свою роль Нико Гомелаури. Восхищало ироническое отношение актера к своему персонажу, так страстно переживающему за здоровье жены и вдруг открывающему, что жестоко обманут. В какой-то момент, потрясенный предательством, Абогин даже забывает о том, что привез в свое имение врача – «спасать» жену. Он растерян. Почти с удивлением «обнаружив» присутствие уже ненужного доктора, Абогин – Гомелаури обращается к нему с бесконечными навязчивыми жалобами и обвинениями в адрес изменницы. Вместо того, чтобы попросить прощение за недоразумение у несчастного человека, только что пережившего реальное большое горе – потерю ребенка! Это выглядит драматично, даже страшно, и, вместе с тем смешно и нелепо.
Брутальным мачо представляет актер помещика Смирнова из знаменитого чеховского «Медведя». Он с наслаждением погружается в игровую стихию театра представления и виртуозно ведет свою партию. А в финале спектакля появлялся в каком-то чеховско-феллиниевском обличье с монологом из рассказа «Жизнь прекрасна», в котором в шутливой форме выражена теория относительности зла: «Если тебе изменила жена, радуйся, что она изменила тебе, а не Отечеству!»
Высоко оценила игру Гомелаури в спектакле «Жизнь прекрасна!» московский театральный критик Татьяна Шах-Азизова: «Чехов у Гомелаури – полнокровный и темпераментный, земной и театральный, герой дан крупным планом. Но наряду с «Медведем», где «бурбон и монстр» Смирнов сыгран лихо и броско, есть эпизод «Враги», глубокий и драматичный».
Своей необыкновенной природной органикой фонтанировал Нико Гомелаури и в нашумевшем спектакле «Russian блюз» по произведениям русских писателей. Во многом успех постановки Авто Варсимашвили был обусловлен участием этого актера. Монолог молодого московского вора-карманника, принятого на работу в научно-исследовательский институт в качестве донора спермы (монолог был насыщен нецензурщиной), произносился актером так легко, даже изящно, что зритель влюблялся в его харизматичного Николая Николаевича. И даже мат из его уст воспринимался отнюдь не как нечто вульгарное. Этот обаятельнейший пьяница и матерщинник привлекал зрителей своей внутренней свободой, юмором. Используя ненормативную лексику, Николай Николаевич выражал отношение современного человека к негативному опыту прошлого, как, впрочем, и к нынешней, увы, по-прежнему абсурдной реальности…
Авто Варсимашвили доверял Нико самые сложные и интересные роли. Потому что был уверен: актер справится с любой творческой задачей, в любом жанре! Так появился загадочный повелитель царства тьмы из романа «Мастер и Маргарита» М. Булгакова в трактовке Нико Гомелаури. Говорили, что он один из лучших Воландов, какие довелось видеть зрителям на сцене или экране.
Это был сложнейший путь, причем прошел его артист Гомелаури вне всякой мистики.
«В мистику я абсолютно не верю, – говорил Нико. – В этом у меня совершенно не актерская натура, и чисто актерских суеверий у меня нет. Правда, уже в привычку вошло ступать на сцену правой ногой. Вот и все мое суеверие. Не знаю, откуда это. Из студенчества, наверное… А в отношении Воланда было не суеверие, а чувство ответственности – все-таки Булгакова играю, все-таки «Мастера и Маргариту». А мистических страхов не было! Работая над образом Воланда, я исходил из текста романа. У Булгакова все хорошо расписано, так что нет нужды что-то выдумывать. Если кто-то внимательнее прочитает роман, а потом посмотрит мою работу, то может сделать выводы. Это я так воспринял, ощутил Воланда, когда впервые прочитал произведение в пятнадцать лет. Но я никак не думал, что когда-нибудь сыграю эту роль, что кто-нибудь поставит это произведение, тем более в Грузии, тем более на русском языке… Я могу об этом говорить бесконечно! Главное, все в этом романе – правда. Не было желания играть мистику, магию. Это настолько ощутимо, что можно рукой потрогать. Если изображаешь мистику, если приходишь в образе дьявола и говоришь: «Я такой страшный!», тогда это… комикс, во всяком случае, что-то совершенно неправдоподобное. Нужно играть просто и по-человечески, что ли!»
Вот Нико и сыграл Воланда просто и по-человечески. Его персонаж был ироничен, изменчив и очень одинок. Это – одна из лучших работ уникального актера. В рисунке его роли порой просматривался лермонтовский «печальный демон, дух изгнанья». В стремлении уйти от вселенского одиночества Воланд вдруг на какое-то мгновение прижимался к Маргарите, и вычерчивалась судьба обреченного на бессмертие «повелителя теней», который является «частью той силы, которая вечно хочет зла, но вечно совершает благо» («Фауст» Гете). В финале именно премудрый Воланд расставлял все точки над i, направляя, по просьбе Всевышнего, Мастера и Маргариту по дороге, ведущей к вечному дому, с неоднократно прозвучавшими в спектакле словами: «Тот, кто любит, должен разделить судьбу того, кого он любит!». Это относилось и к прощенному и свободному Пилату, наконец последовавшему за Иешуа по лунной дороге…
Столь же одинок и неприкаян, с неизменной печалью в глазах, персонаж Гомелаури из совершенно другой «оперы» – искрометной комедии «Ханума, или Поэма о старом Тбилиси» А. Цагарели. Главный герой постановки Авто Варсимашвили – вовсе не предприимчивая затейница Ханума, а князь Пантиашвили, собирательный образ грузина, как это представляют себе авторы спектакля. Обаятельный кутила, прожигатель жизни, ленивый и в то же время бесконечно одинокий человек, предаваемый окружающими, даже друзьями. Таким его играет Нико Гомелаури. Значимость его работы отметила театральный критик Наталья Каминская на страницах газеты «Культура»:
«…Нико Гомелаури в роли Князя не мог не поразить воображения. Во-первых, молод, во-вторых, брутален (роли абреков уж точно созданы для него), в-третьих, обезоруживающе трогателен, ибо бородатое дитя, да и только».
Каждый выход Никуши на сцену был праздником для зрителей. Любая его новая роль вызывала огромной интерес публики, критики: кавалер Рипафратта – «Страсти по Гольдони»; Галактион Табидзе – «Я, Булат Окуджава» по роману писателя «Упраздненный театр»; Михаил Лермонтов – «Сны о Грузии» в инсценировке по русской поэзии; Алекс – «Две пары» Я. Добревой; Аздак – «Кавказский меловой круг» Б. Брехта.
И с каждым годом печаль в глазах Никуши становилась все ощутимее. В образе Алекса из спектакля «Две пары» Я. Добревой (режиссер Андро Енукидзе) многие увидели перекличку с судьбой самого актера: персонаж был неизлечимо болен – как и сам артист. Нико Гомелаури, показывая трагедию Алекса, переживающего глубокий духовный кризис, существовал на сцене в более сдержанной манере, нежели в других своих работах. Оставалась недосказанность, недоговоренность, тайна личности. В сознании Алекса происходил мучительный процесс переоценки ценностей. Но за этим не последовало возрождение. Мы становились свидетелями угасания, заката… Алексу даже не дано было обрести покой рядом с близкими людьми: любимая женщина Елена навсегда покидала его, сына уже не было на свете. Герою суждено было уйти из жизни в полном одиночестве.
Интересно работал Нико Гомелаури и на сцене Свободного театра. На фестивале «Белая вежа» в Бресте он был отмечен призом за лучшую мужскую роль, сыгранную в культовом спектакле Авто Варсимашвили «Комедианты». Столь же высокую оценку он получил на фестивалях во Львове (Украина), Трабзоне (Турция). За свой блестящий актерский дар он стал лауреатом престижной театральной премии имени Котэ Марджанишвили.
В спектакле «Комедианты» была отражена современность, тяжелые испытания, выпавшие на долю грузинского народа в последние десятилетия. Нико играл, как всегда, точно, потрясал зрителей глубочайшим драматизмом. Эту его работу до сих пор не могут забыть зрители. Широкий общественный резонанс вызвали его роли, сыгранные в спектаклях «Братья» по мотивам фильма «Рокко и его братья», «Кавказский меловой круг» Б. Брехта, «Люблю, люблю, люблю…» А. Варсимашвили.
Зрители шли «на Гомелаури», а это означало – высокий профессионализм, яркий темперамент, исповедальная интонация, острота внешнего рисунка. У него все было впереди, талант Нико еще только набирал обороты. Гомелаури ведь, по сути, был еще совсем молодым актером…
Он много работал. Снимался в кино, работал на телевидении, выпускал поэтические сборники. Нико Гомелаури был уникален во многих отношениях – в частности, в том, что был двуязычным актером и поэтом: грузинским и русским языком он владел одинаково хорошо, что, в общем, встречается довольно редко.
Нико был очень любим, популярен, обласкан окружающими, зрителями. Фортуна улыбалась ему – как и он улыбался миру своей особенной улыбкой. Но при всем своем обезоруживающем обаянии он мог быть весьма жестким. Потому что всегда оставался требователен к себе и другим в чисто профессиональном отношении. «Я просто максималист по жизни: должно быть очень хорошо, а не просто хорошо! Другие могут закрывать глаза на несовершенства, но я не могу, – говорил Нико. – Но я никогда не обижу, ничего не скажу, если знаю, что коллега не воспримет критику, как добрый совет, озлобится. Но к молодым я требователен, и мне все равно, обидятся на мое замечание или нет. Я ведь говорю, прежде всего, для него же, для дела. А вообще я очень жесткий человек. Приходится быть жестким».
К такому понятию, как «хорошая актерская школа» (его педагогами были Михаил Туманишвили, Леван Мирцхулава), Нико относился осторожно. Говорил: «У одного и того же мастера могут учиться два ученика, один достигнет успеха, другой нет. В принципе школа очень большого значения не имеет, это азы… Важнее собственный опыт и то, что ты сам в себе носишь. И вещи чисто ремесленнические».
В интервью автору этих строк Нико выражал сожаление, что не может работать в России: «Если бы у нас наладились хорошие отношения с Россией и появилась русскоязычная арена, мое тщеславие, возможно, и взыграло бы. Но арена потеряна, и это трагедия! Конечно, настоящая трагедия – это смерть близких, но мы ведь сейчас говорим о профессии. Из-за замкнутого существования теряются навыки, когда нет возможности высказываться так, чтобы тебя слышали, удивлять! Чем больше интересных людей вокруг, тем это полезнее для тебя. Ты ведь в этом случае впитываешь, происходит водоворот энергии. А так просто сидеть и быть популярным неинтересно…»
Для многих Нико Гомелаури-поэт столь же значим и интересен, как и актер. Он был постоянным участником поэтических фестивалей, проводимых международным культурно-просветительским союзом «Русский клуб», проявил себя как высокопрофессиональный мастер поэтического слова. Когда он знакомил гостей фестиваля со своим творчеством, то становился не просто одним из его участников, а – знаковой фигурой. Он вызвал огромный интерес у своих коллег-поэтов из более чем 30 стран мира, они начали его переводить. Многие стихотворения Никуши переведены в разных странах мира, особенно в России. На русский язык его переводили такие замечательные поэты, как Бахыт Кенжеев, Давид Маркиш, Елена Исаева. Стихотворения Гомелаури опубликованы в многочисленных поэтических альманахах, журналах и книгах.
Завершу материал словами Давида Маркиша: «Трудно говорить о Нико Гомелаури в прошедшем времени. Светлый, солнечный человек, к друзьям которого я принадлежу, ушел таким молодым, так рано! Бессмысленно рассуждать о несправедливости судьбы — мы живем и умираем в хаотическом мире, где бессмертна только память. Те, кто знали Нико, видели его на сцене, читали его стихи, сохранят память о нем».
И осталась легенда…
Инна БЕЗИРГАНОВА |
|
КАК В РАЗНЫЕ ГОДЫ ГРИБОЕДОВЦЫ ОТМЕЧАЛИ ЮБИЛЕИ ТЕАТРА
После Великой Отечественной
Спустя полгода после Великой Победы над фашизмом в Грузии отметили столетний юбилей русского театра. Празднование было приурочено к окончанию смотра спектаклей русской классики в театрах страны – он с большим успехом прошел с 11 по 25 декабря 1945 года. Особенно удачными были признаны постановки по пьесам Александра Островского.
25 декабря состоялось торжественное заседание, которое открыл председатель комиссии по празднованию векового юбилея театра народный артист Грузии Шалва Дадиани. С докладом «Сто лет русского театра в Грузии» выступил директор Театрального музея Грузии Григорий Бухникашвили. Поделился воспоминаниями о своей режиссерской работе в русском театре Народный артист Грузии Александр Цуцунава. Поздравил юбиляров гость из Баку – Народный артист Азербайджана Александр Туганов, создавший в 1915 году «Товарищество артистов русского театрального общества» (ТАРТО) вместе с театром «Артистическое общество». В 1921 году ТАРТО был преобразован в Русский академический театр.
После торжественного заседания был показан спектакль «Лес» А. Островского в постановке Народного артиста Грузии Анатолия Дмитриевича Смиранина. Оформил спектакль художник Борис Локтин. Анатолий Смиранин сыграл в своей постановке Несчастливцева. В остальных ролях выступили звезды грибоедовской сцены – Екатерина Сатина, Надежда Сперанская, Мавр Пясецкий, Констатин Мюфке, Борис Вяземский и другие.
В фойе театра была развернута выставка, посвященная столетнему юбилею.
Родной дом
В 1970-м – спустя четверть века – отметили 125-летний юбилей русского театра. Он совпал с приходом в театр в качестве главного режиссера Гиги Лордкипанидзе, развернувшего кипучую творческую деятельность. По словам директора Шалвы Габискирия, театр был на подъеме – несмотря на то, что не имел тогда своего помещения. Обновление театра выразилось не только в интересном репертуаре, но и в появлении молодых кадров. Юбилейный сезон грибоедовцы начали с обновленной труппой: в коллектив влились 12 выпускников московских театральных вузов. С их участием был выпущен спектакль для молодых – сказка «Тень» Исаака Шварца.
Театр поздравила Народная артистка СССР Верико Анджапаридзе: «У меня особые отношения с театром Грибоедова. Я играла в спектаклях этого прекрасного коллектива на русском языке и нашла там такой же родной дом, таких же друзей, как и у себя в театре имени К. Марджанишвили».
Мост между прошлым и будущим
Празднование 150-летнего юбилея русского театра отложилось на два года. «Не до юбилеев было, – пишет В. Церетели. – Сгустившиеся над самим театром тучи – угроза слияния с русским Театром для детей и молодежи – сейчас, кажется, развеялись… И вот он, юбилей, да еще в торжественные дни Тбилисского международного фестиваля искусств. В этот день старейший Русский театр в Тбилиси вспомнил былые времена, когда он был властителем дум и носителем высочайшего искусства. В юбилейный вечер в театре было особенно торжественно – члены правительства во главе с Эдуардом Шеварднадзе, официальные лица, гости, и конечно же преданные театру зрители, не оставляющие его в самые трудные периоды жизни. Были и награждения – Указом президента Грузии Орденом Чести была награждена замечательная артистка Русского театра, отдавшая ему полвека, Наталья Бурмистрова, а целая группа артистов – медалями. Среди гостей были российские артисты – так, Кирилл Лавров напомнил в своем поздравлении, сколько имен уже ушедших людей связывают театр Грибоедова и Большой драматический, в первую очередь, это Георгий Товстоногов, начинавший свой режиссерский путь в Грибоедовском театре. А приветствовавшая театр группа Ростовского драмтеатра оповестила о своем творческом союзе с нынешним художественным руководителем Грибоедовского театра Георгием Кавтарадзе, поставившим в Ростове три спектакля. Русский театр в свой юбилей не ограничился ролью благодарного слушателя: коллектив показал зрителям свою новую работу «Женщина» («Екатерина Ивановна») Леонида Андреева».
В своем юбилейном обращении к театру президент Грузии Эдуард Шеварднадзе отметил особое предназначение театра Грибоедова: «Миссия этого театра никогда не ограничивалась только культурным назначением – это был пример бескорыстного служения сближению народов. Большое спасибо за все это. Убежден, что этот театр, имеющий большие традиции, его руководство, труппа, сотрудники в новое время, в новой Грузии достойно продолжат традиции предков». Тогдашний лидер грузинского государства назвал русский театр в Грузии «мостом, проложенным не только между двумя независимыми государствами, но и между прошлым и будущим для сохранения той доброты, которая из многовековых сложных взаимоотношений Грузии и России должна сберечь и фактически поднять на новую высоту, на высоту истинной любви и уважения, только хорошее».
В юбилейном году труппа отправилась на гастроли в Москву. Они были приурочены к 200-летию Александра Сергеевича Грибоедова. Привезли, как писала пресса, «небольшое и легкое» – детскую сказку «Принц-горбун» Ф. Кони, французскую комедию «Будьте здоровы!» П. Шено (режиссер обоих спектаклей – Лейла Джаши) и литературную композицию, посвященную А. С. Грибоедову, под названием «...для чего пережила тебя любовь моя!» – по повести Б. Изюмского о Нине Грибоедовой. Поставила спектакль Народная артистка Грузии Елена (Нелли) Килосанидзе, она же выступила в роли Нины.
Сила предания
В 2005 году театр имени Грибоедова масштабно отметил 160-летний юбилей, созвав гостей со всех уголков земного шара – приехали около 60 человек. Среди них были такие яркие личности, как князь Никита Дмитриевич Лобанов-Ростовский из Лондона, граф Петр Петрович Шереметев из Парижа, звезды театра и кино Кирилл Лавров, Донатас Банионис, Богдан Ступка, известные критики и театроведы Наталья Старосельская, Татьяна Шах-Азизова, Лана Гарон, Наталья Каминская, Марина Дмитревская, Елена Ямпольская, актеры, в разные годы работавшие на грибоедовской сцене, – из России, Украины, США, Великобритании, Израиля, Турции, Франции.
К торжественной дате выпустили три премьеры: «Ханума, или Поэма о старом Тбилиси» А. Цагарели в постановке Авто Варсимашвили, «Пять вечеров» А. Володина – режиссура Георгия Шалуташвили и «Чиполлино» Дж. Родари, поставленный Гоги Тодадзе.
К празднику долго и тщательно готовились. Преобразился фасад здания театра – его обтянул баннер, возродивший не только образ прежнего здания театра, но и облик старого Тифлиса… Город-мираж, город-сказка словно проявился из снов, мечтаний и воспоминаний. А продолжение сказки было уже на сцене – в шумном, веселом спектакле «Ханума», в яркой сценографии Юрия Гегешидзе, фонтанирующей, полной жизни музыке Гии Канчели, возвративших зрителей в колоритный мир многоязыкого города, на его улочки и балконы, в его духаны и бани.
Автандил Варсимашвили заявил спектакль как посвящение Георгию Товстоногову. Конечно, это – цитата из той знаменитой «Ханумы» БДТ, с теми же самыми песнями, но с современным тбилисским, а не петербургским акцентом. К тому же тифлисский «прононс» у актеров настоящий, а не сделанный. Правда, в остальном Автандилу Варсимашвили пришлось реконструировать старый Тифлис, даже воскресить ашугов – народных певцов-поэтов, некогда показывавших веселые и грустные представления почтеннейшей публике. Их пластика, грим, костюмы в спектакле грибоедовцев воскрешают в памяти танцы ашугов Георгия Гурджиева.
Все происходящее в спектакле, по замыслу режиссера, придумано и разыграно ашугами. За коврами-ширмами, которые они выносили на сцену, скрывались действующие лица. И закручивалось веселое-грустное представление. В самом деле, веселье в этом спектакле было с грустинкой. Наверное, потому, что этого пестрого, многонационального Тбилиси с особыми (конечно, идеализированными!) взаимоотношениями людей уже нет и в помине. Ведь нельзя дважды войти в одну и ту же реку…
Потому и тексты звучали как-то уж очень современно. Тяжелое материальное положение и никчемность князя Пантиашвили (в колоритном исполнении Нико Гомелаури), тщетно пытающегося сохранить остатки человеческого достоинства, но при этом постоянно выпрашивающего у всех денег, вызывали живой отклик в зале, да и целеустремленная, «крутая» Ханума (Ирина Мегвинетухуцеси) скорее напоминала нынешних оборотливых персонажей – бизнес-вумен, для которых нет никаких преград, если речь идет о больших барышах, чем тифлисскую сваху. А главный герой постановки – вовсе не энергичная Ханума, а князь Пантиашвили, собирательный образ грузина, как это представляют себе авторы спектакля. Обаятельный кутила, прожигатель жизни, ленивый и в то же время бесконечно одинокий человек, предаваемый окружающими, даже друзьями. Таким его играл Нико Гомелаури.
Среди гостей была завотделом театра редакции московской газеты «Культура» Наталья Каминская, и вот как она восприняла тбилисскую «Хануму»:
«Постановка А. Варсимашвили сильно отличается от знаменитой товстоноговской. Грибоедовская сделана в Тбилиси 2005 года, пережившем и продолжающем переживать весьма несмешные перипетии. Видимо, от этого легкая, искрящаяся юмором пьеса, получившая в нынешнем варианте второе название «Поэма о старом Тбилиси», нагружена откровенно публицистическим звучанием. Сцены «отбивают» не легкомысленные кинто, а комедианты с набеленными лицами, которые уже в прологе зовут публику в тот Тбилиси, которого больше нет. Драный князь Пантиашвили, не имевший ничего, кроме титула, и богатый армянский купец, жаждущий заполучить герб, – что за конфликт, тем более антагонизм по нынешним временам? Всем было хорошо, все любили друг друга. Здесь, в сутолоке базаров и духанов, обнаруживается и пьяненький Александр Дюма (его пребывание в Тифлисе – исторический факт), и развеселый Александр Сергеевич Пушкин (тоже, как известно, бывал), и Лев Толстой. Да и заканчивается спектакль не только свадьбами, а еще и сообщением об открытии русского театра».
Незабываемое прошлое воскресло и на юбилейном вечере. В рассказе о том, кем, когда и как создавался русский театр – любимое детище Тифлиса. Конечно, было названо имя графа Михаила Семеновича Воронцова… Страницы истории озвучили, причем в декорациях «Ханумы», грибоедовцы – бывшие и нынешние. Зрители с удовольствием встретились с любимыми артистами, теми, кого уже больше и не чаяли увидеть на сцене театра Грибоедова, – Ефим Байковский, Борис Казинец, Ариадна Шенгелая, Михаил Иоффе, Светлана Головина, Замира Григорян, Ирина Квижинадзе, Виктор Захаров, Нелли Килосанидзе, Волемир Грузец, Тамара Соловьева, Владимир Бурмистров, Лариса Крылова, Алик Кухалеишвили…
Грибоедовцев почтил своим присутствием на юбилейном вечере сам Святейший и Блаженнейший Католикос-Патриарх всея Грузии Илиа Второй. Он тепло поздравил героев дня. На юбилее выступил тогдашний министр культуры, охраны памятников и спорта Грузии Георгий Габашвили, подчеркнувший, что театр Грибоедова – неотъемлемая часть грузинской культуры. «Какова бы ни была политическая конъюнктура, люди культуры будут дружить. Театр Грибоедова – пример того, как творцы могут помогать своим странам», – отметил он.
А глава российского дипломатического ведомства Владимир Чхиквишвили выделил сразу три момента: значение театра для развития грузинской культуры, его роль как очага русской культуры и русского языка, а также миссию сопряжения двух культур. Он зачитал собравшимся текст поздравления тогдашнего министра культуры России Александра Соколова. Российское культурное ведомство объявило благодарность худруку театра Автандилу Варсимашвили, директору Николаю Свентицкому, организовавшему этот незабываемый праздник, а также двум ведущим актерам – Ирине Мегвинетухуцеси и Валерию Харютченко. Позднее названным лицам были вручены высшие государственные награды Российской Федерации – Ордена Дружбы.
Сердечным, эмоциональным было выступление Кирилла Лаврова. По его словам, ничто не может омрачить дружбу между нашими культурами, театрами, артистами. «Артист – достояние всего мира. Мне кажется, грибоедовцы в полной мере оправдывают великое звание – «артист». Он отметил художественные достоинства нового спектакля «Ханума».
Вспомнили на вечере и тех грибоедовцев, которых уже нет на свете. Их лица появились на большом экране… Завершился вечер пышным фейерверком.
А в фойе была развернута экспозиция. В ней были представлены материальные свидетельства многолетнего творчества театра. Фотографии, костюмы, афиши, газетные публикации – все это позволило вернуться в замечательное прошлое русского театра в Грузии.
«Что и говорить, не в лучшие времена довелось Театру Грибоедова справить громкую дату, – отмечала Н. Каминская. – Но в том, как сложился юбилейный вечер, как он был продуман и срежиссирован, прозвучало какое-то грандиозное неповиновение обстоятельствам».
«О этот театр, как будто такой беззащитный в нынешней бурной жизни, однако умеющий делать то, что не дается политикам: держать людей вместе, – писала Татьяная Шах-Азизова. – Не друг против друга, а вместе. И сохранять для нас нечто неподвластное моде, времени, смене режима и прочим житейским новшествам и катаклизмам. А если к этому прибавить и силу предания, стоящего за театром, и ту среду, в которой он существует, – страну, город с его особенной атмосферой – впечатление станет неотразимым».
А вскоре после юбилея театр отправился в Москву на гастроли, о чем написала на страницах журнала «Русский клуб» Вера Церетели: «Эхо 160-летнего юбилея Тбилисского русского театра имени А. С. Грибоедова докатилось до Москвы. Среди торжеств юбилейного вечера в Тбилиси Государственный театр Наций, а точнее, его директор Михаил Михайлович Чигирь преподнес театру большой подарок – приглашение грибоедовцев с новым детским спектаклем на гастроли в Москву».
В карете прошлого – в будущее!
Тбилисский театр имени А.С. Грибоедова 170-летний юбилей отметил в 2015 году широко и торжественно, созвав на празднование актеров, режиссеров, художественных руководителей и директоров театров, продюсеров, представителей театральных фестивалей, поэтов, писателей, театроведов и журналистов из 25 стран. Все они стали участниками Конгресса русских театров зарубежья, инициатором проведения которого стал директор театра и президент МКПС «Русский клуб», заслуженный деятель искусств, заслуженный артист РФ Николай Свентицкий.
На малой сцене театра-юбиляра прозвучал монолог грибоедовца, Народного артиста Грузии Бориса Михайловича Казинца, отметившего недавно свой 85-летний юбилей. Публика встретила артиста очень тепло, радушно – несмотря на то, что Борис Михайлович уже много лет проживает в США, в Тбилиси его не забыли и были счастливы вновь оказаться во власти его сценического обаяния и таланта. Моноспектакль Бориса Казинца под названием «В карете прошлого» покорил своей исповедальностью, ностальгической интонацией, самоиронией и юмором. Воспоминания перемежались стихами и монологами. Зрители и актер, вновь встретившиеся после разлуки, долго не могли расстаться друг с другом.
На следующий день в рамках грандиозного юбилея, организованного театром вместе с МКПС «Русский клуб», открылась конференция «Русский театр за рубежом: проблемы и перспективы». За «круглым столом» обсуждались проблемы театрального образования, а вторая половина дня была полностью посвящена легендарной личности – Георгию Товстоногову, столетие которого отмечается в нынешнем году. С монологами, воспоминаниями о великом Гоге выступили ученики режиссера Олег Басилашвили, Темур Чхеидзе, Сандро Мревлишвили, заместитель художественного руководителя по общественно-просветительской и исследовательской деятельности БДТ имени Г. Товстоногова Ирина Шимбаревич.
Народный артист СССР Олег Басилашвили призвал следовать путем Георгия Товстоногова и поделился мыслями о тревожных тенденциях в современном театре.
«Постмодернизм страшен, когда за ним скрываются бездарность и непрофессионализм. Наш театр переживает серьезную болезнь. Остались в прошлом режиссеры, стремившиеся выразить на сцене духовность, рассказать о человеке, а не заставлять зрителей разгадывать ребусы и кроссворды «за кадром». Современные режиссеры будто не читают пьес, это сейчас немодно. Сегодня они ставят не произведения, а спектакли о самих себе».
Режиссер Сандро Мревлишвили:
«Говорить о Георгии Товстоногове очень легко и одновременно очень трудно. Я как студент его первого режиссерского выпуска в Ленинграде стремился следовать религии и учению своего учителя. Если сегодня что-то нужно театру – не только грузинскому или русскому, но мировому, – это Товстоногов, товстоноговское наследие. В массовой культуре мы теряем главное – профессионализм. Наверное, время задуматься о профессионализме, приверженцем которого всю свою жизнь был Георгий Товстоногов».
Режиссер Темур Чхеидзе рассказал, как легко ему работалось с товстоноговскими актерами в период пребывания на посту художественного руководителя БДТ. «Величие Товстоногова проявляется в том, как его дух сохраняется актерами, которые с ним работали».
В рамках диалога о Товстоногове была представлена книга Н. Шадури-Зардалишвили из серии «Русские в Грузии» – «Тбилиси – Санкт-Петербург и обратно». А также издания этой же серии «Ваше благородие, господин артист! Павел Луспекаев» Н. Шадури-Зардалишвили и «Свой среди своих. Александр Товстоногов» Л. Очиаури.
В тот же день состоялось возложение цветов к дому и мемориальной доске Георгия Товстоногова.
Вечером в фойе Большого зала театра имени А.С. Грибоедова открылась постоянная экспозиция «Русский театр в Грузии», отражающая его 170-летнюю историю. Были представлены уникальные фотографии, афиши, плакаты, программки, макеты, предметы реквизита, костюмы, рукописи Михаила Щепкина и Александра Яблочкина, ставших зачинателями русского театра в Тифлисе. В создании экспозиции большую помощь театру оказал Государственный музей театра, музыки, кино и хореографии Грузии. Эта организация содействовала также рождению большой юбилейной книги «Русский театр в Грузии» и «вечного» календаря.
День завершился показом спектакля «Холстомер. История лошади» Л. Толстого, посвященного Георгию Товстоногову и Евгению Лебедеву.
На конференции состоялись дискуссии на темы «Русские театры зарубежья и СМИ» и «Русские театры зарубежья. Фестивальное движение. Значение и организация гастрольной деятельности».
Выступил известный режиссер, художественный руководитель Русского драматического театра Литвы Йонас Вайткус, отметивший, что на конгрессе собрались люди, не имеющие отношения к политике и дипломатии. «В Грузии должен быть сакральный театр. Спектакли Гоги Товстоногова – тоже сакральная вещь. У него никогда не было преклонения перед людьми, которые стремятся только забавляться и не имеют ничего общего с сущностными вещами, не было легковесных, бездуховных постановок».
Состоялся непростой разговор о сегодняшней театральной критике. Выступил главный редактор газеты «Новые известия» и журнала «Театрал», президент премии зрительских симпатий «Звезда Театрала» Валерий Яков (первым лауреатом этой премии стал Грибоедовский театр). Он призвал московских критиков и журналистов писать не только о театрах в пределах «Садового кольца» и не только о тех, кто любезны сердцу критиков. По мнению В. Якова, нужно активнее освещать театральную жизнь русского зарубежья.
Заострила проблему освещения в прессе театральной жизни московский критик, переводчик, преподаватель Ирина Мягкова: «Никто не занимается разбором спектаклей, все занимаются пиаром, в результате чего теряется смысл публикаций. Неправильно выделять русский театр за рубежом в качестве специальной, отдельной темы. Это и есть политика, пиар. В театре мы занимаемся искусством, а не пропагандой имиджа России. Главное – заниматься искусством. Если где-то появляется замечательный спектакль, об этом сразу узнают повсюду».
По мнению грузинского театроведа Тамары Бокучава, русский театр за рубежом должен ориентироваться на местную культуру – культуру страны проживания. «Не обязательно, чтобы русские театры зарубежья ставили только русскую классику. Нужно поворачиваться к местной культуре, местному населению. На мой взгляд, не важно, на каком языке театр играет, главное, чтобы он занимался искусством».
В дни юбилея были открыты мемориальные доски, посвященные памяти выдающихся режиссеров Гиги Лордкипанидзе и Леонида Варпаховского. На церемонии выступила дочь Леонида Варпаховского – замечательная актриса Анна Варпаховская, создавшая в канадском Монреале русский театр имени своего отца. Состоялась также презентация книги «Партитура судьбы. Леонид Варпаховский» из серии «Русские в Грузии».
Участники международной конференции «Русский театр за рубежом. Проблемы и перспективы» обратились к Союзу театральных деятелей (СТД) России с предложением «учредить ежегодные профессиональные премии и специальные призы для деятелей русских театров зарубежья». Министерству культуры РФ и Федеральному агентству по печати и массовым коммуникациям было также предложено «рассмотреть вопрос об издании ежеквартального приложения к одному из популярных российских театральных журналов, целиком посвященному деятельности русских театров зарубежья». Кульминацией праздника стал юбилейный вечер (его поставил художественный руководитель театра, лауреат Государственной премии Грузии, лауреат премии им. К. Марджанишвили Автандил Варсимашвили). Грибоедовцы, молодые и опытные актеры, в столь узнаваемых декорациях старого Тифлиса развернули перед гостями грандиозную, стосемидесятилетнюю историю русского театра в Грузии – напомнили факты, известные и неизвестные, славные имена режиссеров, актеров.
Театр имени Грибоедова поздравили тогдашние руководители страны: президент Грузии Георгий Маргвелашвили, премьер-министр Ираклий Гарибашвили, Святейший и Блаженнейший Католикос-Патриарх всея Грузии Илиа II, а также экс-министр культуры России Владимир Мединский, председатель СТД России Александр Калягин. Тепло приветствовал грибоедовцев президент-председатель Правления Банк ВТБ (ПАО) Андрей Костин. ВТБ был генеральным спонсором юбилея.
Завершила юбилейные дни долгожданная премьера – «Ревизор» Н. Гоголя. Художественный руководитель театра Автандил Варсимашили предложил новаторский подход к классике: представил публике впечатляющую фантасмагорию, насыщенную библейскими мотивами.
Инна БЕРИДЗЕ |
|
|
К 175-летнему юбилею театра
В Грибоедовском служили (служат) актеры, интересно проявившие (проявляющие) себя не только на театральных подмостках, но и на экране. К счастью, мы имеем возможность оценить их киноработы.
Ведущая актриса театра 40-50-х годов, заслуженная артистка Грузии Белла Георгиевна Белецкая сыграла роль Веры в фильмах Владимира Барского по произведениям Михаила Лермонтова: «Княжна Мери», «Бэла» и «Максим Максимыч». Для съемок в этих фильмах Белла Белецкая, уже популярная на Украине киноактриса, была приглашена в Грузию в 1926 году. Кроме названной трилогии, она снялась в картинах «Женщина с ярмарки» и «Севиль». «Раба любви, женщина-вамп. Все эти эпитеты в равной степени можно отнести к Белле Белецкой, народной артистке Грузии. Нередко амплуа определяет всю дальнейшую судьбу актера. Белла Белецкая в данном случае не исключение. Восхищение публики, блестяще сыгранные роли – на фоне неустроенной личной жизни. От страстной любви сгорали на сцене и экране ее героини. Она же оставалась в миру одинокой, доверившейся судьбе, но гордой, прекрасной, полной огня…», – пишет газета «Свободная Грузия» (от 8 марта 2003 года).
Настоящий титан в актерской профессии, стоявший у истоков российского кино – Народный артист Грузии Анатолий Дмитриевич Смиранин. Человек-легенда, одессит, сын капитана, юнгой обошедший на судне отца многие портовые города Средиземноморья.
Анатолий Смиранин пришел в русское кино еще до революции и играл вместе со звездами немого кино Иваном Мозжухиным, Натальей Лисенко и Верой Холодной. Он стал одним из первых актеров зарождающейся советской кинематографии и снимался до конца своей жизни – вплоть до 1971 года.
Однажды судьба привела Анаталия Смиранина на кинофабрики первых русских кинопредпринимателей и продюсеров (если пользоваться современной лексикой): Александра Ходжонкова и Иосифа Ермольева – у последнего актер снялся в 1919 году в фильме с несколько пафосным названием «Жизнь – Родине, честь – никому». Это восьмичасовая агитационная драма в двух сериях. Как сообщают источники, копия фильма сохранилась во Французской синематеке и, возможно, частично в Госфильмофонде.
Сценарий написал М. Кажиев, режиссеры – Александр Александрович Волков и Ф.Ф. Морской. Всего в картине было задействовано более 10.000 человек! Съемки проходили в саду Коммерческого клуба и на окраинах города Ростов-на-Дону.
Любопытный факт: для подготовки съемок в Ростов из Ялты прибыл поручик Белокуров из штаба белого генерала Андрея Григорьевича Шкуро. Планировалось участие самого генерала Шкуро, причем съемки намечалось проводить в боевой обстановке. Газета «Приазовский край» сообщала, что ожидается участие «новой артистки, не игравшей еще в кино, окончившей в Берлине балетную студию – Елены Велюр». «Донская речь» от 4 декабря 1919 года писала: «В картине выведена изумительная работа танков, артиллерии и кавалерии на фронте. Картина эта еще несколько дней будет демонстрироваться здесь, а затем будет показываться в некоторых городах Кавказа и Закавказья».
Среди других картин, в которых снялся Анатолий Смиранин: «Конкурс красоты» (реж. А. Волков), «Я – черноморец» (реж. В. Браун, А. Мачерет), «Малахов курган» (реж. А. Зархи, И.Хейфец), «Давид Гурамишвили» (реж. Н. Санишвили, И. Туманов), «Робинзон Крузо» (реж. А. Андриевский), «Лично известен» (реж. С. Кеворков), «Игра без ничьей» (реж. Ю. Кавтарадзе) и др.
В конце 1920-х режиссер Всеволод Мейерхольд, заметив талантливейшего артиста, собирался пригласить его на роль Кирсанова-старшего в задуманном им фильме «Отцы и дети» (в роли Базарова должен был выступить Владимир Маяковский). Увы, замысел не был реализован.
Эта информация сегодня интересна разве что специалистам кино, а широкая зрительская аудитория полюбила актера за блистательную роль отца чудесной Гуттиэре – Бальтазара в популярнейшем фильме «Человек-амфибия» В. Чеботарева и Г. Казанского.
Полюбился зрителям и герой заслуженного артиста России Павла Борисовича Луспекаева из культовой картины Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни». Для нескольких поколений его Верещагин стал образцом настоящего мужчины – отважного, сильного, благородного. Павел Луспекаев обрел тогда статус настоящей кинозвезды – увы, ранняя смерть отняла у кинематографа мощного, удивительно органичного актера!
Другие фильм с его участием: «Тайна двух океанов» (реж. К. Пипинашвили), «Республика Шкид» (реж. Г. Полока), «Происшествие, которого никто не заметил» (реж. А. Володин), «Долгая счастливая жизнь» (реж. Г. Шпаликов), «Зеленые цепочки» (реж. Г. Аронов) и т.д.
Еще один прекрасный пример грибоедовца, реализовавшегося в кино, – Народный артист Грузии Арчил Михайлович Гомиашвили. Его Остапа Бендера в фильме Леонида Гайдая «Двенадцать стульев» по роману И. Ильфа и Петрова многие считают лучшим, непревзойденным! «Как же не хватает сейчас в российском кино такого актера, как Арчил Гомиашвили! Он был не только талантливым актером, для которого в кино и на сцене не существовало невозможного, он был просто талантливым человеком, обаятельнейшим, фантастически красивым мужчиной. Он буквально излучал позитивную энергию, которая заряжает и будет заряжать нас, зрителей, наполнять нас положительными эмоциями. Такие актеры бессмертны!» – вот одно из многочисленных зрительских признаний в любви к Арчилу Гомиашвили. Он сыграл в 27 фильмах, среди них «Мимино» (реж. Г. Данелия), «Золотое руно» (реж. М. Ага-Мирзаев, Л. Файзиев), «Медный ангел» (реж. В. Дорман), «Проделки Скапена» (реж. Г. Калатозишвили, М. Калатозишвили), «Сталинград» (реж. Юрий Озеров) и др. В последние годы его часто приглашали на роль Сталина.
Свыше десяти картин на счету Народного артиста Грузии Мавра Яковлевича Пясецкого – «Лурджа Магданы» (реж. Т. Абуладзе, Р. Чхеидзе), «Тысяча первая гастроль» (реж. О. Миркасымов), «Чари рама» (реж. Н. Санишвили), «Простите, вас ожидает смерть» (реж. К. Мгеладзе), «Ну и молодежь!» (реж. Р. Чхеидзе) и др.
Титул «графини советского кино» был присвоен Народной артистке Грузии и России Ариадне Всеволодовне Шенгелая. Она уже была знаменитой актрисой, когда приехала в Тбилиси, выйдя замуж за грузинского кинорежиссера Эльдара Шенгелая.
Да сих пор Ариадна Шенгелая – общепризнанный эталон изысканности и аристократизма в кино! Зрители любят и с удовольствием смотрят фильмы с ее участием – «Екатерина Воронина» (реж. И. Анненский), «Евгений Онегин» (реж. Р. Тихомиров), «Осторожно, бабушка!» (реж. Н. Кошеверова), «Гранатовый браслет» (реж. А. Роом), «Евгения Гранде» (реж. С. Алексеев), «Белый караван», «Чудаки» (оба – реж. Э. Шенгелая), «Увольнение на берег» (реж. Ф. Миронер), «Выстрел» (реж. Н. Трахтенберг), «Ференц Лист» (реж. М. Келети), «Не горюй» (реж. Г. Данелия) и многие другие.
Заметный след в кино оставил заслуженный артист Грузии Джемал Шотаевич Сихарулидзе: в общей сложности сыграл двадцать пять ролей! Одна из его последних блестящих работ в кино – горец Абдул-Мурат в картине Сергея Бодрова «Кавказский пленник». В этой роли Джемал был, как всегда, достоверен. К слову сказать, Евгений Евтушенко отметил высокий класс его игры, сказав, что актеру удалось переиграть даже такую российскую «звезду», как Олег Меньшиков. Незадолго до ухода Джемал Сихарулидзе снялся у Ники Квижинадзе в сериале «Сталин. Life» в проекте телекомпании НТВ: сыграл интересную роль ротмистра Минина... В процессе съемок, избивая по сценарию будущего вождя, случайно ударился рукой о ружье. Началось кровотечение... И многие решили, что это так удачно сделан грим... «По-моему, роль у меня получилась. Во всяком случае, все отметили, что я создал образ настоящего Минина. Я снимался с двух дублей, практически без репетиций, и московские телевизионщики отметили мой профессионализм… А свою первую роль сыграл в 1964 году у Эльдара Рязанова в фильме «Дайте жалобную книгу». Говорят, он бывает нетерпим на сценической площадке, может и матом послать. Тогда в кино вообще по-другому играли. Царила серая обыденность, приблизительность... Для меня эталоном мастерства в кино остается Николай Черкасов. Вот это был актер и XX, и XXI века. Что касается режиссерского мата... Это иногда очень даже нужно. На съемках административный кулак Рязанова чувствовался, но мата по отношению к актерам не помню. Кстати, Рязанов собирался снять фильм «Сирано де Бержерак». Меня пробовали на роль Кристиана, Евгения Евтушенко – на роль Сирано. Увы, фильм так и не был снят... Тогда Евтушенко подарил мне свое стихотворение «Благодарность» с дарственной надписью».
В фильме Сергея Бодрова-старшего «Кавказский пленник» Сихарулидзе сыграл одну из центральных ролей. «На первой съемке Бодров остановил меня и сказал, как обычно, заикаясь: «Д-д-джемал! Это н-н-немного по-театральному. А в кино нужно по-другому!» Я ответил: «Пожалуйста, нет проблем!» – вспоминал актер. – И сразу ему выдал то, что требовалось... В кино играют в основном глаза. Нельзя размахивать руками, крутить головой. Актер должен сдерживать свою театральность...».
Заслуженной артистке Грузии Людмиле Ивановне Артемовой-Мгебришвили довелось поработать с прекрасными режиссерами кино. Один из них – сам маэстро Эльдар Шенгелая, совместно с Фуадом Ибрагимбековым снявший в 2015 году фильм «Кавказское трио» по сценарию Рустама Ибрагимбекова. Одну из ключевых ролей в нем сыграла Людмила Артемова. Как говорится в аннотации, фильм основан на настоящей, невыдуманной истории. «Трио – грузин, армянин и азербайджанец, трое друзей, которые крепко дружили в юности. После распада СССР они оказались гражданами новых государств. Но память об общих счастливых днях не дает им забыть друг друга. Трагичные последствия развала огромной страны накладываются не только на троих друзей, но и задевают молодого человека, когда он узнает, что у него два отца: один – родной, другой – отчим. И все бы ничего, только родной отец – армянин, а отчим – азербайджанец. А их страны, как известно, находятся в состоянии вражды, не оставляющей места для разума и понимания. В этой истории, полной трагедий, уже случившихся и грядущих, мужчинам приходится сохранить человеческое достоинство и заплатить высокую цену». Партнерами Людмилы Артемовой были замечательные актеры – Юрий Стоянов, Гоги Пипинашвили, Баадур Цуладзе, Фатима Ибрагимбекова.
Еще один актерский опыт Л. Артемовой – в картине молодого режиссера Зазы Русадзе «Складки на моем одеяле». Фильм участвовал в конкурсной программе Берлинского международного кинофестиваля.
Успешно работает в кино ведущий актер Грибоедовского театра Валерий Дмитриевич Харютченко, снявшийся в фильмах «Ночные колокола» (реж. Г. Лорткипанидзе), «Вера Давыдова» (реж. В. Плоткин), «Водохранилище», «Как синие кони» (оба – режиссер К. Милитаури), «1005 дней» (реж. Л. Ахобадзе), «Сталин. Livе» (реж. Н. Квижинадзе). А фильм Зазы Урушадзе «Здесь светает», в котором актер исполнил роль врача-духобора, получил специальный приз жюри ОФК стран СНГ и Балтии «Киношок-98» (Анапа); приз жюри игрового кино за лучший сценарий МКФ «Евразия-98» (Алматы); выдвинут от Грузии на «Оскар» в категории «лучший иноязычный фильм 1999 года».
Всерьез заинтересовал кинематограф фактурный, талантливый актер Аполлон Александрович Кублашвили. На его счету уже немало киноработ. А недавно А. Кублашвили снялся в новом российском сериале «Заступники» по мотивам книги адвоката Дины Каминской «Записки адвоката», основанной на реальных судебных процессах знаменитых советских адвокатов. В картине описываются события 1966 года, конца оттепели.
Успешно снимаются сегодня и молодые грибоедовцы. Одна из них – Мари Кития, покорившая киноманов в картине «Невесты». «Загадка, как этот скромный, без звезд, фильм молодого грузинского режиссера Тинатин Каджришвили попал в наш снобистский прокат, но чудо, что это произошло. По мне, «Брак за решеткой» (в оригинале он называется «Невесты») один из лучших фильмов прошлого года, пролетевший мимо большинства рейтингов только из-за своей «негромкости», хотя исполнительница главной роли Мария Кития красивее и талантливее многих статусных «звезд». Бойфренд ее героини Нуцы попадает за решетку не то чтобы «ни за что», но во времена провозглашенной Саакашвили «нулевой терпимости к преступности» сроки, которые раздавали в грузинских судах, удивили бы даже сталинских соколов. Нуца и ее «невенчанный» муж Гога, отец двоих уже детей, решают официально оформить брак за решеткой; и таких, как Нуца, десятки: гордых, красивых, страдающих женщин от 18 до 75 лет. До поры думаешь, что смотришь сильную социальную драму, в финале понимаешь, что черт с ним, проклятым, несправедливым социумом, фильм-то о любви, да такой пронзительный, каких сегодня и не найти. Удивительно искренний, эмоционально точный и честный», – пишет российский «Сноб». Достойная работа ведущей актрисы театра имени А.С. Грибоедова Мари Кития была отмечена призом за лучшую женскую роль сразу на нескольких престижных кинофестивалях.
Радует стремительный старт совсем еще молодого актера Михаила Гавашели. Сначала он снялся в короткометражной ленте Тимура Бекмамбетова «Алиса», а потом исполнил главную роль в фильме Ренаты Литвиновой «Северный ветер». Это авторское продолжение дебютной театральной постановки Литвиновой. Спектакль-фантасмагория «Северный ветер» о любви и смерти, поставленный Литвиновой в 2017 году на сцене МХТ имени Чехова по пьесе собственного сочинения, был ее режиссерским дебютом. С нетерпением ждем картину с Мишей Гавашели в главной роли!
В двухсерийном фильме «Русские грузины» российского журналиста Леонида Парфенова дебютировал Мераб Кусикашвили, исполнив роль Серго Орджоникидзе.
Просим прощения у тех грибоедовцев, кого, возможно, не упомянули в этом небольшом материале. Как говорится, нельзя объять необъятное. Работали и работают в кино Арчил Бараташвили, Олег Мчедлишвили, Дмитрий Спорышев, Инна Воробьева, Анна Николава, Слава Натенадзе, Лаша Гургенидзе, Михаил Арджеванидзе, Алла Мамонтова, Нина Кикачеишвили… А актриса Карина Кения ярко заявила о себе в популярнейшем телесериале «Подруги моей жены». Хочется пожелать всем артистам-грибоедовцам новых киноработ, которые принесут радость как им самим, так и зрителям!
Снимающиеся театральные актеры – норма! А вот театральный режиссер, активно работающий в кинематографе, – это, скорее, исключение из правила. Речь идет о художественном руководителе театра Грибоедова Автандиле Эдуардовиче Варсимашвили. На его счету такие работы, как: «Кроткая» (Италия-Грузия, по рассказу Ф.М. Достоевского), «Дом в старом квартале», «Что с того, что мокрая, мокрая сирень», «Идиотократия», «Все будет хорошо» (Грузия-Индия), «Давай брат, давай!», «Испахан-Батуми» (Грузия-Иран), «Дом, который сбежал через окно».
Кстати, в большинстве картин Варсимашвили снимался уже ставший легендой Нико Гомелаури – достоверный, колоритный актер и на сцене, и на экране!
Одна из наиболее интересных киноработ Авто Варсимашвили – «Дом, который сбежал через окно». Эта эксцентрическая комедия с элементами социальной драмы – последняя часть его трилогии (сам режиссер называет их абсурдистскими черными комедиями), две из которых – «Идиотократия» и «Все будет хорошо» с большим успехом прошли на экранах страны. В фильме «Дом, который сбежал через окно» снялись мировые звезды – выдающаяся грузинская балерина Нино Ананиашвили, впервые выступившая в качестве драматической актрисы, а также знаменитая певица Нино Катамадзе. Одну из ролей исполнил президент Международного культурно-просветительского союза «Русский клуб», директор Грибоедовского театра Николай Николаевич Свентицкий. На экране постоянно присутствует и сам режиссер фильма – за фортепиано. Авто Варсимашвили удалось найти очень интересную форму, соединив феллиниевскую условность кинематографа с реалиями сегодняшнего дня, праздник творчества с невеселыми размышлениями о трагичности и алогичности мироустройства, несовершенстве людей, несоответствии мечты и реальности.
Отметим, что участие в этой картине, – не единственный киноопыт директора театра Николая Свентицкого. Он снялся также в многосерийной телевизионной картине «Сталин. Live» (режиссер – Ника Квижинадзе).
Инна БЕЗИРГАНОВА |
|
БИЗНЕС-ПЛАН «НАШЕГО ЗЯТЯ» |
|
Нынешний год назван годом Грибоедова. Недавно на улицах Тбилиси репортеры провели блиц-опрос, что вы знаете о Грибоедове? Люди постарше отвечали со знанием дела. Юнцы пожимали плечами, мол, слышали, но забыли, кто это. Однако большинство отвечали эмоционально: «Чвени сидзе!» – «Наш зять!». Это говорит о многом - никто так, по-семейному, не назовет, скажем, мужей царицы Тамары. Грибоедов остался в памяти грузин не только писателем и дипломатом, но и самым почетным и любимым ближайшим родственником.
Александр Сергеевич Грибоедов прожил в Грузии, в общей сложности, всего около четырех лет, ставших для него судьбоносными. В Тифлисе он закончил первый вариант своего шедевра комедии «Горе от ума». В Тифлисе он обвенчался с прекрасной княжной Ниной Чавчавадзе. История их любви стала одной из самых светлых легенд, наполненной романтикой и трагизмом.
Первое пребывание Грибоедова в Тифлисе было недолгим, он провел три месяца в Грузии перед отъездом в Иран в январе 1819 года. В своем дневнике Грибоедов описывает, какое впечатление оказали на него природа, история страны, «живые свидетели прошлого» – старинные монастыри и крепости, пленительные «утренние песни грузинцев». Через десять лет, в 1828 году, на пике дипломатической карьеры, он напишет из Ирана в одном из писем о своих сокровенных желаниях: «Скажите Нине, что это продолжаться не будет и что скоро, не больше как через два года, я сделаюсь отшельником в Цинандалах». По многочисленным свидетельствам, Грибоедов решил оставить государственный пост, поселиться в Грузии, чтобы посвятить себя литературе и осуществлению своего глобального плана социально-экономического развития страны, которая стала для него второй родиной. Один из самых образованных и широко мыслящих людей своего времени, Грибоедов был масоном, разделял прогрессивное стремление декабристов преобразовать общество. Нет нужды говорить об его отношении к московскому барству и высшему свету Петербурга – достаточно вспомнить не потерявшие актуальность и сегодня меткие фразы из «Горя от ума». В Грузии он увидел возможность реализовать свои идеи по развитию экономики и торговли края, которые вылились, говоря современным языком, в создание масштабного бизнес-плана – Проекта Закавказской компании.
В начале 20-х годов русская миссия находилась в Тавризе. Дипломатической задачей Грибоедова являлся сбор информации о стране, а также подготовка коридора транзитной торговли между Западной Европой, Россией и Ираном через Грузию. Работа над проектом велась в секретности от англичан, имевших большое влияние при шахском дворе. В свободное время он работал над комедией «Горе от ума», а также писал поэму «Путник» (или «Спутник»), от которой сохранился лишь отрывок – «Кальянчи». В основе произведения лежит реальная история освобождения из рабства мальчика-грузина, похищенного из Маркобинского селения (Марткопи). Грибоедов находился в Тавризе до конца 1821 года. В разгар ирано-турецкой войны ему было предписано прибыть в Тифлис к главноуправляющему войсками на Кавказе генералу Ермолову для доклада о положении дел в Иране. По пути из Тавриза Грибоедов сломал руку, и длительное лечение послужило одним из предлогов, чтобы остаться в Тифлисе в должности секретаря по «иностранной части» при Ермолове. По словам Грибоедова, это было время длительного «досуга», которым он воспользовался для изучения новой для него страны.
Описание Тифлиса тех лет живо представлено неизвестным автором в статье под неожиданным названием «Впечатления и воспоминания покойника». Автор был хорошо знаком с колоритом старого города, исходил ряды ремесленников, шумные базары, духаны и караван-сараи. О преобразовании города он пишет следующее: «За большим мостом, на скалистом берегу Куры, построена генералом Ермоловым новая крепость Метехская… замок необыкновенного вида составляет лучшее украшение города. Тут военный ордонанс-гауз, арестантская для заключения важных преступников и больница их. Далее, по берегу, вверх реки, расположены немецкие колонисты до деревни Куки. Ниже моста, за Метехским замком, находится меньшая часть города, Авлабаром называемая, которая населена грузинами; в ней своя церковь и базар... Ниже Авлабара, версты две, красуется военный госпиталь на урочище, называемом Атлуг, где есть слободка госпитальных служителей и дома чиновников». Подробно описаны тбилисские сады, виноградники, винные погреба с «кувшинами», которые «бывают в несколько сот ведер, в которых иногда находили утопленников, неосторожных пьяниц. Лучшим из виноградных садов здесь почитается бывшего начальника артиллерии Ахвердова».
Упоминание об Ахвердове особенно ценно. А.С. Грибоедов, ставший желанным гостем в «лучших семейных кружках Тифлиса», часто посещал «дом Ахвердовой» – вдовы генерала – Прасковьи Николаевны, где встречал к себе самое радушное отношение. В этом доме слышалась русская и французская речь, играли на рояле, танцевали, вели беседы о театре и литературе. Дом стоял в Сололаки на склоне горы и выходил террасой в чудесный сад с тенистыми аллеями. Флигель во дворе дома занимала семья князя Александра Чавчавадзе. Ахвердовы и Чавчавадзе были тесно связаны дружбой и родством». В доме Ахвердовых и встретил Грибоедов будущую жену Нину Чавчавадзе, которая была моложе его на семнадцать лет. «За ангельскую красоту, не вдаваясь в метафору, можно ее было назвать существом истинно неземным», – говорит о Нине в своих воспоминаниях офицер Федор Торнау.
Князь Александр Гарсеванович Чавчавадзе командовал в то время Нижегородским драгунским полком, стоявшем недалеко от его кахетинского имения Цинандали, куда неоднократно приезжал Грибоедов. Усадьба поражала современникоd сочетанием европейского благоустройства и богатством природы.
В архивах сохранились заслуживающие большого внимания две записки Грибоедова. В одной из них «О Гилани», написанной в начале 20-х годов, отразилось отношение дипломата к правам малых народов, населявших Закавказье. По его мнению, необходимо управлять «по своим обычаям (т.е. местным), независимо от наших министерств». Во второй записке «О лучших способах вновь построить город Тифлис», написанной несколько позже, Грибоедов высказывает практические предложения по застройке города. В первую очередь, он призывает строить здания с учетом особенностей климата и не пренебрегать местныvb традициями, а именно сохранить «балконы» (аbвани) и деревянные галереи вокруг домов: «Навес, который от кровельной застрехи прикрепляется к столбам на аршин и более от стен, – пишет Грибоедов, – доставляет тень, благотворную в здешнем жарком поясе и препятствует кирпичу распекаться от жара… Дарбазы, в восточном вкусе, тоже для прохлады и здоровья чрезвычайно полезны (движение воздуха). Раскрытое строение обращать не на улицу», – советует он. С поразительной прозорливостью Грибоедов подошел к вопросу о строительстве мостов. Наличие единственного моста у Метехского замка создавало большие неудобства для сообщения между частями Тифлиса, разделенных Курой. Грибоедов предлагает «всего более... заботиться об устроении моста против армянского монастыря или артиллерийского дома, или между сими двумя пунктами». В дальнейшем оказалось, что именно эти места оказались наиболее удобными: мост имени Бараташвили построен рядом с тем местом, где находился «армянский монастырь», а Воронцовский – вблизи «артиллерийского дома», который размещался на Инженерной улице. О сложностях перестройки старого района Кале Грибоедов пишет: «Каждый аршин земли дорого ценится, и потому, когда хотели привести в исполнение новые планы, – на всяком шагу нарушали права владельцев и тем возбудили справедливый ропот». Замечание не потеряло актуальности и спустя два столетия! Не прошли мимо внимания Грибоедова вопросы сохранения памятников старины. По приказу Ермолова камни древней крепостной стены были использованы для перестройки старинного замка Метехи в тюрьму, что также вызвало «справедливый ропот» населения. Военному губернатору Сипягину пришлось отдать специальное распоряжение гражданскому губернатору – Ховену, в котором говорилось: «Покорнейше прошу дать, кому следует строжайшее предписание, дабы никто не отваживался разрушать остатков крепостной стены в г. Тифлисе и брать оттуда материала для строений».
После назначения Паскевича на пост командующего войсками на Кавказе, Грибоедов получает большую свободу действий – новый начальник мало вникал в составление канцелярских бумаг. Решительные действия Паскевича в кампании против персов привели к значительным военным успехам: 10 февраля 1828 года был подписан мирный договор в деревне Туркманчай, по которому Персия уступала России Эриванское и Нахичеванское ханства, а также обязывалась выплатить 20 млн. рублей серебром контрибуции. Огромной заслугой Грибоедова является разработка статей Туркманчайcrого мирного договора.
Кроме того, Грибоедов активно содействует развитию экономики Грузии. В частности, оказывает поддержку купцу Кастелла, открывшему шелкомотальную фабрику в Тифлисе, а также построившему в Горийском уезде стекольный завод Э. Эристави. Много внимания Грибоедов уделяет «благородному училищу», преобразованному вскоре в гимназию. В конце 20-х годов представители передовой общественности Тифлиса безуспешно добивались разрешения на издание газеты; вопрос решился положительно только в конце апреля 1828 года, в то время, когда Грибоедов находился в Петербурге, что вряд ли можно считать простым совпадением. Первый номер «Тифлисских ведомостей» вышел 4 июля 1828 года, а через несколько лет Пушкин дал газете высокую оценку, назвав ее «единственной между русскими газетами, имеющей своеобразную окраску и в которой встречаются статьи, представляющие действительно европейский интерес». Поскольку в Тифлисе в то время проживало много сосланных декабристов, то можно предположить, что некоторые из них сотрудничали с редакцией «Тифлисских ведомостей».
При участии Грибоедова в Грузии открылись несколько уездных училищ для лиц «свободного состояния», а также были учреждены училище восточных языков, коммерческий банк, обсуждался вопрос об организации публичной библиотеки. Но все эти начинания не отражают размаха государственного мышления Грибоедова. С середины 20-х годов Александр Сергеевич был захвачен идеей создания Российской Закавказской компании. Этот масштабный проект был сначала застопорен полугодовым арестом Грибоедова в конце января 1826 года в связи с восстанием декабристов, а также вновь вспыхнувшей войной с Ираном. Первые реальные шаги по продвижению проекта Грибоедов смог предпринять только в марте 1828 года, когда приехал в Петербург для представления Николаю I Туркманчайского мирного договора. Тогда же Грибоедов заручился поддержкой влиятельного министра финансов Егора Францевича Канкрина, который одобрил план создания компании. Позднее к написанию устава и некоторых глав проекта подключился чиновник для особых поручений на Кавказе Петр Демьянович Завилейский, рекомендованный министром Канкриным.
Перед отъездом Грибоедова в Иран в сентябре 1828 года в качестве полномочного министра-резидента, Проект Закавказской компании был представлен на рассмотрение лично Паскевичу и его администрации. Реакция высоких чиновников была предсказуемо негативной, однако идея создания компании уже получила резонанс в обществе. Газета «Тифлисские ведомости» назвала Проект «исполинским предприятием», подчеркнув, что «все предположения по сему предмету основаны на самых ясных доводах, почерпнутых из фактов глубокого исследования края». Иными словами, проект имел реальную базу, был продуман до мелочей и охватывал такие важные для того времени вопросы, как переселенческий, судоходства по Куре, устройства порта в Батуми, эксплуатации казенных земель Закавказья, а также развития местной промышленности, транзитной торговли через Грузию. Чрезвычайно важно отметить, что Грибоедов и его единомышленники не рассматривали Грузию как удобную транзитную зону и сельскохозяйственную колонию. В Проекте уделено большое внимание развитию экономических ресурсов края (шелководство в районе Шемахи, виноделие в Грузии, хлопководство, бакинская нефть). Предполагалось основать фабрики и специальные школы для обучения ремеслам, пригласить из-за границы мастеров по выделке стекла, пряжи, шерсти, производства вин и т.д. По мнению Грибоедова, большинством акционеров должны были стать местные землевладельцы, купцы, предприниматели. «Ничто не скрепит так твердо и нераздельно уз, соединяющих россиян с новыми их согражданами по ту сторону Кавказа, как преследование взаимных и общих выгод», – подчеркивается в проекте.
В «бизнес-команду» Грибоедова входили исключительно прогрессивно настроенные деятели. Соавтор Проекта Петр Демьянович Завилейский, занимавший пост начальника Казенной экспедиции Верховного грузинского правительства, с 1829 года был назначен гражданским губернатором Тифлиса. Будучи противником крепостничества, он пытался улучшить положение крестьян. Это привело к постоянным конфликтам с крупными помещиками, уже через два года Завилейскому пришлось покинуть высокую должность. С пониманием к Проекту относились ставший в дальнейшем крупным фабрикантом, дипломат Иван Мальцов, промышленник Никита Всеволожский, военный губернатор Кавказа Николай Мартемьянович Сипягин, женатый на сестре Всеволожского. Сипягин был сторонником торгово-экономического развития Грузии, по его инициативе устраивались ярмарки, были приглашены из Франции виноделы и «искусные садовники», были открыты школы-мастерские для обучения слесарному и столярному делу.
Оговаривая в Проекте, что большая часть акционеров должна «состоять из помещиков и купцов закавказских», авторы, в первую очередь, имели в виду тестя Грибоедова князя Александра Чавчавадзе, наладившего производство вина в Цинандали. Во вступительной главе Проекта говорится: «В самый первый год может быть произведен значительный отпуск в Россию вина самого лучшего разбора». Потенциальным акционером компании следует считать Егора Чилашвили (Чиляева), человека широких взглядов, переводчика Монтескье и Мабли. Занимая должность прокурора, Чилашвили сумел добиться открытия в Тифлисе в 1824 году «Совестного суда», состоявшего из выборных представителей от всех сословий для разбора уголовных и гражданских дел. В 1827 году Чилашвили по поручению Министерства финансов занимался «финансовым обозрением» Грузии, заведовал канцелярией Тифлисского военного губернатора. После того, как попал в опалу, о нем трогательно заботился Грибоедов, по рекомендации и ходатайству которого перед главнокомандующим на Кавказе, Чилашвили был восстановлен на службе. «Предположительно можно считать разделявшими взгляды Грибоедова в отношении компании К. Орбелиани, П.С. Санковского, редактора «Тифлисских ведомостей», и чиновника П.М. Сахно-Устимовича. О планах Грибоедова, вероятно, знали и другие чиновники, приехавшие с ним из Петербурга (Хомяков, Зубарев, Савостьянов, Яновский и др.). Считал себя участником компании и сослуживец Грибоедова, второй секретарь русского посольства в Иране К. Аделунг», – отмечает в своем подробном труде «Грибоедов в Грузии» исследователь И.К. Ениколопов.
Гражданскую позицию авторов Проекта наглядно отражает раздел «О переселенцах», в котором говорится, в частности, об армянах, «вновь перешедших в Российские пределы из-за Аракса». Их переселение проводилось на основании Туркманчайского договора, но оказалось неподготовленным и «приняло уродливый характер». Грибоедов собирался разместить их на землях компании, а после утверждения устава выдать им достаточную сумму для обустройства. Однако положение переселенцев оказалось настолько тяжелым, что, не дожидаясь утверждения устава компании, Грибоедов принял необходимые меры для предоставления им свободных земельных участков, а также помог сохранить имущество, оставшееся в Иране.
В разделе «Касательно свободного мореплавания» подробно говорится о Батуми, находившемся тогда под властью Турции. Наличие порта-крепости Поти и Редута-Кале (Кулеви) не могли справиться с грузооборотом. Глубокая бухта Батуми была лучшим местом для обустройства порта и развития морских сообщений. Грибоедов видел Батуми «в черте наших границ... с дарованием прав порто-франко». Осуществить этот план удалось только спустя полвека в результате русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Учредители компании были настолько уверены в успехе предприятия, что не дожидаясь разрешения властей, приступили к практическим действиям. В частности, получили разрешение на рейсы новомодных паровых судов между Одессой и Кулеви, Астраханью и Баку. Александр Чавчавадзе начал заниматься в Армении мареноводством – выращивать марену для производства ценного текстильного красителя. Из Франции был выписан известный винодел Лену, из России приехали бочары и т. д. Однако энтузиасты не учли инертности мышления сановников. Перспективы развития компании с привилегиями на 50 лет, закрепление крестьян за компанией опять-таки на 50 лет, попросту напугали всесильных кураторов. Грибоедов и его соратники предлагали прогрессивный, капиталистический по сути метод производства, неприемлемый в крепостнической империи. Великолепно разработанный план давал беспроигрышный шанс превратить Грузию, израненную бесконечными войнами, в экономически процветающий край с современным социальным устройством, ослаблением крепостничества, развитой торговлей. Но Проект был похоронен в недрах архива Паскевича, а затем и его заместителя, барона Розена. Либеральный дух Проекта противоречил колониальной политике царизма на Кавказе, реакционным тенденциям, укрепившимся после неудачного восстания декабристов. Неудивительно, что правительство приняло всяческие меры для пресечения планов основания Закавказской компании.
10 октября 1828 года в Тбилиси, при загадочных обстоятельствах, скончался Н. Сипягин. Пушкин в «Путешествии в Арзрум» писал: «Генерал С[ипягин], говорят, умер оттого, что его домовой лекарь, приехавший с ним из Петербурга, испугался приема, предлагаемого тамошними докторами, и не дал его больному». Один из биографов Сипягина заявляет, что смерть его была вызвана тем, что врачи «предписали сильный прием меркурия (ртути)». Тело Сипягина было скрытно вывезено в Коджори и там погребено, несмотря на высказанное Сипягиным перед смертью «желание быть похороненным в России». По распоряжению Паскевича была учреждена «следственная комиссия для приведения в известность всех казенных денежных сумм, находящихся в распоряжении» Сипягина. Все домашнее имущество Сипягина было вынесено на улицу и распродано с торгов. Опекуны над имуществом покойного – Н. Всеволожский и А. Жадовский не успели даже принять каких-либо мер. При столь же загадочных обстоятельствах скончались спустя некоторое время камер-юнкер Ф. Хомяков и купец Кастелла, потенциальные акционеры компании.
«Опале подвергся в это время, (конец октября 1828 года), и другой предполагаемый крупный участник компании – А. Чавчавадзе. Командуя самостоятельным отрядом, действовавшим в Турецкой Армении, он захватил Баязетский пашалык. Однако вместо благодарности Чавчавадзе получил строгий выговор и был, в конце концов, вовсе удален с театра военных действий. Такой же была участь генералов В. Вольховского, Н. Раевского и других, разделявших идеи авторов Проекта», – пишет К. Ениколопов.
Но самой трагической оказалась судьба самого Александра Сергеевича Грибоедова. Еще в Петербурге перед отъездом в Персию Грибоедов говорил литератору Ксенофонту Полевому: «Я уже столько знаю персиян, что для меня они потеряли свою поэтическую сторону. Вижу только важность и трудность своего положения среди них и, главное, не знаю сам, отчего мне удивительно грустно ехать туда!». Сообщая другу, переводчику и драматургу Андрею Жандру о своем назначении послом в Персию, Грибоедов заметил: «Нас там всех перережут. Аллаяр-хан личный мой враг… Не подарит он мне заключенного с персиянами мира!»
…С дороги в Тегеран Грибоедов писал жене почти ежедневно, но из этих писем сохранилось только одно от 24 декабря 1828 года: «Бесценный друг мой, жаль мне, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить. Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя, и тоска исчезала, теперь чем далее от тебя, тем хуже. Потерпим еще несколько, ангел мой, и мы будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда более не разлучаться». Затем письма стали приходить реже, потом поползли зловещие слухи о страшных событиях в Тегеране. Нина находилась в Тавризе, когда подтвердились самые страшные вести о резне в русском посольстве и гибели Грибоедова. От Нины решили скрыть трагические известия и уговорили выехать к матери в Тифлис. Здесь о смерти мужа ей сообщила жена Ивана Паскевича – Елизавета Алексеевна. С Ниной сделалась истерика, и на другой день она преждевременно разрешилась. Ребенок прожил всего несколько часов. До конца жизни безутешная вдова осталась верна памяти мужа.
Исследователь деятельности декабристов, автор книги «Грибоедов и декабристы» академик Милица Васильевна Нечкина пишет: «После восстания декабристов те мечты об общем буржуазном преобразовании России, которые делил с ним Александр Бестужев, рухнули. Творческая энергия Грибоедова, его страстное желание изменить мир ищут выхода. Он проектирует частичное осуществление процветания нового хозяйственного типа в далеком краю, где некогда властвовал Ермолов, в краю, куда не всегда дотягивается рука правительства, где может быть искусственно ослаблен крепостнический гнет. Проект Грибоедова и Завилейского правительство отвергло, забраковало, оно не признало его «своим», что вполне понятно».
Понятны и устремления Грибоедова, он мечтал видеть землю, на которой он обрел любовь и семейное счастье, процветающей, стабильной. Поистине, «ум и дела твои бессмертны» и в памяти русских, и в памяти грузин.
Ирина ВЛАДИСЛАВСКАЯ |
|
