В 2013 году Тбилисский театр им. Грибоедова стал лауреатом премии «Звезда Театрала» в номинации «Лучший русский театр за рубежом». Тогда руководители театра в интервью нашему журналу говорили о том, какие проблемы переживает их коллектив, оставшийся одним из немногих в Грузии островков русской культуры. Прошло несколько лет, и «Театрал» решил поинтересоваться у главного режиссера Грибоедовского, Автандила Варсимашвили, чем живет нынче Грибоедовский театр.
– Автандил, вы, наверное, слышали, что на недавнем съезде СТД в Москве была затронута тема цензуры. Как с этим обстоит дело в Тбилиси? Помогает ли власть театру финансово и вмешивается ли в его дела?
– У меня в России много друзей в мире театра, и я часто слышу и читаю о проблеме цензуры, которая вдруг проросла из нашего советского прошлого. Я слушал замечательное выступление Константина Райкина и должен сказать, что таких проблем в Тбилиси нет. Это однозначно.
Так что в плане свободы творчества живется нам хорошо, но во всем остальном (я говорю, разумеется, о финансировании) – плохо.
Денег всегда и везде не хватает, в том числе и нам. И мы должны постоянно их добывать. Мы получаем от государства только фонд зарплаты, на остальное, в том числе на коммунальные расходы, должны зарабатывать сами. Нам помогает благотворительный фонд «Карту» – собственно, благодаря ему мы и выживаем.
Так как мы русскоязычный театр в Грузии, то вы понимаете, что, конечно, нам сложно. Сложно со зрителем, потому что русских в Грузии не так уж много. Наши зрители в основном – это этнические грузины, которые хотят слышать со сцены русскую речь и хотят, чтоб их дети знали русский язык…

– Вы не используете грузинские субтитры?
– Нет-нет, я против этого. Я думаю, что если человек идет в русский театр, то он намеренно хочет слушать русскую речь со сцены, а не просто узнать сюжет произведения. Тем более что репертуарная политика нашего театра строится на русской классике. Когда человек приходит смотреть Достоевского, Пушкина, Чехова, я думаю, что употреблять субтитры – кощунственно.

– Как же вы находите общий язык с молодежью?
– Да, молодежь теперь английский язык знает лучше, чем русский. Но тем не менее дорогу к нам она не забыла. Наш театр один из самых посещаемых в Грузии, чему я очень рад.

– Зависит ли государственное финансирование от того, насколько высока посещаемость театра?
– Нет, государство как выделяет какую-то определенную сумму, так и продолжает выделять. За посещаемость не добавляет и не смотрит на результаты. Но эти деньги нам помогают выживать, ставить новые спектакли, оплачивать коммунальные услуги и ездить на гастроли. В последние два-три года мы много ездим, и не только в Россию по замечательной программе российского министерства культуры «Большие гастроли», но и в другие страны на постсоветском пространстве. В течение года получается 9-10 гастрольных поездок за границу. И это очень здорово помогает коллективу объединиться, дает стимул для дальнейших работ.

– Какие спектакли возите на гастроли?
– Мы возим уже проверенные спектакли. В их числе, например, «История лошади». В последнее время подключили спектакль «Ревизор», и он имеет большой успех. У нас идет замечательный спектакль «Старший сын» режиссера Георгия Маргвелашвили по Вампилову.

– А какие предстоят премьеры в этом сезоне?
– Буквально на днях выходит спектакль «Игроки» по Гоголю.

– Это ваша постановка?
– Нет, это тоже ставит Георгий Маргвелашвили. Потом, как во всех нормальных театрах, будет премьера новогодней сказки. А в феврале–марте выйдет спектакль «Три сестры», который ставлю я.

– Сейчас очень много ставят «Трех сестер». Вас не смущает такой «бэкграунд»? В выборе материала вы приверженец классики, а что касается постановок, вы тоже соблюдаете все «буквы» и ремарки авторов?
– Всегда надо сохранять дух автора. Дух я сохраняю. А что касается остального, то думаю, что ни один режиссер не следует каждой «букве» и ремарке, поскольку это отчасти сковывает творчество. Но посмотрим, как будет на этот раз. Если меня не спугнул гениальный спектакль Георгия Александровича Товстоногова по «Холстомеру» и я смог дерзнуть и поставить «Историю лошади», то думаю, что и с «Тремя сестрами» тоже что-то получится. Спектакль должен выйти в начале марта, тогда давайте о нем и поговорим.

– Современных авторов не ставите принципиально?
– Предназначение нашего театра – доносить до грузинского зрителя фантастическую русскую классику. Знаете, только в Тбилиси 27 театров! Современные и зарубежные пьесы зрители могут пойти и посмотреть там. А русскую классику на русском языке они могут увидеть у нас!

– А русская современная драматургия вас не привлекает?
– Из того, что появляется сейчас, мне не кажется, что есть что-то такое, что надо обязательно показать. А показывать какую-то чернуху о том, как страшно жить сейчас в России, я не хочу. Все дело в предназначении. У каждого театра своя ниша, своя цель. У Театра Грибоедова – донести до грузинского зрителя русскую классику. К нам часто ходят дети, они должны слушать Достоевского и Толстого, а не какого-то современного Иванова или Петрова...

– То есть у вашего театра – особая миссия?
– Я просто боюсь громких слов, но – да. Считайте, что у нас такая миссия.

– Где в России вы побывали с театром в этом году?
– В Ярославле, Курске, Калуге,  Туле, Воронеже…

– Как принимала публика?
– Прекрасно принимали! Замечательный зритель! Вообще это прекрасная программа «Большие гастроли», и мы очень благодарны тем, кто ее придумал. А еще мы активно участвуем в очень интересных и нужных программах СТД России: это и «Летняя школа» для молодых актеров, и фестиваль «Арт-миграция», и многое другое, у нас сложились замечательные отношения с лидером СТД Александром Калягиным, мы ему очень благодарны за внимание к нам.

– Как вы подбираете в ваш театр молодых актеров, если молодежь сейчас в Грузии не очень хорошо знает русский язык?
– У нас при театре есть совершенно бесплатная детская студия, где детишки играют спектакли на русском языке. И на этой базе мы подбираем молодых ребят, которые потом поступают в театральный институт, в специализированную русскоязычную группу. В Тбилиси в Театральном университете уже в четвертый раз мы набрали специальный курс для Грибоедовского театра. Они учатся на русском языке и, естественно, играют курсовые и дипломные спектакли на русском языке, а потом поступают к нам в театр. Поэтому у нас в театре сейчас очень хорошая молодежь, которую мы подыскиваем уже с раннего детства. Все эти студенты, которые поступили в наш институт, реально сотрудничают с нашим театром уже 9–10 лет.

– Вы сами у них преподаете?
– Я руководитель курса, у них прекрасные педагоги и по речи, и по мастерству актера, и еще мы сотрудничаем с Щукинским училищем. Каждое лето мы проводим так называемую летнюю театральную школу, и педагоги из «Щуки» приезжают к нам преподавать в первую очередь сценическую речь. У наших актеров нет никакого акцента. Кстати, это первое, что отмечают, когда мы приезжаем на гастроли, – со сцены звучит чистая русская речь.

– Насколько я знаю, скоро вы поставите спектакль и в Москве?
– Да, по приглашению Римаса Туминаса начинаю репетировать «Ричарда III» в Театре Вахтангова.

Опубликовано порталом teatral-online.ru


Мария МИХАЙЛОВА