Никогда не могла предположить, что труднейшую пьесу Генрика Ибсена «Враг народа», лишенную какого бы то ни было флера и любовных интриг, можно увидеть в современном театре, тяготеющим к легким штучкам, поскольку его «потребитель» - зритель жаждет гламура и серьезные темы ему не по зубам.
При этом как рассуждают: главное были бы живы! А то ведь в такой стране живем, что того и гляди снег пойдет, или случится что-нибудь еще непредвиденное. Примерно такую фразу бросает один из героев пьесы Чехова, на родине которого и был поставлен этот спектакль. Но с какой стати? Зачем? Что таганрогскому театру произведений Антона Павловича не хватает? Очень даже хватает, он, можно сказать, перекормил ими своего зрителя, хотя настоящего Чехова никогда много не бывает. И все же вернемся к непопулярному «Врагу народа», заголовок которого напоминает не только страшный 1937 год с расстрельными командами, но и современный истеблишмент, живущий по принципу: кто не с нами, тот против нас! А значит враг. В исследованиях творчества великого норвежца можно прочитать, что он был последователем Чехова и многому учился у него и его героев. В данной пьесе основной раздражитель непредсказуемых событий тихий интеллигент, главный врач санатория. Благодаря этому курорту заштатный городок должен превратиться чуть ли не в Баден-Баден. Живя по принципу «не навреди ближнему», он попадает в сети собственной принципиальности, так как думал, что клятва Гиппократа священна и местная вода лечебна, а на поверку вышло все наоборот. Оказывается, согражданами движет корыстный интерес и источники отравлены. Ну, а дальше все происходит, как при «диком капитализме»: невыгодное городу открытие остается за семью печатями, самого доктора надо подвергнуть экзекуции, изгнать, объявить сумасшедшим, забросать камнями, ибо законы большинства для всех едины, и для демократов, и для консерваторов.
У Антона Павловича есть рассказ «Палата №6», где нормального доктора объявили сумасшедшим, а знаменитый кинорежиссер Карен Шахназаров снял фильм по его сюжету, перенеся события в XXI век и задавшись неразрешимым вопросом: почему люди так боятся сумасшедших, если сами живут в сумасшедшем обществе. Живут скучно, однообразно, подчиняясь принятому распорядку, в то время как предназначены для более высоких целей.
Чехов никогда не был революционером, не призывал к бунту, ибо понимал: все беды человека заключены в нем самом и пока он не будет отзываться на волшебный колокольчик, оповещающий о несчастьях других, ничего хорошего не жди. Фактически доктор Чехов не только лечил людей, но также прививал животворящий вирус благородства, бескорыстия и сострадания.
Надо сказать: подобного рода альтруисты, живущие по совести, во все времена были опасны. Их нельзя подкупить, такой «валюты» не существует. К ним нельзя подобрать нужные ключи, свои двери они всегда держат открытыми и вообще их легче убить, чем перетянуть на свою сторону. Вы, наверное, спросите: разве подобного рода экземпляры еще сохранились? Ведь сегодня порядочного человека можно растоптать, оболгать, бросить на съеденье желтой прессы? К счастью, подобного рода «мамонты» сохранились, и среди них хорошо знакомый всем нам грузинский артист и режиссер Георгий Кавтарадзе, успешно снявшийся в «Мимино», «Подранках», «Свадьбе». В отличие от других он не смирился с «железным занавесом», опущенным между Россией и Грузией после войны 2008 года и, как мне кажется, до сих пор считает себя интернационалистом, поскольку культурных границ для него не существует. Поэтому готов ехать за тридевять земель в Таганрог, где пять лет назад ставил спектакли, и где его ждут друзья – актеры, для которых система Станиславского учит одному – жизни человеческого духа на сцене. А этому Кавтарадзе тоже научит кого угодно. Ведь он ученик великого Михаила Туманишвили, перед которым преклонялись Товстоногов, Эфрос, весь русский театр.
Говорят, художника надо судить по законам, самим над собой поставленными. А если художник обвиняет общество, в котором живет, то кем его нужно считать: провокатором, отщепенцем, диссидентом?
Георгий Кавтарадзе избрал для самовыражения пьесу Ибсена, то есть, малую политику, касающуюся нравственности и предательства, веры и безверия, правды и сладкой лжи. В эту борьбу включены сейчас все, поскольку главными ценностями объявлены материальные, а не духовные. Поэтому продвинутые материалисты дают фору «отсталым» идеалистам, к ним, конечно же, принадлежит главный врач курорта в блистательном исполнении Сергея Герта, интеллигента до мозга костей, нервного, рефлексирующего, лишенного какого бы ни было самолюбования. По складу характера и актерской палитре красок – типично чеховский персонаж, чуждый патетики и напускного героизма. Из-за этого поначалу трудно поверить, что он способен вступить в схватку с сильным мэром города, притом родным братом, вытащившим его из какой-то глухомани. Увы, неблагодарный правдолюбец пренебрег родственными связями, истина оказалась для него дороже. Она стала поперек горла семье, жене, детям, отпугнула умеренных сторонников реформ, заставила пожертвовать собственным благополучием и даже жизнью.
Что и говорить, невеселенькая история, я бы сказала, сумрачная. С сумерек и начинается спектакль, все предметы размыты, словно в сизом тумане, неприкаянный старик в черном пальто бродит по сцене, прислушиваясь к тишине, как будто лопнувшая струна способна родить музыку. Все кончено? Да, нет, ведь память не умирает и может реанимировать прошлое в виде документальной хроники жизни одного человека. Но ведь есть и другие персонажи, или они всего лишь массовка, создающая фон напряженному противостоянию бескорыстия и выгоды? Режиссер не награждает их сложными характерами, все, как на ладони: сонм приспособленцев, оправдывающих свою трусость расхожей фразой «Время такое! Плетью обуха не перешибешь». Словно марионетки они выскакивают из-за красного занавеса, шаркают ножками, раскланиваются и всегда готовы угодить главному кукловоду – мэру города в исполнении Владимира Бабаева, который даже не думает изображать из себя демократа, он хозяин жизни, а потому нечего надевать личину либерала.
Горькое послевкусие остается после окончания спектакля, можно сказать, это тоннель, в конце которого света не видно, и на что тратится человеческая жизнь – непонятно. Трагическое мироощущение режиссера явно дает о себе знать, тем более это удивительно для Георгия Кавтарадзе, человека жизнерадостного и оптимистичного, вынужденного сегодня собирать камни зла.

Любовь Лебедина