История жизни этого человека – лучший сценарий для остросюжетного захватывающего сериала. Судите сами: Тифлис конца прошлого века и воздушные победы одноногого (!) летчика над Балтийским морем, награды, врученные главой Временного правительства Александром Керенским и двумя президентами США, создание мощной авиационной корпорации и работа на студии Уолта Диснея, исследования в Японии после атомной бомбежки и допрос Германа Геринга, мировые рекорды скорости и бестселлер о тактике воздушной войны…А началось все с того, что в столице Грузии родился русский дворянин Александр Прокофьев-Северский.
Его отца Николая, бывшего поручика, судьба заносит на берега Куры…  популярным певцом. Он потомственный офицер, сын полковника инженерных войск, строившего Военно-Грузинскую дорогу к Тифлису. Но служба в полку становится Николаю не в радость – верх берет тяга к пению под гитару. Тем более, что и голосом, и артистическими данными он не обделен. Так что, предпочтя то, что сегодня называется эстрадой, он отказывается от мундира, добавляет к фамилии приставку Северский и гастролирует по стране. В Тифлисе в 1894 году и рождается его первенец Саша, которому предстоит войти в историю не только США и России. И в жизни которого было несколько чудес.
Уж ему-то предназначено продолжить воинские традиции семьи, после Тифлиса осевшей в Санкт-Петербурге. Саша – один из лучших в военном училище, куда поступает в десять лет, через четыре года – престижный Морской корпус. Отец его – уже состоятельный человек, оперетта и романсы принесли хороший доход, у него уже свой театр, его пластинки раскупаются «на ура», он свой человек в высшем свете. И, конечно, Николая не обходит стороной вспыхнувший интерес столичного светского общества к новому явлению – авиации. Он, с сыновьями Александром и Георгием, – частый гость на аэродроме в Гатчине. В 1911 году сегодняшних строгостей нет, оказаться у кромки летного поля может любой желающий. А знаменитый артист – почетный гость, ему с детьми показывают ангар, позволяют посидеть в совершенно открытых пилотских креслах. И Прокофьевы «заболевают» авиацией. Это окажет решающее влияние на всю их жизнь.
Отец с сыновьями обсуждают конструкции аэропланов, увлекаются авиамоделизмом и именно тогда кадет Морского корпуса Александр Прокофьев создает свою первую модель самолета, с резиновым моторчиком. А потом на заднее сиденье аэроплана «Фарман» его приглашает друг отца, пилот-инструктор. Это – не кто иной, как Игорь Сикорский, будущий легендарный американский авиаконструктор, создатель вертолетов. И Саша понимает: иного пути, как стать летчиком у него нет. Впрочем, и отец с братом, полетав пассажирами, тоже мечтают об этом. Их желание исполняется в гатчинской частной авиашколе «Гамаюн». Туда принимают любого, лишь бы было чем платить, а программа обучения на легкоуправляемых «этажерках» много времени не занимает. Получив вместе с младшим сыном Георгием заветный диплом, Николай позволяет себе купить самолет и становится одним из первых в России владельцев летательного аппарата. В артистических кругах по-прежнему звучит его псевдоним Северский, а в авиационных кругах его знают, как поручика Прокофьева. Но полеты для него – всего лишь хобби, а вот для Георгия становятся профессией инструктора и испытателя. На аэродроме он известен как Жорж.
А что же Александр? Строгий распорядок Морского корпуса не позволяет частых отлучек, и он белой завистью завидует отцу с братом. На последнем курсе он уже не кадет, а гардемарин, совершает сложное учебное плавание на канонерке «Бобр». А за окном – 1914 год, начало Первой мировой войны… Получив по окончании учебы офицерское звание мичмана, он, конечно же, рвется на фронт, но у корабля, к которому он приписан, долгий ремонт в доке. И мичмана Прокофьева, завалившего начальство рапортами, командируют на Офицерские теоретические курсы авиации и воздухоплавания при кораблестроительном отделении Санкт-Петербургского политехнического института.
Когда теоретический курс освоен – практика в Гатчине, где с ним занимается брат Жорж, на семейном «Фармане». Через неделю занятий в воздух самостоятельно поднимается третий Прокофьев, сделан первый шаг в новой жизни. Но вместо возвращения на курсы для сдачи практического экзамена его отправляют в Севастопольскую авиашколу, готовящую боевых летчиков. Там все идет великолепно вплоть до показательного учебного боя в присутствии высокого петербургского начальства. Александр не только нарушает сценарий этого боя, но и крутит сложные фигуры, спикировав прямо на чиновных наблюдателей. Это расценивается как неисполнение приказа начальника авиашколы и воздушное хулиганство. Мичмана Прокофьева отчисляют и отправляют в Гатчину «для дальнейшего обучения полетам».
С мая 1915-го он совершенствует летное мастерство под руководством не только брата, но и отца, который решил, что во время войны не до пения и тоже стал инструктором. Основное внимание уделяется полетам над морем и тактике, прицельному бомбометанию и воздушной разведке. Через месяц с небольшим мичман Прокофьев, успешно сдав экзамен, получает звание морского летчика и летный диплом за номером 337. Да, число военных летчиков в России тогда не достигало и трех с половиной сотен… Службу Александр начинает на базе гидросамолетов на острове Эзель, ныне – эстонском острове Сааремаа. На французской двухместной летающей лодке-биплане он вылетает на разведку и на охоту за немецкими кораблями. В то время бомбы сбрасывали очень просто: сидящий за пилотом наблюдатель ставил взрыватель бомбы на боевой взвод и скидывал ее над целью. Именно так с аэроплана Прокофьева бомба попадает в корму немецкого эсминца, но при втором заходе в самолет ударяет снаряд, приходится делать вынужденную посадку на воду, удар столь сильный, что наблюдатель не успевает снять с боевого взвода взрыватель приготовленной к метанию бомбы...  
Чудо первое: наблюдатель погибает, но летчик жив, тяжело раненным его подбирает катер береговой охраны. В медсанчасти выясняется, что у мичмана раздроблена ступня правой ноги и большая потеря крови. Чтобы избежать гангрены, изуродованную часть ноги ампутируют. Врачи хотят резать и выше, до колена, но протест Александра поддерживает примчавшийся в госпиталь отец. Впрочем, Прокофьеву-старшему приходится навещать и младшего сына – Жорж после аварии аэроплана лежит с переломанными ногами в другом отделении того же госпиталя.
После выписки надо осваивать протез, и Александр делает это с таким упорством, что к новому 1916 году практически никто не догадывается, что он инвалид: мало ли кто чуть прихрамывает! Ну а работа его, конечно же, должна быть связана с небом. И он становится главным контролером качества новых аэропланов на Первом авиационном заводе в столице, а затем, с учетом его боевого опыта, старшим инспектором морской авиации Петроградского военного округа. Командование довольно им, но сам он уверен, что способен на большее. А именно – летать. Протез ведь отличный, а все управление тогдашними самолетами – в нажатии на педали. И однажды он тайно поднимется в небо на летающей лодке М-15. Полет проходит отлично, теперь остается убедить высокое начальство, что он способен воевать.
Сделать это он пытается на смотре боеготовности флотских авиаотрядов в Севастопольской бухте. Друзья из обслуги самолетов не могут ему отказать, и он взмывает над проверяющими генералами и адмиралами. Те не догадываются, кто закладывает сложные виражи и даже совершает учебную атаку на них. А узнав об этом после лихой посадки, не скрывают гнева: протез, взлетел без разрешения, хулиганит… Командующий Черноморским флотом категоричен: «Наказать!», нарушитель оказывается под домашним арестом. Но у начальника службы связи Балтийского флота Андриана Нелепина – свое мнение. Он описывает происшедшее в рапорте Николаю II, тот требует от военного министра полный отчет и совершается второе чудо - резолюция царя гласит:  «Пусть летает!». Газеты разносят весть об одноногом летчике по всей стране.
И он летает, сбивает самолеты, получает награды и звания. Но этого мало, богатый опыт помогает развиться конструкторскому таланту. Прокофьев создает буй, уточняющий местонахождение обнаруженной подводной лодки, работает над прицелом для бомбометания и дозаправкой самолетов в воздухе, а разработанное им лыжное шасси и усовершенствованная конструкция элеронов вовсю используются в самолетостроении. Причем шасси удостаивается премии Флота России за лучшее изобретение в 1916 году. Когда выясняется, что летающие лодки уступают новым немецким самолетам, он начинает воевать на сухопутном «Ньюпоре», помогает переучиваться другим летчикам, возглавляет авиационный отряд. И совершает еще один подвиг. Это кажется невероятным: когда над вражеской территорией отказывает двигатель, приземлившийся на поле летчик поджигает самолет, снимает пулемет, взваливает на плечо и свершается чудо: 16 километров он идет на протезе (!) к своим.
Его встречают как героя, назначают командующим истребительной авиацией Балтийского региона, избирают почетным председателем Всероссийского аэроклуба. А в стране уже прогремела Февральская революция, и Временное правительство предлагает Прокофьеву должность помощника морского атташе в США. То, что ему всего 23 года, не помеха: налетал полторы тысячи часов, провел 57 воздушных боев, сбил более десяти самолетов. Да и награды солидные – ордена Святого Георгия и Святого Владимира, золотое Георгиевское оружие, три ордена Святой Анны и два – Святого Станислава! Заполняя анкету для паспорта, он берет артистический псевдоним отца, оставив от настоящей фамилии лишь первую букву. А чтобы было ясно, что он дворянин, добавляет приставку «де». И с тех пор до конца жизни он – Александр П. де Северский.
Очередное чудо: пришедшие к власти большевики подтверждают назначение в США специальным мандатом. И Александр, спрятав награды в протезе, вместе с матерью покидает Россию. Как оказалось, навсегда. Протез играет чудесную роль, не только послужив тайником.  Когда по дороге во Владивосток, матросы опознают в Прокофьеве офицера и приводят к своему старшему, тот именно по протезу узнает летчика, который спас его эсминец от атаки немецкого бомбардировщика… Из Владивостока, через Токио и Сан-Франциско – в Вашингтон. И там, в российском посольстве, де Северский оказывается уже вторым уроженцем столицы Грузии: посол Борис Бахметьев крещен в Сололакской Спасо-Вознесенской церкви и с золотой медалью окончил Первую Тифлисскую гимназию.
Новая должность позволяет завести полезные знакомства в американских военных и деловых кругах. Александр вступает в «Добровольную ассоциацию русских офицеров армии и флота» и нотариально заверяет все документы, подтверждающие, что он – летчик и изобретатель. Когда Конгресс США заявляет, что не признает Советскую Россию, де Северский решает не возвращаться на родину. Места работы мелькают, как в калейдоскопе: рекламная пилотажная группа, самолетостроительные компании «Хэнневиг Эйркрафт», «Кантеливер Аэро», «Аэромарин», должности инженера-консультанта, испытателя, пилота… Потом встреча со своим первым летным инструктором Игорем Сикорским. Тот уже освоился в США и может помочь с работой. А генерал Уильям Митчелл, которого назовут «отцом американской стратегической авиации», знакомит Александра с элитой американской авиации, и, что еще важнее, по его протекции эмигрант без американского гражданства получает должность инженера-консультанта в управлении Военной авиации армии США.
Еще одна удача – завершение начатой еще в России работы над прицелом для бомбометания. Прибор устанавливают на всех американских бомбардировщиках, де Северский становится состоятельным человеком и может осуществить свою мечту – создать собственную авиакомпанию. Она названа «Северски Аэрокорпорейшн». Рождаются новые изобретения, идут заказы, представителем компании в Европе становится эмигрировавший во Францию брат Георгий. Затем – американское гражданство, звание майора, женитьба на красавице Эвелин Оллифант. Профессия пилота-инструктора пригодилась и в семейной жизни – представительницу одного из самых знатных семейств Нового Орлеана супруг научил летать. И она не только устанавливает несколько женских авиационных рекордов, но и становится одной из основательниц клуба американских летчиц «99», летает вместе с мужем.
Потом – встреча с еще одним земляком-эмигрантом, Александром Картвелишвили, вошедшим в историю авиации под сокращенной фамилией Картвели. Когда фирма Александра Николаевича получает новое название «Северски Аэркрафт Корпорэйтед», ее основатель становится президентом, генератором идей, а Картвели – главным инженером, воплощающим эти идеи шефа. Создаваемые ими амфибии устанавливают мировые рекорды, на одной из них Александр совершает рекламный полет прямо над Нью-Йорком. На различных гонках завоевывает призы и истребитель, переделанный в гоночный самолет. Но самая знаменитая разработка этой фирмы – гидросамолет SEV-3, способный садиться и на воду, и на сушу, установивший мировой рекорд скорости для амфибий с поршневым двигателем. Был еще самолет Р-35, но высшее командование сочло, что бомбардировщики обойдутся без сопровождения таких скоростных машин, и это стоило жизни тысячам американских летчиков во Второй мировой войне.
А вот с истребителем Р-43 приходится поволноваться. Его сразу оценили японцы, и совет директоров компании настоял: ради прибыли надо заключать сделку с потенциальным противником. Что ж, бизнес есть бизнес, это – не единственный пример в отношениях противостоящих государств. Двадцать самолетов через Сиам тайно переправляются в Японию, там их переименовывают в А8В-1 и используют для воздушной разведки. Сделка эта приносит главе фирмы массу недоброжелателей во властных сферах США. В то же время сами власти настаивают на другом контракте – с СССР. Там аж за два миллиона долларов хотят купить всего лишь пару Р-43, чтобы создать на их основе свои истребители. Но де Северский против контактов с большевиками и, к его облегчению, Кремль все-таки отказывается от этой идеи.  Правительство же отказывается финансировать массовое производство этого самолета, Александр вкладывает все средства своей фирмы, и она оказывается на грани разорения.
Так отворачивается удача. Приходится рекламировать Р-43 в Европе, совершая рекордные по скорости перелеты между Парижем, Брюсселем, Лондоном, Копенгагеном. Но больше всего европейцы обращают внимание на прогноз де Северского: через несколько месяцев, в сентябре 1939-го, начнется война. Это расценивается как стремление привлечь к себе внимание. Однако, как знаем, прогноз сбылся… А из Штатов приходит плохая весть: совет директоров снимает конструктора с поста президента компании за неэффективную финансовую политику и… сделку с японцами. Фирму переименовывают  в «Рипаблик Аэрокрафт». Александр Иванович подает судебный иск, но ничего не добивается и уходит из авиастроения. Тем не менее слава не покидает его – на многие годы он становится популярнейшим журналистом, аналитиком, прогнозистом.
Его публикуют самые читаемые журналы, он ведет колонку на радио ВВС, его предложения по реорганизации военной авиации претворяются в жизнь. Сам президент Франклин Делано Рузвельт принимает его и тепло говорит о «его многолетнем вкладе в развитие авиации США в качестве летчика, установившего рекорды дальности и скорости, изобретателя и конструктора выдающихся боевых самолетов, авторитетного эксперта в области военной авиации». Затем президент вручает ему престижнейшую награду «Международной лиги авиаторов» «Хармон Трофи», как самому выдающемуся авиационному деятелю. Она присуждена за «исследования современных способов ведения воздушной войны, и прогнозы развития тактики, стратегии и конструкции боевых самолетов, которые отличались необычной точностью и создали ему репутацию эксперта, заслуживающего доверия».
В этих двух формулировках сосредоточено все, что он сделал. Лучше не скажешь! Он зарабатывает до двух тысяч долларов за статью, пишет книгу «Воздушная мощь – путь к победе», которая расходится полумиллионным тиражом и на десятилетия становится одним из основных трудов по стратегии воздушной войны. А в 1943-м книгу экранизирует… Уолт Дисней. Де Северский создает эскизы, по которым работают аниматоры. Часовой фильм о возможностях военной авиации потрясает и миллионы рядовых зрителей, и политиков, даже таких как Рузвельт и Черчилль. Дисней же вручает соавтору-авиатору копию «Оскара», изготовленную на своей студии. Но это – не единственная необычная миссия авиационного специалиста.
По заданию правительства, простой майор вместе с двумя высокопоставленными генералами участвует в… первом допросе Германа Геринга. Оказывается, что тот помнит некогда единственного в мире летчика с протезом ноги еще по Первой мировой войне и теперь сожалеет, что «встреча двух знаменитых асов проходит в столь непрезентабельных условиях». После этого Александр Николаевич совершает поездку по Европе с широкими полномочиями от правительства, и военный секретарь США Роберт Петтерсон в восторге от отчета независимого эксперта де Северского с анализом итогов воздушной войны над Старым Светом. А после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки – поездка по этим городам, изучение результатов использования нового страшного оружия. Участвует он и в ядерных испытаниях на атолле Бикини, где один из взрывов – организованный по его рекомендациям – особенно успешен. За это – высший знак отличия США для гражданских лиц, медаль «За заслуги». Очередной президент США Гарри Трумэн вручает ему вторую «Хармон Трофи»…
До самой своей смерти он один из самых известных людей в Штатах, автор еще двух книг, профессор авиационного университета, консультант командующего военно-воздушных сил. Он создает корпорацию, в которой разрабатывает средства контроля за загрязнением окружающей среды, выступает с лекциями во многих странах, работает консультантом по военной авиации в нескольких государствах Южной Америки. Всего же он запатентовал в Америке более трехсот изобретений!
Жены его Эвелин не стало в 1967-м, но в старости судьба дарит ему дружбу с соседкой Мери Боурне. Она вложила крупную сумму в компанию «Северский электронатом», вошла в ее руководство, и опекала Александра Николаевича, став ему самым близким человеком. Когда он ушел в 80 лет, она выполнил его волю, захоронив в его могиле урну с прахом Эвелин… На могильной плите под фамилией, как водится, просто даты рождения и смерти. А во всех энциклопедиях и справочниках уточняется: 24 мая 1894, Тифлис – 24 августа 1974, Нью-Йорк.


Владимир Головин