В моей долгой журналистской деятельности, доминантной которой всегда была тема Великой Отечественной войны, мне доводилось встречаться с маршалами Советского Союза, выдающимися полководцами, генералами и адмиралами, представителями всех родов войск, а также с партизанами и тружениками тыла – активными участниками войны. Им я посвятил сотни публикаций. Однако то, что я недавно услышал в Батуми, больно защемило мое сердце, ибо тема детей войны – самое страшное зло из всего, что может она оставить в памяти человечества.
Недавно я побывал в Батуми, где зашел в местную синагогу. Повод – собирал дополнительные сведения для моей будущей книги: «Евреи Грузии во Второй мировой войне», столетие которой исполняется 1 сентября нынешнего года. Немало интересного к этой теме рассказал мне бессменный председатель Ассоциации грузино-еврейских взаимосвязей Аджарской автономной республики, почетный гражданин г. Батуми Эмиль Гершевич Крупник. Он же познакомил меня с коренным батумцем, сыном фронтовика, подполковником в отставке и бывшим директором батумской школы Михаилом Ильичом Вяловым. С ним я побывал у его близкой родственницы в уютной батумской квартире – героине нашего повествования…
История одной маленькой еврейской девочки не может оставить безучастным никого, кому дороги общечеловеческие ценности. Героине нашего рассказа 86-й год. Несмотря на годы и пережитое она в мельчайших подробностях помнит свое страшное детство и трагедию своей семьи. Ее полное имя – Зоя Ивановна Тебидзе, урожденная Хая Исайевна Мордухаева, она живет в Батуми в окружении своей большой родни.
В 1939 году ее отца – военнослужащего Исайю Мордухаевича Мордухаева перевели из Баку на новое место службы в Белоруссию – в город Витебск. У красноармейцев шли усиленные занятия. Вскоре Исай Мордухаев заболел, попал в госпиталь. Его супруга – работница швейной фабрики, забрав шестерых детей, отправилась в Витебск к мужу.
Однако случилось так, что по приезде в Белоруссию Марьям Наумовна Яхниель заболела, неважно себя почувствовала и ее старшая дочь Рахиль. Пришлось им лечь в больницу, а вместе с ними туда поместили и двух самых маленьких ее детей. Троих остальных детей – нашу 6-летнюю героиню, ее сестру Земфиру и старшего брата Михаила временно определили в детдом. После выздоровления Рахиль тоже попала в детдом. Наша маленькая героиня (будем и впредь ее так называть, чтобы читателю легче было ориентироваться в именах детей) больше никогда не увидит своих родителей, Земфиру и младших брата с сестрой: их всех убили фашисты в самом начале войны.
Перед войной с фашистской Германией Полоцкий детдом №1, в котором наша героиня окончила первый класс, со всеми младшими детдомовцами вывезли на летнюю дачу, в деревню Захарничи близ г. Полоцка. Там случайно, во время бомбежки, она встретила свою сестру Маргариту и брата Мишу. Их детдом тоже вывезли на дачу в Захарничи.
В июле 1941 года в Полоцк и Захарничи вошли фашисты. Началась оккупация. Миша ушел с советскими солдатами и вскоре погиб. После прихода немцев детдом перестал функционировать. Детдомовцам пришлось бродяжничать и попрошайничать. Таких тогда было немало. Спать приходилось где попало – в подвалах, в разрушенных домах, дрожа от страха, голода и холода.
В декабре 1941 года в оккупированном Полоцке их детдом был восстановлен. Директор Михаил Степанович Форинко собрал под его крышу бывших воспитанников. Рахиль оказалась в другом детдоме Полоцка, где директором была Екатерина Самойлова. Она сдала еврейских детей и Рахиль в еврейское гетто. В городе постоянно вылавливали евреев, коммунистов и партизан. Каждое воскресенье на базарной площади кого-нибудь да казнили.
В начале 1942 года Рахиль чудом удалось сбежать из гетто. Она нашла сестричку, и они вместе пошли к директору детдома М.С. Форинко. Директор согласился принять Рахиль, но строго предупредил, чтобы из детдома, где были еще девять еврейских детей, они никуда не выходили. В детдоме уничтожили их свидетельства о рождении и другие документы, выписали поддельные и записали детей под другими именами. Именно тогда наша маленькая героиня в полной мере осознала себя еврейкой и очень боялась, что за это фашисты ее убьют. Ей шел восьмой год.
Наша маленькая героиня превратилась из Хаи Исайевны в русскую Зою Ивановну, фамилию Мордухаева сестрам сохранили. Ее старшая сестра Рахиль Исайевна стала Маргаритой Иосифовной. Детей постригли наголо, запретили называться еврейками и стали говорить, что они бездомные кавказские девочки. В конце 1943 года фашисты приказали директору детдома составить списки детей для сдачи крови. Она была нужна для лечения раненых фашистов в госпиталях. Мудрый и бесстрашный директор Форинко ответил, что среди его питомцев много больных и ослабленных. Предложил немецкому бургомистру на некоторое время вывезти детей в деревню Бельчицы на оздоровление, а потом брать у них кровь.
В это время в Полоцке и их детдоме уже начала действовать подпольная группа, состоящая в основном из воспитателей и воспитанников старшего возраста. Возглавлял группу бесстрашный директор детдома М.С. Форинко. В эту группу входила старшая сестра Зои – Маргарита, которая выполняла функцию разведчицы-связной. В сентябре 1943 года подпольщики установили связь с партизанами и разведотрядом Красной армии, передавали им данные о расположении фашистов, движении поездов, военных укреплениях и т.д. О заслугах Маргариты в Белоруссии не забыли. После войны ее признали участницей партизанских боевых действий и в 1991 году наградили орденом Отечественной войны II степени.
В феврале 1944 года детдом перешел в зону, которую контролировали белорусские партизаны, а спустя два месяца самолетами вывезли детей за линию фронта. Было тогда Зое 11 с половиной лет. После освобождения Белоруссии от фашистов этот детдом вернули и расположили в деревне Быковщина Полоцкого района. Здесь Зоя окончила 7 классов средней школы, а затем и Полоцкое педучилище. В 1954 году ее приняли на работу старшей пионервожатой детского дома им. Ленина, т.е. в тот детдом, где она в годы войны была воспитанницей. А вскоре ее позвала к себе сестра Маргарита. Она жила в Батуми, вышла здесь замуж и родила сына. Кроме сестры у нашей героини никого из родных не осталось. Так она оказалась на грузинской гостеприимной земле.
В 1956 году Зоя по комсомольской путевке отправилась на целину в Казахстан. Через год там вышла замуж за Илью Тебидзе, который также приехал по комсомольской путевке из Батуми. Через год у них родилась дочка Этери, а в 1960 году – сын Георгий. В 1961 году молодожены вернулись в Батуми, через год у них родилась дочь Мери. Многое после этого довелось пережить нашей героине. В 1986 году скончался ее муж, на ее попечении остался сын Георгий – инвалид второй группы. Он женился на девушке с аналогичным диагнозом, случайно невестка Зои упала с большой высоты, у нее были большие переломы. Сейчас она инвалид второй группы. У них трое детей, сын – инвалид детства первой группы и две дочери.
С распадом СССР наступили совсем тяжелые времена. Зоя осталась без работы, в недостроенном доме с сыном, невесткой и внуком инвалидом и с годовалой внучкой. Бралась за любую работу, в т.ч. торговала на бульваре пирожками в разнос. Двадцать лет тому назад Зоя Тебидзе попала под машину. Результат – сложные переломы, в доме стало на одного инвалида больше…
Однако несмотря на столько лет, минувших после окончания войны, она никак не может вычеркнуть из памяти свое детство. «А ведь меня запросто мог пристрелить фашистский офицер, когда направил на меня пистолет и закричал: «Юде, юде!» Но работницы детдома окружили его и закричали в ответ: «Найн юде, Кавказ, Кавказ!» Я должна была быть расстреляна за то, что я – еврейка, могла умереть от болезней, – у нас не было лекарств, наши воспитатели лечили нас отварами и настойками по рецептам народной медицины. Нас хотели в прямом смысле обескровить. Сделать из нас – малюток доноров для раненых фашистских офицеров и солдат. В детдоме бывали обыски, но меня и других еврейских детей надежно прятали. Мы выжили в годы фашистской оккупации Полоцка только потому, что нас, еврейских детей, вместе с другими детьми приютил и оберегал как родных добрейший человек – директор Полоцкого детдома N1 Форинко Михаил Степанович».
А еще наша героиня не может забыть своего спасителя – военного летчика Александра Петровича Мамкина, который от партизан переправлял на Большую землю детдомовских детей. Девять рейсов совершил этот герой, во время последнего его самолет был подбит, он сам был тяжело ранен, но сумел посадить горящий самолет, после чего скончался от ран.
– Я уже давно на пенсии, – рассказывает бывшая воспитанница детдома, не раз смотревшая смерти в лицо. – И чем дальше от нас те самые страшные военные годы, тем чаще задумываюсь о людях, которые спасли меня, мою сестру и еще девять еврейских детей от смерти. Сегодня нет моей сестры. После нее остались три сына и пять внуков, все уже взрослые, скоро пойдут правнуки. У меня две дочери, сын, девять внуков и внучек, 11 правнуков и правнучек, т.е. вместе с моей сестрой Маргаритой и мною Форинко и Мамкин спасли 32 человека из наших семей, и эта цифра будет постоянно расти, – так завершила свой рассказ эта мудрая женщина, которой многое пришлось пережить.
«Вот таковы мои две жизни, одна – что дали мне родители и назвали еврейским именем Хая, означающая «Жизнь», и вторая, которую мне дал директор детдома Михаил Степанович Форинко, переименовав в Зою, что по-гречески тоже означает «Жизнь», – с этими словами Хая Исайевна Мордухаева, она же Зоя Ивановна Тебидзе попрощалась со мной. Я встретился с необыкновенной женщиной, чье детство было расстреляно войной и пожелал ей от всего сердца по-еврейски 120 лет стойкой и счастливой жизни.
Я еще раз благодарен моим новым добрым батумским друзьям Эмилю Гершевичу Крупнику и родственнику Зои Ивановны Михаилу Ильичу Вялову, оказавшим мне большую помощь в подготовке данной публикации – одной страницы из многотомной истории Второй мировой войны, которая впервые стала достоянием широкой общественности.
Когда я готовил эту публикацию, мне вспомнились слова нашей замечательной соотечественницы, ныне проживающей в Республике Беларусь уважаемой Тамары Курдадзе, записанные в моем блокноте. Она – руководитель проекта изданной недавно Минским благотворительным общественным объединением «Гиюф» книги «Мы помним! Миру помнить завещаем…» Тогда с особой пронзительностью прозвучали ее слова о том, как важно успеть услышать, записать живые воспоминаниям свидетелей, участников событий одной из самых страшных и безжалостных войн на планете – Второй мировой о том, как сумели избежать смерти дети и взрослые, женщины и мужчины, о тех, кто их спасал и кто предавал.
Сегодня находятся и такие, кто предает сомнению злодеяния фашистов, тему Холокоста, якобы фашистская армия не совершала таких зверств на оккупированных ею территориях и т.д. и т.п. В последние годы эти голоса слышны из бывших советских республик Прибалтики, Западной Украины. В Израиле же отрицание Холокоста преследуется законодательством. Только на белорусской земле, где было расстреляно детство нашей героини, в годы оккупации фашисты создали около 70 гетто, в которых погибли 800 тысяч евреев. Среди них 265 тысяч депортированных из Европы в 1941-1945 гг. У этих людей шансов практически не оставалось – чудом спаслись лишь 50 человек. Из 80 тысяч евреев – минчан в живых осталось 3,5 тысячи человек. И эта лишь небольшая статистика одной страны.
В настоящее время в Тбилиси остались в живых три участника войны из числа евреев – две женщины и один мужчина. В Аджарии – ни одного. Такое же положение в других регионах Грузии. Вечная память героям войны…


Леван ДОЛИДЗЕ