|
ВСТРЕЧИ С РОССИЙСКИМ КИНО-2019 |
|
(Несколько строк из ежедневника)
Прошел почти один год, и снова в Тбилиси встречи с российским кино. На этот раз встречи были посвящены памяти Народных артистов СССР, режиссерам Георгию Данелия и Марлену Хуциеву, ушедших из жизни в этом году. Организаторами проекта выступили продюсерский центр «М Премьера» в лице киноведа, продюсера, художественного руководителя Дней кино России в Тбилиси, художественного руководителя и генерального продюсера кинофестиваля «Московская премьера» Вячеслава Шмырова и Международный культурно-просветительский Союз «Русский клуб» в лице директора Тбилисского академического русского драматического театра имени А. С. Грибоедова Николая Свентицкого.
Вначале был замечательный вечер-концерт, в котором участвовали Станислав Любшин, Валентина Титова, Дмитрий Харатьян, Елена Коренева, Ольга Машная, режиссеры Галина Данелия-Юркова, Эльдар Шенгелая, Гоги Кавтарадзе, а также грузинские исполнители Давид Гвелесиани, Датуна Мгеладзе, Нино Дзоценидзе и артисты Театра Грибоедова Нино Кикачеишвили и Олег Мчедлишвили.
А в следующие два дня состоялся показ шести российских фильмов, описать которые невозможно, их надо просто смотреть и почувствовать себя в том времени, где живут герои этих фильмов, времени, в котором мы жили, которое мы потеряли, которое мы приобрели и которое нас ожидает уже в недалеком будущем.
«Ку! Кин-дза-дза». 2012 г. Режиссеры – Георгий Данелия, Татьяна Ильина. Сценарий – Георгий Данелия, Александр Адабашьян. Композитор – Гия Канчели. В главных ролях: Николай Губенко, Андрей Леонов, Александр Адабашьян, Вахтанг Кикабидзе.
Идя на этот фильм, я был готов увидеть ремейк чуть измененного в названии шедевра, снятого более чем тридцать лет назад. Но увидел совершенно другой фильм. Если оригинал был неким предостережением, некой фантазией, почти нереальной фантазией нашего будущего, то в этой анимационной ленте Георгий Николаевич показал нам, насколько близко мы подошли к той черте, за которой начинается засыпанная песком планета Плюк. Уже сегодня нас кормят пластиковой пищей, и, наверное, уже завтра простая спичка будет обладать невероятной ценностью, а людей будут встречать и провожать по цвету штанов. Цветовая дифференциация штанов станет основной системой, позволяющей жителям нашей планеты демонстрировать свой социальный статус. А общение наше станет предельно лаконичным и абсолютно эмоциональным. Просто – Ку!
«Июльский дождь!» 1966 г. Режиссер – Марлен Хуциев. Сценарий – Анатолий Гребнев, Марлен Хуциев. Композиторы – Булат Окуджава, Юрий Визбор. В главных ролях:
Евгения Уралова, Александр Белявский, Александр Митта, Юрий Визбор, Зиновий Гердт.
И снова время – конец оттепели. Я помню это время. Я помню эти лица, я их видел каждый день. Я знал этих разочарованных романтиков, этих тихих гениев, этих будущих бунтарей и правдоискателей. Я помню этот дождь – это мой июльский дождь. Это мое детство – от старых МОСКВИЧ-ей и ГАЗ-иков до первомайских демонстраций. Это мои песни про комиссаров в пыльных шлемах и про весну, что бушует над землей. Я могу смотреть этот фильм бесконечно, но не потому, что там лихо закручен сюжет (там сюжета вообще нет), а потому, что в этом фильме мое время.
«Лето». 2019 г. Режиссер – Кирилл Серебренников. Сценарий – Михаил Идов, Лили Идова, Кирилл Серебренников. Оператор – Владислав Опельянц. Композиторы – Рома Зверь, Герман Осипов. В главных ролях: Рома Зверь, Ирина Старшенбаум, Тео Ю, Филипп Авдеев, Евгений Серзин, Александр Горчилин.
Время – лето восьмидесятых, место – Ленинградский рок-клуб, улица Рубинштейна, дом 13.
«Лето» – так называлась песня Майка Науменко, руководителя группы «Зоопарк».
«Лето» – так называется фильм Кирилла Серебренникова о том времени. Именно в этом была главная идея фильма – показать то время, дать зрителю почувствовать запах того времени, почувствовать ритм восьмидесятых. Ленинградский рок-клуб собрал ребят, которые просто хотели петь свои песни и играть свою музыку. Так появились знаменитые группы «Аквариум», «Алиса», ДДТ, «Зоопарк», «Кино», «Мифы», «Санкт-Петербург», «Тамбурин», Театр имени Кукол и еще многие другие, которые создавались практически на полном энтузиазме. Доставали простые гитары, собирали кустарный «усилок» (усилитель звука). Все исполнялось вживую. Никакой «фанеры». А альбомы писались на бытовом магнитофоне «Маяк-202». Да, вот такое было время! Восьмидесятые. Лето.
Лето!
Я изжарен, как котлета.
Время есть, а денег нету,
Но мне на это наплевать.
«Ван Гоги». 2018 г. Режиссер – Сергей Ливнев. Сценарий – Сергей Ливнев. Оператор – Юрий Клименко. Композиторы – Леонид Десятников, Алексей Сергунин. В главных ролях: Алексей Серебряков, Даниэль Ольбрыхский, Елена Коренева, Полина Агуреева, Наталья Негода, Светлана Немоляева, Ольга Остроумова, Ела Санько.
Фильм сложный, неординарный… как клубок старых ниток. Все затянуто в тугой моток старых обид, грустных воспоминаний и недосказанных фраз.
Два абсолютно непохожих друг на друга гениальных актера, которые собой заполняют все пространство экрана и зрительного зала, проживают сложные взаимоотношения отца (Даниэль Ольбрыхский) – знаменитого дирижера оркестра и сына (Алексей Серебряков) – никому не известного художника. Они пройдут непростой путь к примирению, к пониманию друг друга в их сложных отношениях и к настоящей любви отца и сына.
«Хэппи-энд». 2019 г. Режиссер – Евгений Шелякин. Сценарий – Константин Чармадов, Евгений Шелякин, Павел Усачев. Оператор – Ксения Середа. Композитор – Алексей Айги. В главных ролях: Михаил Гомиашвили, Евгения Дмитриева, Владимир Мишуков, Чарай Муэнпрайун, Роза Хаируллина, Евгений Сангаджиев, Патрида Пьекеу.
У этого фильма три названия. В интернете он представлен как «Хэппи-энд», на афише звучит как «Сенафон», а в Тбилиси его привезли под названием «Как новый». На мой взгляд, ни одно из этих названий не отражает сюжет фильма, а он тривиально прост и известен нам из зачитанной до дыр книжки Даниэля Дефо о жизни и удивительных приключениях Робинзона Крузо. Вот и четвертое название фильма – «Жизнь и удивительные приключения рожденного в Грузии истинного грека по имени Ксенофонт и тайского рыбака по имени Бунча». Немного длинновато, но зато в тренде! А если серьезно, то фильм очень хороший. И самое ценное зерно фильма – это замечательный дуэт великолепных актеров Михаила Гомиашвили и Евгении Дмитриевой.
«Одесса». 2018 г. Режиссер – Валерий Тодоровский. Сценарий – Максим Белозор, Дмитрий Иванов. Оператор – Роман Васьянов. Композитор – Анна Друбич. В главных ролях: Ирина Розанова, Евгений Цыганов, Леонид Ярмольник, Ксения Раппопорт, Евгения Брик, Степан Середа, Станислав Эвентов, Вероника Устимова.
Фильм-воспоминание, некий «Амаркорд» Тодоровского. Мне очень нравятся фильмы Валерия Тодоровского, они, как песни его отца, сразу подкупают своей правдивостью. И хотя в фильме нет четкого сюжета, главное – это время: август 1970 года, главное – воздух этого времени, главное – люди этого времени, их чувства и поступки. И пускай улочки, пляжи и аэропорт не совсем одесские… Пускай, ведь со временем в памяти многое стирается. Главное не это! Главное – время нашего детства, оно всегда с нами! Браво, Валерий! Браво, «Одесса»!
Левон УЗУНЯН |
|
В мае Батуми принимал участников четвертой Международной киношколы «Содружество», организованной кинокомпанией «М-премьера» при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ (МФГС). В конкурсе приняли участие 24 картины, представляющие 14 стран (прекрасная работа программного директора киношколы Александры Жуковой). Победителей выбирало жюри мастеров, критиков; лучшие картины определялись и общим голосованием. В итоге определились фавориты: «Путешествие в Париж» Марии Поляковой (Россия), «Дом на голове Клаузеверца» Дмитрия Булгакова (Россия), «Технический перерыв» Филиппа Сотниченко (Украина), а также – «Франка» белоруса Митрия Семенова-Алейникова, кыргызская картина «Прощай» Караша Жанышова, «Озеро радости» Алексея Полуяна (Беларусь).
В рамках киношколы прошли и внеконкурсные кинопоказы. Свои работы представили мастера – Алексей Федорченко («Война Анны»), Наталья Меркулова и Алексей Чупов («Человек, который удивил всех»), Иван И. Твердовский («Подбросы»), Владимир Битоков («Глубокие реки»). Картину Кирилла Серебренникова «Лето» презентовал музыкант Рома Зверь, сыгравший в ней главную роль. Он же является одним из авторов саундтрека к фильму.
Молодые режиссеры Антон Азаров (Украина), Павел Емелин (Россия), Валерис Олехно (Латвия) и Дархан Тулегенов (Казахстан) стали участниками необычного творческого эксперимента: сняли для давно задуманного международного альманаха короткометражные фильмы, объединенные общей темой – «пограничное состояние». Причем сделали это в считаные дни. Под занавес кинофорума на крыше гостиницы «Адмирал», в которой не только проживали участники школы, но и ежедневно проходили конкурсные просмотры и обсуждения фильмов, состоялась премьера.
Произошло еще одно важное событие – «круглый стол» по проблемам межнационального киносотрудничества, в котором приняли участие режиссеры, продюсеры, киноведы разных стран. Разговор получился предметным и полезным.
Корреспондент «РК» взяла интервью у художественного руководителя киношколы, киноведа, кинопродюсера Вячеслава Шмырова.
– Вячеслав Юрьевич, с чего началась ваша любовь к кинематографу?
– Я никогда не был киноманом. Стремился поступить в Литературный институт на поэтический семинар, но в итоге прошел конкурс во ВГИК на киноведение. Туда я тоже поступил не сразу. Хотя мне сказали, что у меня есть «чувство фразы». Это, конечно, очень вдохновило, как и мои институтские мастера, огромные личности – Евгений Данилович Сурков и Лилия Хафизовна Маматова… Это все и решило.
Если представители моего поколения киноведов хотели продвинуться в 1990-е годы, они шли на телевидение. Там оказались нынешний главный редактор телеканала «Культура» Сергей Шумаков, популярный телеведущий Сергей Шолохов, который ведет передачи про кинофестивали… А я остался в сфере кинокритики. Но с определенного момента понял, что писать в пустоту нет никакого смысла. Ведь с концом перестройки ушла в небытие и эта традиционная область киножурналистики. Издания по кино выживали кто как мог, некоторые исчезли вообще – популярный журнал «Советский экран», например. И самое главное – фильмы, о которых следовало бы писать, перестали выходить в широкое прокатное пространство. Особенно те, которые всерьез чего-то стоили.
Кризис впервые дал о себе знать в 1994 году, когда произошло обрушение так называемого кооперативного кино. Старая советская экономика после распада СССР еще какое-то время существовала, поддерживаемая новыми экономическими возможностями. Но к середине 90-х и эта система рухнула. В это время я был отборщиком кинофестиваля «Киношок» и видел, что фильмы, на которые я рассчитывал, к началу фестиваля не будут закончены и не из чего будет собрать программу. Конечно, конкурс «Киношока» в итоге сложился, но я испытал такой стресс, что ушел с этого кинофестиваля. Именно потому что не мог объяснить людям, далеким от экономических реалий, что на самом деле произошло в нашем кинематографе.
Тогда же, в 1994-м, мы провели кинофорум в Ялте. Там была очень четко заявлена новая тенденция – с перестройкой и позже появилась новая волна российских кинематографистов: Владимир Хотиненко, Валерий Тодоровский, Алексей Балабанов, Сергей Сельянов, Дмитрий Месхиев, Дмитрий Астрахан… В Ялте по существу произошла презентация нового кинопоколения. Ведь до 1994 года у всех на устах были имена лидеров перестройки – Элема Климова, Ролана Быкова, Сергея Соловьева… Что тоже было правильно, но время-то поменялось! После исторического Пятого съезда кинематографистов СССР прошло уже к тому времени почти 8 лет. Новое поколение заявило о себе, причем ко многим из этих ребят пришло понимание, что нужно выстраивать совершенные новые модели кинопроизводства, которые предполагали бы новые выходы к потерянному на тот момент зрителю. И тогда в профессию продюсера ушли Сергей Сельянов, Сергей Ливнев, Сергей Члиянц, отчасти Валерий Тодоровский. Отражением новой реальности и новой идеологии стал фильм «Брат», снятый в 1997 году Алексеем Балабановым. Картина стала манифестом нового поколения и зрителей, и кинематографистов.
Ко всем этим явлениям я имел в каких-то случаях самое прямое, в каких-то – опосредованное отношение. Но как кинокритик я в те годы почти не работал – был организатором кинофестивалей, разных акций, в частности, этого кинофорума в Ялте. Выступил сопродюсером киноальманаха из четырех короткометражных новелл «Прибытие поезда», который мы сняли в 1995 году к 100-летию мирового кинематографа. И тем самым дали возможность творчески проявить себя, обратиться со своими микрообращениями, выразить свое творческое кредо новому поколению – режиссерам Александру Хвану, Алексею Балабанову, Дмитрию Месхиеву и Владимиру Хотиненко. Сегодня фейсбук позволяет вернуться в активную сферу кинокритического бытия. При этом печатаешься ты или не печатаешься в толстых журналах, уже никакого значения не имеет. Если у меня до 8 тысяч френдов и подписчиков, это перекрывает сегодня тираж любого издания. Проще сделать какую-то публикацию именно через фейсбук. Большинство моих проектов при этом работает. В частности, Международная киношкола в Батуми. На будущий год она пройдет в пятый раз.
– Вы уже давно занимаетесь популяризацией российского кино и фильмов стран Содружества в Грузии. Начинали в Тбилиси, а в последнее время стали работать в Батуми, Кутаиси. Какими были минувшие годы?
– Эти годы были непростые. В 2010 году в Тбилиси прошел первый фестиваль кино России и других стран Содружества. Он возник по частной инициативе грузинской стороны – предпринимателей и меценатов Константина Лузиньяна-Рижинашвили и Гии Базгадзе. Константин с этой идеей обратился к Рязанову, предложив ему стать президентом фестиваля, а Эльдар Александрович назвал мою кандидатуру в качестве программного директора. Так мы с Константином и познакомились. При этом я изначально понимал, что нужно быть обеспеченным и своей, российской частью фестивального бюджета. Мы ведь вовлекали в процесс именитых кинематографистов, а дипломатические отношения между Россией и Грузией на тот момент были разорваны. Хотелось, чтобы наши кинематографисты были уверены, что они участвуют в серьезном мероприятии. Тогда меня поддержал сопредседатель Правления МФГС Михаил Швыдкой. Так возник главный партнер этого начинания – Международный фонд гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ. Была сделана единственная поправка: в фестивале должны участвовать не только российские кинематографисты, но и представители других стран Содружества. Так был создан формат тбилисского фестиваля.
И все-таки мы все время зависели от некой политической синусоиды. Мои партнеры рисковали. Приближались то парламентские, то президенские выборы. Кто-то в сети объявил бойкот нашим мероприятиям. Правда, я больше слышал об этих угрозах, чем видел их в реальности. За все время проведения наших многочисленных мероприятий в Грузии только один раз был организован пикет около кинотеатра «Руставели». Мы тогда очень легко поговорили с людьми, которые вышли с плакатами, и они тут же разошлись. Помню, с каким воодушевлением в тот вечер я выступил перед залом, и ответное воодушевление зала. Я сказал, что можно и дальше жить, не замечая друг друга. Но будет ли от этого лучше именно тем, кто создает фильмы, и тем, кто хочет их увидеть? Давайте делать все от нас зависящее вопреки тому, что нас разделяет политика. Меня зал тогда поддержал овацией. Была поддержка и со стороны крупнейших кинематографистов Грузии – Резо Чхеидзе, Эльдара Шенгелая, Ланы Гогоберидзе, Александра Рехвиашвили, Баадура Цуладзе…
А потом я стал ощущать, что мои партнеры начинают постепенно терять интерес к этому проекту. Пока фестиваль проходил в кинотеатре «Руставели», было не так заметно, что не все наши фильмы одинаково интересны зрителю. В большей степени публика была ориентирована на старые советские имена, названия. На первый фестиваль приехал Эльдар Рязанов. Мы, конечно, показали его самые последние работы. Но было ясно, что ставку нужно делать на молодое поколение. Тем более – людей из республик, имеющих опыт копродукции. Это уже становилось знаком перемен, тенденцией нового времени. С этими фильмами трудно было работать, непросто оказалось собирать полные залы. Однако возможности «раскрученного» кинотеатра «Руставели» позволяли нам манипулировать этой проблемой. Иногда фильмы шли в маленьких залах, в других случаях работал большой. Но когда нас перевели в кинотеатр «Амирани», начались огромные сложности... Плюс из-за всех этих политических метаний фестиваль несколько раз менял свое название.
Констатин Рижинашвили с самого начала предложил замечательный приз – серебряную пластину с изображением Софико Чиаурели. Параджановский рисунок, выполненный грузинским художником, живущим в Италии. Мы его вручали многим знаменитостям, в том числе создателям фильма «Покаяние», 30-летие которого мы отмечали. Я же выступил с идеей назвать фестиваль «Софико», ведь это нас ни к чему не обязывало – просто было красиво и отражало уже возникшую традицию. Но мои партнеры были против, потому что кто-то им все время внушал, что с такими названиями международные фестивали не бывают…
В Грузию благодаря нам приехали Вадим Абдрашитов, Андрей Смирнов, Сергей Соловьев, Алексей Балабанов, Анна Михалкова, Валерий Тодоровский, Сергей Сельянов, Виталий Манский, Авдотья Смирнова и многие другие. Но мы должны были продвигать режиссеров с более скромными именами, но с не менее серьезными творческими результатами. В общем, возникла непростая ситуация... А в 2016 году в Грузию впервые приехал Александр Сокуров. Мне хотелось, чтобы он почувствовал в Грузии особое к себе отношение. Но с самого начала не очень заладилось – режиссера по чистой случайности 40 минут продержали на границе. Он, человек, воспитанный на советском мифе о Грузии, был несколько разочарован...
Словом, я понял, что нужно что-то менять. Тогда и был предложен формат киношколы, когда мы собираем людей из разных республик бывшего Союза. Проводим мониторинг в национальных конкурсах, в международных фестивалях. Ищем потенциальных участников нашей киношколы. В первый год мы ее провели в Тбилиси, оставили все открытым, сделали посещение сеансов бесплатным – приходите! Опубликовали сообщения в СМИ Грузии. Ведь почувствовать информационное пространство в современной Грузии тоже довольно сложно… Но не все удалось. Вторая киношкола прошла уже в Батуми.
– Формат киношколы оправдал себя?
– Формат киношколы себя оправдал, когда мы оказались именно в Батуми. Тут мы достаточно независимы, стремимся к тому, чтобы у нас были участники из всех республик бывшего Союза. И мы своего добиваемся. Там, где есть кино, – а это 14 стран бывшего Союза, кроме Туркменистана, где в области кино вообще ничего не происходит, – мы к этому подошли. Самое главное – мы нашли в Батуми новых партнеров. Это – прежде всего Батумский международный кинофестиваль, с которым мы сотрудничаем еще и отдельно.
Если иногда мы можем провести при помощи Министерства культуры России еще и Дни российского кино в Грузии, то делаем это на базе Батуми, а также работаем вместе с творческим домом «Отец солдата» в Кутаиси. В этом городе есть определенные проблемы с публикой. Но когда мы входим в контекст Батумского кинофестиваля, то этих проблем уже не ощущаем. Потому что мы обязательно спрашиваем руководителей этого форума: вы какие фильмы хотите, чтобы мы привезли, каких гостей? Почти все из нашей сегодняшней российской кинодействительности они отбирают сами. В этом вопросе нужно демонстрировать мягкий подход, чтобы не говорили, что это «рука Москвы». В итоге батумцы отбирают фильмы Ивана И. Твердовского, Василия Сигарева, Кирилла Серебренникова, дебютантов, документалистов или просят организовать мемориальный сеанс, посвященный фильму Андрея Тарковского «Сталкер». Все это вполне нас устраивает. В прошлом году в Батуми приехала не только известная актриса Светлана Немоляева, но и кинематографисты нового поколения Алексей Федорченко, Яна Троянова, Николай Хомерики…
– Вы делаете ставку на тех, кто сегодня определяет климат в российском кино?
– Это главные участники различных программ международных фестивалей. Мы пока не можем договориться с Андреем Звягинцевым – не совпадаем с ним по графику. Хотя и в активной с ним переписке. Думаю, через годик-другой, когда Андрей завершит свою новую картину, он в Батуми обязательно приедет.
– Таким образом, ностальгия – не ваш путь в отборе фильмов и участников для фестивалей и школ?
– Нет. Я-то сам к ностальгическим темам очень расположен. Но нужно понимать, что почти 30 лет мы уже живем в новой реальности – после того, что произошло в 1991 году. Выросло новое поколение, у которого свои темы и идеи, и навязывать им интересы бабушек и дедушек неразумно и неэтично. Мы хотим вызвать волну интереса прежде всего к новым именам. И в природе не существует одного-единственного рецепта, как это сделать. Мы находим партнеров, грузинское гостеприимство и в Батуми. Не испытываем какого-то дефицита любви. Но главное, что люди из России, Средней Азии, Казахстана, Прибалтики, которые здесь побывали, покидают Грузию с любовью к ней. В эти дни мы сняли четыре короткометражные новеллы для альманаха, действие которых происходит в Батуми. Это та же набережная, те же красивые, старые и новые, здания города...
Мы понимаем, что вектор грузинского интереса сейчас не направлен в сторону нашего кино. И это результат политики, заложниками которой в некотором смысле мы являемся. Надо называть вещи своими именами и не бояться этого.
– Видели что-нибудь из новинок грузинского кино?
– Из самых последних, к сожалению, – нет. Мне нравятся фильмы «Слепые свидания» Левана Когуашвили, «Мандарины» Зазы Урушадзе… И это говорит о том, что там, где был интересный кинематограф, он продолжает жить. И в Грузии, и в Украине, и в Кыргызстане, и в Литве. А это были в кинематографическом отношении сильные советские республики. Сейчас мы будем делать в Москве новый фестиваль стран СНГ. Он пройдет в октябре и тоже при поддержке МФГС. Программа будет включать короткий и длинный метры. И мы сможем, как я надеюсь, показать те грузинские фильмы, которые в последние годы были пропущены – и не только мной, но и российской публикой.
– Вы рассказали о том, что происходило в российском кинематографе в 90-е годы. А что сегодня? Мы становимся свидетелями возрождения российского кино?
– Я бы не сказал, что мы переживаем какой-то необыкновенный ренессанс. Финансово кинематограф становится все более сильным, но при этом сфера авторского кино заметно сокращается, а весь российский мейнстрим, хоть и идеализируем советское прошлое, делается по голливудским лекалам. За что я все время и критикую российское министерство культуры, которое дает немалые деньги на эту продукцию. Она мало связана с лучшими традициями нашего кинематографа прошлых лет. По существу, обслуживание патриотической идеи в таких фильмах, как «Движение вверх», происходит за счет навыков, которые возникли у кинематографистов в 90-е годы, когда они воспитывались на девятом вале американского видео. Как киновед я не могу этого не замечать. И не отмечать, что новые российские режиссеры не знают не только фильмы Григория Чухрая или Михаила Калатозова, но и Витаутаса Жалакявичюса, Толомуша Океева, Тенгиза Абуладзе…
А развитие авторского кино сегодня ущемляется. Многие фильмы, вышедшие на широкую фестивальную орбиту в прошлом и в этом году, вообще не получили господдержки в России. Например, картины Алексея Федорченко «Война Анны» (она получил все основные российские кинопремии 2018 года) или Сергея Ливнева «Ван Гоги», которая очень хорошо была принята в прокате. Это настоящий прорыв арт-мейнстрима с большими актерскими удачами Алексея Серебрякова и Даниэля Ольбрыхского. Зато господдержку получила масса разной серятины.
В картины вкладываются гигантские средства государства, по сути создается большой коммерческий проект. Но эти фильмы в прокате себя, как правило, не окупают, а потом их почти не показывают по телевидению. Идеология одноразовости вообще характерна для современного российского кинопроцесса. Сколько всего заложено было в картинах того же Леонида Гайдая, которого в свое время обвиняли в том, что он работает на дешевый вкус! А каждое новое поколение считывает в его фильмах что-то свое. Его работы не устаревают именно потому, что за режиссером, который думал о самом непритязательном массовом зрителе, всегда стояла большая культура.
Сегодня этого нет. Сегодня нет и литературы, которая была бы востребована широкой читательской аудиторией. Это касается даже популярной музыки. Все живут какими-то сегментами, субкультурами. В творческой среде это очень заметно – в театральной, кинематографической, музыкальной. Раньше это невозможно было себе представить. Все варились в общем бульоне, а сегодня это невозможно.
А идеологических оглядок, перестраховки, самоцензуры стало еще больше. Сейчас Иван И. Твердовский будет снимать фильм «Норд-Ост». И я очень удивлен этому обстоятельству! Современная история России имеет свои глобальные сюжеты. История Курска, Беслана, тот же Норд-Ост. Но они не находят в кино отражения. Про Курск, как и про Чернобыль, снимают отнюдь не наши мастера! Авторское кино предлагает камерные сюжеты, которые разворачиваются в безвоздушном пространстве. Либо мы смотрим аляповатые голливудские истории. Это все так примитивно, неинтересно и совершенно бесперспективно.
– Уходят гиганты кино. Сегодня вы можете назвать значимые фигуры молодых режиссеров, равные кинематографистам старшего поколения?
– Я скептик, к большому сожалению. И рядом с именами Данелия, Хуциева, Рязанова вряд ли кого-нибудь могу сегодня поставить. Хотя и смотрю с большим интересом очень хорошие фильмы, которые делают Борис Хлебников, Наталья Мещанинова, Алексей Федорченко, Кирилл Серебренников. Большим событием стала картина «Дылда» дебютанта Кантемира Балагова, ученика Сокурова. Балагов, кстати, был участником самой первой нашей киношколы. В целом же в кинематографических рядах произошел разрыв поколений. И этот «неандертальский» период нашего кино будет еще, увы, очень долгим. При этом нужно понимать, что прежнее кино все-таки существовало в достаточно щадящем режиме, государство контролировало этот рынок. В прокате почти не было голливудской продукции, а больший приоритет имело французское или итальянское кино… Мы были интересны на фестивалях, если за творчеством молодых режиссеров стояла художественная смелость. Так в международном фестивальном контексте возникали имена Соловьева, Абдрашитова, Авербаха, Михалкова, Шахназарова. А сегодня превалируют конъюнктурные подходы.
– Бескрылость мысли?
– Если хотите. Конечно, контекст изменился. Сегодня российское кино – это маленькая европейская кинематография с неплохим набором достойных имен. А эпохальной фигуры, подобной Тарковскому, нет.
– Может быть, большое видится на расстоянии?
– Может быть. Трудно быть каким-то пророком.
– А Андрей Звягинцев?
– Это отдельный разговор. Ясно, что тема, оформившаяся в трилогию «Елена» – «Левиафан» – «Нелюбовь», Звягинцевым исчерпана. Сейчас Андрей будет снимать другое, совсем новое для себя кино. Дай бог, чтобы это был такой же интересный Звягинцев! Возможно, кинорежиссер вырулит на новый путь. Как, разумеется, и Александр Сокуров, который в последние годы, к сожалению, не снимает, а занимается воспитанием нового поколения кинорежиссеров. И, конечно, нужно быть осторожными в прогнозах.
– А сами вы выросли на каком кино, каковы были питающие вас корни?
– Когда я поступал во ВГИК, на вопрос, кто ваши любимые режиссеры, все обычно говорили: Тарковский и Михалков! А нам советовали: говорите лучше – Герасимов и Бондарчук. Вернее примут! Картина мира казалась очень простой. А сегодня в каких разных плоскостях существуют имена Тарковского и Михалкова! Да и творчество того же Герасимова заслуживает самого пристального внимания. Лучше него никто экранизацию романа «Тихий Дон» так и не сделал, хотя прошло 60 лет!
Самым большим детским потрясением для меня были фильмы Григория Козинцева «Дон-Кихот» и Сергея Параджанова «Тени забытых предков». А еще нас водили школьниками на фильм «Три дня Виктора Чернышова» Марка Осепьяна. Зал категорически не принимал картину, ею кормили как ненавистной манной кашей. И я шумел вместе со всеми в темном зале, но в глубине сознания что-то отложилось. Я уже и тогда подумал: тут что-то не так! Ведь недаром же режиссер снял кино не «как все»! И до сих пор этот эпизод своей жизни помню. А вдруг в этом зале кто-то еще испытал такие же противоречивые чувства?
Наше поколение выросло на фильмах Андрея Тарковского, Алексея Германа, Глеба Панфилова, Сергея Соловьева. В то же время сейчас я не считаю эти позиции однозначно незыблемыми. История кино шире, разнообразнее конкретного зрительского опыта. Я преподаю в ГИТИСе историю кино и понимаю, что не все, что интересно мне, таким же интересным может оказаться для нынешних двадцатилетних. И где тут граница между великим подлинным и великим иллюзорным – я разгадываю каждый раз заново... Что бы я делал на месте российского министерства культуры? Я бы вкладывал деньги в популяризацию нашего кинематографического наследия. Нужно проводить серьезные международные ретроспективы, реставрировать старые фильмы и продвигать большее количество имен, те ценности, которые принадлежат всем, а не только советским поколениям, жившим в условиях ограниченной свободы! Ведь если бы за этим кино стояла еще и широкая международная репутация, как за теми же фильмами Тарковского или Параджанова, то, конечно, новое поколение обращалось бы к нему с большим интересом, чем сейчас.
Фотографии
Дм. Островского
Инна БЕЗИРГАНОВА |
|
|
ГРУЗИНСКИЕ «КАНИКУЛЫ»АНДРЕЯ ЗВЯГИНЦЕВА |
|
Тбилиси не избалован посещением номинантов на премию «Оскар» или ярких фигур нового российского кино .
Таковым стал визит в столицу Грузии всемирно признанного режиссера и сценариста Андрея Звягинцева. Обладатель главного приза Венецианского и лауреат Каннского кинофестивалей, дважды номинант «Оскара» за фильмы «Левиафан» и «Нелюбовь» приехал в Тбилиси впервые, хотя признался, что мечтал об этой поездке давно.
В кинематографическом мире России и за ее пределами Звягинцев – персона авторитетная. Он мастер тонкого и мощного авторского кино, которое бьет по нервам, западает в душу, заставляет сопереживать, не оставляет равнодушным. Поэтому приглашение такого профессионала в рамках проекта Тбилисского государственного университета театра и кино им. Ш. Руставели «Великие мастера современного кино» было шагом дерзким, ответственным и выигрышным. Потому что увидеть, услышать и, а если посчастливиться, то еще и поучиться у такой звезды – дорогого стоит.
Как принято в Грузии, российского режиссера сначала околдовали грузинским вином, потом экскурсиями по Тбилиси и его окрестностям. Его зазывали и в чарующий своими красотами край Кахети. «Но за несколько дней всех красот ваших не увидать», – взмолился Звягинцев и сконцентрировался на главном – на кино.
«Я счастливчик», – часто говорит Андрей Звягинцев о том, как он попал в мир кино. Ведь у него нет специального режиссерского образования. К этой профессии его приблизили два актерских – сначала в родном Новосибирском театральном училище, а потом в ГИТИС-е в Москве. Профессией же режиссера Андрей Звягинцев заболел в Музее кино, где имел возможность познакомиться с творчеством Антониони, Годара, Куросавы, Бергмана и других культовых режиссеров. Нельзя не сказать о том, что он работал и дворником, и рекламщиком, и актером театра. И только в 2000 году, наконец-то, дебютировал как режиссер, сняв для сериала «Черная комната» три новеллы «Бусидо», «OBSCURE» и «Выбор».
Через три года прогремел фильм «Возвращение». За ним последовали фильмы «Елена», картина «Изгнание» по мотивам повести Уильяма Сарояна, короткометражка «Апокриф» в киноальманахе «Нью-Йорк, я люблю тебя», а потом и ключевые ленты «Картины», «Левиафан» и «Нелюбовь», а с ними и международная слава. Звягинцев стал обладателем многих международных престижных премий три «Золотых орла», «Золотой глобус», «Созар», «Феликс» и две «Ники». Дважды был номинирован на премию «Оскар».
В этом нелегком пути Звягинцева к режиссерскому Олимпу имела место и серьезная влюбленность в грузинский кинематограф. По воспоминаниям режиссера, в юности на него сильное впечатление произвели фильмы Тенгиза Абуладзе, а также картины Отара Иоселиани, в частности «Листопад», «Пастораль» и «Фавориты луны».
«Мы в течение долгого дня очень много говорили о грузинском кино. И получилось так, что у меня где-то в глубине памяти лежат и другие впечатления о грузинском кино. Я человек взрослый, наследник советского. А это та самая эпоха, когда грузинское кино – это было наше кино, единое пространство. К примеру, я вот вчера не вспомнил про Данелия, потому что думал, что он наш. А он, видите, ваш. А теперь что-то нас разделило. Понятно, что империя раскололась. Мы теперь разные страны. Но мне кажется, что культурный язык, язык искусства – он не имеет никаких границ. И это собственно подтверждает ваше намерение пригласить меня, и мое большое давнее желание посетить Грузию, Тбилиси. К сожалению, на это у меня очень мало времени. Буквально несколько дней. Но я очень рад, что я здесь», – поделился с грузинскими журналистами режиссер.
Почерк Звягинцева легко узнать – он всегда режет правду-матку о том, что он видит и о чем не может молчать. Секретом такого смелого киноязыка во времена цензуры у Звягинцева поинтересовались и в Тбилиси. Он ответил: «Ты просто действуешь, как считаешь правильным, честным. Прямо смотришь на человека, на его связи с миром, на социальное устройство и свидетельствуешь. Вот и все. Другими словами, у меня есть мое желание говорить просто с человеком на языке правды и свидетельствования того, что нас окружает. И до тех пор, пока я смогу говорить прямо и честно о том, что я наблюдаю вокруг себя, я буду это делать».
В связи с этим признанием остается догадываться, насколько правдивое и честное кино Андрей Звягинцев снимет о Великой отечественной войне, а именно о блокаде Ленинграда. Ведь именно этим проектом режиссер, по его словам, займется в ближайшем будущем.
А пока в голове Андрея Звягинцева рождается очередная социальная драма, в Тбилиси восхищаются его работоспособностью и страстью к кино. Особенно повезло студентам Тбилисского университета театра и кино им. Ш. Руставели, где российский кинорежиссер 22 и 23 октября провел эксклюзивные мастер-классы в формате вопрос-ответ.
Напоследок же организаторы визита Андрея Звягинцева в Грузию оставили самое сладкое, или может быть горькое… Речь идет о фильме «Нелюбовь». Драматическую картину, за которую Звягинцев получил Приз жюри Каннского фестиваля, гостям и жителям Тбилиси 24 октября показали в большом зале столичного кинотеатра «Амирани».
В этот вечер в «Амирани» было столпотворение. В зале не осталось свободного места. Молодежь сидела на полу, у сцены, на лестницах. Два часа фильма – режиссерская версия. Звягинцев показал грузинам все без купюр, с ненормативной лексикой, вырезанной в России для проката. Удивительно, зрители смеялись и плакали. Наверное, сказалась привычка видеть в кино смех сквозь слезы. А потом долго-долго аплодировали. После чего их ждала открытая дискуссия с автором. Андрей Звягинцев ответил на все интересующие аудиторию вопросы. Попытался ответить. Ведь по словам режиссера, несмотря на то, что заложено в картину сценаристом и режиссером, каждый видит в нем свое. «Не только мы смотрим фильмы, но и фильмы смотрят нас», – любит повторять Звягинцев.
А что касается фильма «Нелюбовь», режиссер привел в качестве примера очень показательный случай. Пробоваться на одну из главных ролей пришел актер, взял сценарий и должен был прийти на кастинг после его прочтения. На следующий день артист вернулся совсем другим. Он не спал всю ночь, читал сценарий, а когда прочел, то много и мучительно думал, а потом пошел к дочери и крепко обнял ее. Фильмы Звягинцева имеют такую особенность: они через чернь, ведут к очищению, к катарсису. Как сам говорит Звягинцев, чтобы стало хорошо, нужно выпить горькую пилюлю.
Лично для меня встреча с Андреем Звягинцевым и его визит в Грузию стал неким откровением. Я знала, что он большой мастер своего дела, знала, что его фильмы – это искренние истории о нас и о безумном мире, в котором каждый день разбиваются сердца и судьбы, а люди вольно и невольно делают друг другу больно. Но я не знала, что Звягинцев – такой глубокий мыслитель, носитель своей философии – о жизни и о любви.
Сам Звягинцев сказал об этом в Тбилиси так: «Секрет в том, что все мы знаем, что такое любовь и что такое нелюбовь. И мы можем выбрать то, что хотим, то, что более комфортно для нас. И именно из-за этого комфорта мы часто ошибаемся. Ведь не любить – легко, а для любви нужен большой труд и иногда жертвы».
Грузинские каникулы российского режиссера Андрея Звягинцева прошли интересно и насыщенно. В стране, где великих – Важу, Акакия, Илью, Галактиона – называют по имени, Андрея Петровича называли просто Андреем. Звягинцев побывал в древней столице Грузии Мцхета, где даже спел со студентами «Мравалжамиэр» – песню о вечном здравии.
Российский режиссер увидел грузинские винные погреба, побывал в семьях известных кинематографистов страны, много общался с молодежью и журналистами. При этом стоит заметить, что Звягинцев – человек совсем не публичный. По его словам, даже «оскаровская суматоха» и пребывание на множествах фестивалях А класса, церемониях престижных кинопремий, международных наград, вечерах и номинациях – для него не что иное, как пустая трата времени, которое можно использовать для дела.
Удивительно, сняв фильмы, он почти никогда их не пересматривает. Снял фильм и он живет своей жизнью, своей кинематографической судьбой. А Андрей Звягинцев идет дальше, ищет в жизни новые проникновенные истории и рассказывает их нам, какие бы страшные они ни были. Как говорится C›est La Vie – это жизнь.
Анастасия Хатиашвили |
|
Обладателем диплома первой степени Батумской международной киношколы молодых кинематографистов СНГ «Содружество» стал фильм «Киноман» (Кыргызстан, реж. А. Нуракун). Герой этой непритязательной лирической зарисовки – любознательный и обаятельный малыш – пробудил в зрителях добрые, немного сентиментальные чувства.
Киношкола «Содружество», проводимая в четвертый раз Фондом поддержки культурных и кинематографических инициатив «Два Андрея» и Межгосударственным фондом гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ, собрала в курортном городе Батуми представителей 13 стран бывшего СССР. По традиции молодые кинематографисты представили в конкурсной программе только короткометражные ленты – всего 20 фильмов (художественный руководитель фестиваля – Вячеслав Шмыров, программный директор – Александра Жукова, исполнительный директор – Максим Царьков).
Профессионалы отметили необычную работу армянского режиссера В. Хачатряна «Луна, солнце и мушкетеры», снятую в Португалии. Эта художественно-документальная картина словно вводит нас в магическую вселенную Габриэля Гарсиа Маркеса. Режиссер творит мифологическое вневременное пространство, в котором мир реальный соединяется с фантасмагорией. Фильм по результатам общего голосования был отмечен дипломом второй степени.
Такую же награду получила российская комедия «Лео и Ураган» режиссера П. Емелина. Это зрелищное, захватывающее кино. Его колоритные персонажи, охранник и трансвестит (то ли мнимый, то ли настоящий), – представители нынешней, порой весьма экзотической и криминализированной реальности, переживают ряд приключений. В итоге развенчиваются мнимые и утверждаются истинные ценности – братство, дружба, любовь.
На третьем месте по результатам общего голосования – реалистическая драма «После» (Украина, реж. Х. Джалали). Горькая история одинокой женщины, потерявшей возлюбленного и надежду на счастье. Сын покойного лишает ее даже права проводить дорогого человека в последний путь. Картину «После» отметило своим дипломом и жюри мастеров – режиссеры Алексей Герман, Александр Котт, Михаил Сегал и художник Елена Окопная. Они же наградили необычный фильм киргизских кинематографистов «Оймок» (реж. Касиет Кубанычбек) – о дружбе беркутчи Амана с дикой птицей. Зрителей впечатляет документальная подлинность происходящего на экране...
Привлекла внимание историческая драма – экранизация эстонского режиссера В. Муко «Победа». В основе – рассказ Ильмара Таска. Авторы возвращают нас в 40-е послевоенные годы, в эпоху репрессий. Семья мальчика скрывается в деревенской глуши. Но однажды подросток недалеко от дома встречает незнакомца – обладателя новенького автомобиля «Победа». Мужчина обещает научить его водить машину и увозит ребенка подальше от дома. По возвращении мальчик обнаруживает исчезновение родителей и страшный беспорядок в доме – следствие обыска. Мастера киношколы отметили профессионализм, вкус создателей фильма, серьезную изобразительную и операторскую работу. Картина получила приз жюри прессы (в составе – киновед Г. Толомушова, журналист И. Безирганова, киноведы Е. Майзель и В. Прокофьев – он представил программу короткометражных фильмов СНГ «Границы Шока») – как и «Луна, солнце и мушкетеры».
Среди фильмов, оставшихся без наград, – картина латышского режиссера Р. Зелтца «Теплая тишина». Человек и таинственный, во многом непознаваемый мир. Мир природы и глубины человеческой души. Мистические страхи и тревоги, связанные с внутренней сущностью каждого из нас.
Отражение психологического состояния автора – фильм Никиты Лаврецкого «Sadmusic» (Беларусь). «Невротически-меланхолический опыт», современная форма, в которой соединяются застывшие пейзажные зарисовки, безлюдные картинки, медленные закадровые тексты или тексты, зафиксированные на пленке, передающие напряженное, тягостное настроение героя (автора), – интересный поиск нового киноязыка...
Попытка найти свой стиль – трехминутная лента Георгия Варсимашвили (Грузия) «Лестница», в которой используется художественный прием отражения. Мы видим только происходящее в подъезде, на лестнице, и лишь догадываемся о том, что в одной из квартир случилось или должно случиться нечто особенное (мы до самого конца не понимаем, плохое или хорошее): по действиям немногих персонажей. Кто-то стремительно бежит вверх, кто-то – вниз по ступеням, осторожно крадется соседка, напряженно вслушиваясь, явно желая что-то выведать. В финале все разрешает детский плач – человек родился!
Показалась любопытной эстетика картины «Валя» (Россия – Германия – Азербайджан, реж. А. Бродская), – она, по сути, немая. Актеры не произносят ни слова – драма героев передана через крупные планы, построение композиции в кадре, музыкальное оформление.
В фокусе внимания многих молодых режиссеров – проблема взаимоотношения поколений – отцов и детей, семейные духовно-нравственные ценности: «Поговори со мной» (Беларусь, реж. И. Качан), «Омур» (Кыргызстан, реж. Ч. Борубаева), «Сынок» (Таджикистан, реж. П. Шарифов, Т. Муминова, Д. Имомали), «Маршрут» (Казахстан, реж. Д. Тулегенов), «Хамса» (Россия, реж.Г. Эфендиев), «Хорезм» (Узбекистан, реж. М. Аллокулова).
Высказывание белорусского режиссера В. Сенькова, содержащее антимилитаристский посыл, – фильм «From a great height». О случайной встрече двух молодых людей – «косящего» от армии белоруса и сирийского беженца, прошедшего через ад войны.
А в документальной ленте «Люмьеры» (Узбекистан, реж. Х. Белоусова, Д. Рустав) используется стопроцентно срабатывающий прием: опрос детей. И тема задана актуальная: восприятие ими феномена кино. Детской теме посвящена и латвийская картина «Engarde» (реж.Д. Йоффе). Ее авторы показывают, как юному спортсмену-фехтовальщику удается преодолеть самого себя, справиться со своими комплексами и неуверенностью. И в этом ему помогает... покойный брат, некогда тоже спортсмен.
Киношкола «Содружество» интересна не только своей конкурсной программой короткого метра. У начинающих режиссеров, делающих первые шаги в творчестве, есть уникальная возможность пообщаться с мастерами, услышать их компетентное мнение о своих работах. Более опытные коллеги не только скрупулезно, всесторонне анализируют картины молодых, но и делятся профессиональными секретами, рассказывают о своем отношении к отечественному и мировому кинопроцессу. И это очень полезный диалог – как для дебютантов, так и для тех, кто уже достиг больших успехов на своем поприще.
Мастера, ведущие семинары, показали в рамках киношколы свои фильмы – и это тоже стало школой высокого профессионализма.
Состоялся показ нового фильма Алексея Германа «Довлатов», с успехом участвовавшего в основном конкурсе 68-го Берлинского международного кинофестиваля. Режиссер, признанный мастер интеллектуального кино, исследующий в своем творчестве судьбы российской интеллигенции, воссоздает в своей последней картине удушливую атмосферу 70-х годов прошлого века, литературно-художественную среду того времени. В ней задыхались талантливые писатели, поэты, художники, деятели театра и кино, лишенные возможности печататься, выставляться, ставить спектакли и снимать фильмы... Следствием этого были самоубийства, алкоголизм, эмиграция. В роли знаковой фигуры советской эпохи писателя Сергея Довлатова выступил замечательный сербский актер Милан Марич.
Михаил Сегал показал свою давнюю полнометражную картину «Франц + Полина» – пронзительную историю трагической любви белорусской девушки и немецкого солдата. Это честная, беспафосная работа большого мастера.
Красивую, эффектно снятую историю шекспировских влюбленных представил Александр Котт – это короткометражная лента «Рома и Юля». Безумная любовь современных Ромео и Джульетты развивается буквально накануне конца света. Грядущий апокалипсис только обостряет чувства влюбленных. Грубое вмешательство взрослых приводит их к гибели в последний день существования человечества. Участники киношколы посмотрели еще одну камерную картину о любви А. Котта – «Близкое объятие» с участием блистательных Инны Чуриковой и Альберта Филозова.
– Мы пригласили в качестве руководителей семинаров очень успешных мастеров, которые еще вчера были такими же начинающими режиссерами, как их сегодняшние ученики. И это сближает! – рассказывает художественный руководитель киношколы, киновед Вячеслав Шмыров. – В рамках сценарного семинара мы обсуждаем формулу будущего совместного фильма-альманаха. Его очень сложно сделать, потому что по СНГ нет модульного закона о сотрудничестве в области кино. Кино – это идеологический продукт. Поэтому тематика, которую мы стараемся найти, должна быть понятной и не раздражать государства. Она не может быть заведомо провокативной. В то же время кино молодых не может не быть провокативным. Поэтому так сложно выстроить правильную линию поведения. Но я все-таки за то, чтобы сначала иметь какой-то творческий результат, контент, а уже потом с этим куда-то обращаться. Молодых в этом смысле нужно немного подстегнуть, потому что им явно не хватает творческой воли и фантазии. И мы договорились подготовить сначала альманах синопсисов. За лето мы его сделаем, обсудим. Что нас сближает, объединяет? Существует отторжение от слов «советский», «постсоветский». Так что вопрос лексики тоже становится животрепещущим. Потому что, если не найдено верное слово, трудно двигаться вперед. Наша позиция такова: надо обеспечить культурную экспансию тех связей, которые были наработаны. Ведь человеческие, творческие, культурные отношения между народами бывшего Союза сохраняются. Вижу живую заинтересованность в том, чтобы альманах состоялся. Сейчас мы ищем творческий каркас для этой идеи. Альманах – как раз та форма, которая позволяет продвигать короткий метр. Повторяю, он еще и идеологический продукт. Если подразумевать, что альманах делают не случайно собравшиеся люди, снимающие фильм на одну тему. Это уже определенный концепт, позиция, творческая декларация. Именно с этой точки зрения мы и должны подойти к идее альманаха. Каждый короткометражный фильм – это проба пера, школа подготовки к чему-то большему. Либо это фильм-жест, фильм-реплика, отражающий некое событие. Возможно, какой-то исторический факт. Нашим участникам не хватает энергии, это я и называю событийным ядром каждого фильма. Тонкость работ молодых режиссеров нередко идет в ущерб яркости. А молодые должны быть яркими, это тоже условие их выживания в профессии!
– Сама форма киношколы мне кажется очень интересной, – говорит Михаил Сегал. – Во всем мире проводятся фестивали короткого метра – посмотрели, либо получили приз, либо нет, и разошлись. В формате киношколы «Содружество» происходит обсуждение работ, приглашаются разные режиссеры, сценаристы, осуществляющие анализ, люди сталкиваются во мнениях – и в этом очевидная польза для профессионального роста, чего на обычных фестивалях не бывает. Что такое молодое кино? Это те, кто сейчас молод? А немолодое кино – это те, что вчера были молодыми? Но ведь те, кто сегодня молод, через 20 лет будут немолодыми? Профессия режиссера – очень личностная. Пассионарные одиночки самостоятельно «пробивают стену» и сами что-то делают. Это отнюдь не вопрос поколений – это вопрос свойств характера одного человека. Мы говорим о самих людях, насколько они хотят, готовы делать кино. Благодаря современным технологиям сейчас гораздо проще снимать фильмы. Если у тебя есть идея, то ты можешь взять камеру, собрать группу людей и снять что-то простое, но талантливое, хотя раньше это было почти нереально осуществить.
– Нужно понять, как стать победителем, пробиться, – считает Алексей Герман. – Выигрывают единицы – за счет энергии, парадоксальности, провокационности высказывания. Они погружают зрителя во что-то поворачивающее, резко меняющее его отношение к миру. Молодой режиссер Кантемир Балагов, дебютировавший в качестве режиссера с полнометражным фильмом «Теснота» в программе «Особый взгляд» на Каннском кинофестивале и удостоенный приза ФИПРЕССИ, нашел именно такую форму, такой язык, сюжет, взгляд на окружающую реальность, что в итоге у него получилась транспарантная картина мира, гармоничная полу-притча. Из 100 пришедших в профессию режиссера в лучшем случае выживают 5. Не важно, что удачно или неудачно. Главное – в какую сторону происходит твое движение. Нельзя повторяться, нужно удивлять. Кино становится все более и более форматным, фильмы – похожими. Требуется другая сложность, другая энергия, ум, вызов, смелость, наглость. А дальше – как вывезет кривая.
– Это не рядовая киношкола, не рядовое обсуждение, – утверждает Александр Котт. – Мы видим кино стран постсоветского пространства, которое помним, знаем, любим. То есть, это отклик еще из того времени. Мне интересно, что где происходит, ведь мы стали замыкаться на своих странах. Киношкола – уникальный опыт, и его нельзя терять. Это даже не школа – скорее, форум. Сюда приехали кинематографисты из разных стран, чтобы обмениваться опытом. Кино – проводник сегодняшнего дня, отражение происходящего в мире. Самое лучшее, честное обучение происходит, когда обсуждаешь уже сделанное, снятое. Это правильнее! Более того – многие фильмы уже имеют какую-то фестивальную судьбу. Это режиссеры, которым важно поделиться. Конечно, идеальная форма обучения – это воркшоп. Когда приехали, что-то сняли, обсудили. Это такая интернациональная форма: условно говоря, режиссер из Армении, оператор из Эстонии и т.д. делают одно кино. У меня был такой опыт в Латвии. Когда мы приехали, была задана тема, мы ее тут же размяли, сняли фильм, смонтировали. И это вполне реально. Кино – интернациональное искусство. Мы испытываем одни и те же чувства. Любовь – это любовь. Родители – это родители... Сегодня снимать кино с точки зрения техники стало проще, соревнуются идеи. Сценарий стал важнее, чем режиссура. В то же время ощущается дефицит интересных концепций. Раньше мы сами докапывались, читали, изучали. А сейчас вся информация в телефоне: гугл, википедия. И в этом смысле все нам дается сразу. Когда у тебя сложный путь познания, больше идей. Поэтому нужен твой личный опыт, уникальный, пережитый.
Участниками киношколы стали продюсеры из Эстонии Артур Веэбер (Artur Veeber) и Татьяна Мюльбейер (Tatjana Muelbeier) (продюсеры знаменитого фильма Зазы Урушадзе «Мандарины»).
– Очень сложно рассчитывать на то, что, если вы сняли короткий метр, вложили в него все силы, то ваши финансовые затраты будут каким-то образом компенсированы, – сказал А. Веэбер молодым режиссерам. – Такое развитие событий маловероятно, так что будьте к этому готовы. Обычно продюсерами короткого метра являются либо киношкола, либо семья, либо друзья. Короткий метр – первая страница вашего портфолио, и вы должны снять этот фильм, будучи готовыми пойти на массу компромиссов и затрат и отказаться от возвышенного отношения к кино. Самое главное – дойти до конца и снять свой первый фильм. Потому что, к сожалению, каждый творческий человек – это кладбище неосуществленных идей. Как правило, 99 процентов из них не могут найти своего воплощения. Потому что имеются негативные финансовые обстоятельства, на основании которых он просто не может этот фильм снять. Если вам каким-то образом все-таки удается снять свой первый фильм – это уже огромная победа. А потом есть смысл продвигать вашу работу на международном рынке. В мире существует множество фестивалей, которые запущены под короткий метр. На них вам стоит обратить внимание. Есть определенная процедура, когда вы готовите портфолио, аннотации, фотографии, английские субтитры... Но не всегда все это срабатывает. Отборщики – это особая каста.
О ситуации на кинопространстве бывшего СССР рассказала Татьяна Мюльбейер.
– Почему, к примеру, Кыргызстан называется страной короткометражного фильма? Потому что там наступил период, когда количество перерастает в качество. В этой стране много национальных школ, каждый мастер выпускает учеников, каждый ученик получает право высказаться. То, что мы сегодня видели, – киргизское кино – снято весьма профессионально. За хорошие деньги и на прекрасной аппаратуре. Это сделано для того, чтобы молодой автор мог о себе заявить. Когда очень много талантливых и энергичных людей, обязательно появляется самородок, который эту страну и прославит. Что касается Узбекистана, то там сложная ситуация. Страна с хорошими кинотрадициями была очень долго изолирована. Эта изоляция создала внутренний кинорынок. В его сторону смотрят с удивлением. Потому что население столь велико, что внутреннего рынка хватает для окупаемости фильма. Но так как внешний мир очень разнообразен и никак нельзя принизить его значения, то люди, побывавшие за рубежом на разных фестивалях, могут все увиденное привнести в свою индустрию и снять это доступным языком для своего зрителя. Экономически модель так проработана, что все только удивляются: закрытый рынок прекрасно справляется с финансово-экономическими задачами. А вот Кыргызстан – это открытое пространство, которое привлекает своей дешевизной и талантами. Если говорить о таджикской киноиндустрии, то она понесла в последние годы невосполнимые потери. Что касается Казахстана, то это страна пережила такой подъем, взрыв, что это не могло не отразиться на кинопроизводстве. Это большие деньги и большие амбиции. Казахстан – единственная страна, поставившая перед собой задачу покорить Америку и получившая наибольшее количество номинаций на «Оскар». Казахское кино чаще всего выдвигалось и чаще всего было признано. В Казахстане поняли, что деньги, популярность кино и техническое переоснащение – все это звенья одной цепи... В Латвии очень хорошие, неуничтожимые традиции, Рижская киностудия выпускала качественную продукцию круглый год. Литва отличается от Латвии тем, что есть у них такое хобби – режиссура! Лучшие режиссеры – литовские, и никуда от этого не денешься. Современные кинематографисты, которые приняли эти национальные традиции, создают официальное лицо страны. Эти традиции нельзя разрушить ни при каких системах. Что касается Эстонии, то она давно вписана в модель европейского сотрудничества. Дважды ходила за «Оскаром» – один раз с грузино-эстонскими «Мандаринами», в другой раз – с фильмом «Фехтовальщик» (Эстония, Финляндия, Германия). Техническая база Финляндии очень помогает Эстонии. Ведь если кино технически несовершенно, оно не будет востребовано ни на внутреннем, ни на внешнем рынке, а в этом очень значимо участие финнов. В Эстонии прежние кадры еще работают, но база другая. Крупнейшая киношкола региона находится именно в Эстонии. Опять-таки благодаря Норвегии, которая построила киношколу и полностью оснастила ее. Поэтому отовсюду к нам слетаются молодые кинематографисты. Образование для своих бесппатное, обучение на английском платное, но оно гораздо дешевле, чем везде. Мы проводим крупнейший в регионе фестиваль. На его платформе, как и на платформе большого зрительского интереса – заслуга больших политических и экономических механизмов! – Эстония держит первенство по многим показателям.
Теперь о кино Беларуси. Это совсем не та тоталитарная Беларусь, которую акцентирует стандартное мышление. Это инакомыслящая страна: свобода прав человека прежде всего! Это всевозможные узники совести. То есть, кинопроекты, предназначенные для Европы и соответствующие европейскому восприятию Беларуси. Например, та же Молдова – румынская ее часть и Приднестровье. На этом конфликте, противостоянии держится интерес Европы к Молдове, деньги отпускаются на производство фильмов только на эту тему. Особая разговор – Украина. Она рвется в Евросоюз. А Европа при своей любви к Украине оглядывается на Россию. Зачем нам на территории Европы конфликтные ситуации? В Украине были творческие кадры, пренебрегать которыми невозможно. Очень мощная и качественная техническая база корнями – в России, рынок приложения – в России. Профессионалы из Украины расползаются по странам Европы. Они набрали такие обороты, что остановить их невозможно. Для профессионалов высшего разряда идеология не имеет значения. Украинские кинематографисты лучше всех делают фильмы о войне и поэтому вливаются в Европу – в тот кусок пирога, который снимает крупномасштабные фильмы на эту тему...
В рамках киношколы «Содружество» состоялся брифинг на актуальную тему: «Международное продвижение короткометражных фильмов». В нем приняли участие Артур Веэбер и киргизский киновед Гульбара Толомушова. Состоялся круглый стол по проблемам международного сотрудничества. Его провели Вячеслав Шмыров и Евгений Майзель.
Инна БЕЗИРГАНОВА |
|
