Художник, педагог, поэт.

С 1961 года живет в Грузии. Закончила филологический факультет Тбилисского государственного университета им.Ив.Джавахишвили. Автор сценария и сопостановщик документального фильма «Художник из Освенцима», автор сценариев многих передач Республиканского телевидения и радио, нескольких научно-методических пособий для учителей русского языка и литературы.  Автор поэтических сборников «Исповедь» (1986) и «Стихи, живопись, графика» (2001). Член Союза писателей Грузии. Автор иллюстраций к сборнику стихотворений Константина Герасимова «Из глубины». Картины В. Поповой находятся в музейных и частных коллекциях 13 стран мира. Дважды лауреат Международной Пушкинской премии педагогов-русистов стран СНГ и Балтии. Награждена медалью Пушкина. Руководитель Социально-культурно-образовательного Центра имени Ж.Шартава.

***
В шерстяном одеянии осени,
В рыжем шарфе простуженных дней
Ноября короткие просини
Все отчетливей, все слышней
Звуки времени... Капель анисовых
Или капель дождя за окном –
Что нам лекарь-ноябрь навыписывал
Пить по капелькам перед сном?
А душа то болит, то ежится
От осенних ненастных причин,
И антоновки тонкая кожица
То ли сладостна, то ли горчит...


***
Мы пока не уходим,
Мы только еще начинаем
Принимать суету этой жизни
Спокойней и значит – мудрей.
А глаза повзрослевших детей
Наблюдают за нами...
Мы пока не уходим –
Мы только стоим у дверей.
Где-то там, за порогом –
Огромное небо без края,
Где-то там, за порогом –
Органная месса в ночи...
Но несмелые пальчики
В комнате гамму играют –
Мы не выйдем из дома,
Пока эта гамма звучит.
Пока будут потрескивать в печке
Сухие поленья,
Пока будет посапывать сонно
Собака в дверях,
Мы в ответе за дом наш,
Родной наш кусочек Вселенной...
Мы пока не уходим –
Не надо тревожиться зря.


НОЯБРЬ-КНЯЗЬ
Какая чудная пора.
Как пахнут астры увяданьем,
И золото осенней дани
Сгребают дворники с утра.
Какая странная пора…
А у Тбилиси свой каприз –
Он дышит песней и стихами,
И плач чонгури до зари
В его духанах не стихает.
Вино диктует свой мотив –
Там что-то о любви и Боге,
О том, как грустно уходить,
Как зябки зимние  дороги,
О том, что есть прямой резон
Петь, пить вино и другу верить,
И виноградною лозой
Крестить стучащих в наши двери.
Заснул ноябрь, прислонясь
Хмельною головой к Тбилиси…
Предзимний гость, ноябрь-князь,
Да будет сон твой долго длиться!

ТВОРЧЕСТВО
Блажен причастный к тайне нотных знаков!
Немтырь и неуч я на том пиру.
Как пальцем звук, как горлом взять – не знаю,
А потому всем существом беру,
Как диск пластинки. И отныне участь
Иглы касанья телом ожидать,
Предчувствуя, что только болью мучась,
Свою сумею музыку отдать.
Не велика ли плата? Так ли нужно?
О, что под острие иглы ведет?
Ведь, может быть, мелодия покружит
И в душу никому не западет.
В привычном ожидании сюжета
Ее лишь увертюрою сочтут
К чему-то, что потом – а песня спета,
Иголочка уткнется в немоту.
И все-таки – опять игле навстречу,
За счастье боль сочтя, свое сыграть!
А ведь, наверно, много было б легче
С листа чужие ноты разбирать…

ЧИРИМЕ
Когда о Грузии речь повели друзья
И тост подняли за нее в России,
«О, чириме!» - лишь выдохнула я.
Что значит «чириме» ? - меня спросили.
О, чириме! И не перевести.
Не скажешь ведь: «Хочу душой раскрыться,
Беду из жизни вашей унести…»
Не словом – сердцем это говорится.
- Картвели хар?
- Ки, тквени чириме!
(- Кто ты? Грузин?
- Да, пусть мне беды ваши!)
На оклик – отклик доброты в ответ,
И этим чувством весь язык окрашен.
В грузина это входит с молоком
От слова матери – она, как мать святая,
Качает в колыбели всех веков
Добро и Мужество, чтоб силу обретали,
Чтоб не пугала сына даже смерть –
Он и в бою живым придет к победе,
От матери услышав: «Чириме,
Дай тебе мужества, а мне – пусть твои беды!»
Последний мчади и муки две горсти
Делил в беде с соседями сосед,
И говорил он так: «Мне – ваши горести,
А хлеб мой, тквени чириме, - для всех».
А чуть созреет солнце в винограде,
В кувшинах песней звонкой запоет –
«Войдите, тквени чириме, на радость!
Мне – ваши беды, вам – вино мое!»
Вот почему вдали я измеряю
До Грузии не в километрах путь.
«О, шени чириме!» - шепну и знаю,
Что вот она – лишь руку протянуть.