«Самая большая роскошь на свете – роскошь человеческого общения». В этом афоризме великолепного француза Антуана де Сент-Экзюпери – истина и мудрость. Он приобретает особое звучание и особый смысл сегодня, в наш прагматичный, распущенный и жестокий ХХI век, перенасыщенный техническим прогрессом, угрожающим самому его творцу – Человеку.
Не стало Владимира Леоновича. Эта весть, неожиданная и ужасающая своей простотой и категоричностью и непреложностью своего смысла, поразила меня.
Да, много лет, лет двадцать пять, если не больше, мы с ним не виделись, не переписывались. Но я знала, что там, в Москве, на проспекте Мира либо на далеком российском Севере, укутанном снегами и льдами, откуда в прошлом веке, он писал мне длинные письма, письма-размышления о виденном и переживаемом, отдающие горчинкой одиночества, - вот там живет Володя Леонович, и, конечно, будет день, когда он приедет к нам опять...
Он писал об удивительных церквах и монастырях сурового края, столь чуждого мне, о людях там живущих, и, благодаря его рассказам, все это освещалось каким-то особым светом. Попадались в этих рассказах и факты крайнего одичания и жестокости человека, с которыми ему доводилось сталкиваться, которые он не мог предотвратить и которые удручали его и меня, читавшую эти строки. Писал о поэзии. Осведомлялся о друзьях. С теплотой вспоминал «васильковые глаза» Лили Брайловской. К сожалению, его письма затерялись где-то в моем беспорядочном архиве, разбросанном среди книг и бесчисленных бумаг.
Высокий, подтянутый, бледнолицый, с темными глазами, в которых постоянно пульсирует мысль, зимой в неизменной кожаной черной курточке... Немногословный, вежливый, с открытой, озаряющей весь его облик улыбкой...
Тбилиси принял его радушно, сразу угадав в нем отпущенный Господом дар. Грузинские поэты обогрели его, он приобрел среди них много друзей (сколь многих нет сейчас на этом свете!). Он с увлечением стал работать, его забросали переводами, с ним заключали договоры. «Литературная Грузия», через которую за сорок лет прошло не одно поколение русских поэтов всех рангов, приветливо распахнула перед ним двери.
Бессребреник и несколько аскетичный Володя с головой погрузился в своеобразный и чарующий мир Тбилиси, с его старинными районами, с красотами Ботанического сада, с веселым, неторопливым и тенистым проспектом Руставели, где по вечерам гуляли, встречаясь, обязательно торопливо целовали друг друга, улыбались, назначали свидания, прохлаждались знаменитыми водами Лагидзе, которые, - увы! - давно смело рыночной экономикой, интригами и еще какими-то силами. Незабываемые вечерние прогулки по набережным Куры, по древним площадям, местам с необычными названиями вроде Шайтан базара... Могила Саят Нова... Место казни Або Тбилели... Духанчики с шарманкой, с утренней церемонией хаши... Пестрота щедрых и ярких тбилисских базаров, украшенная острословием торговцев-крестьян, продающих свой товар. Это была другая жизнь, другой ритм, другие отношения... Поэту все было внове и в радость.
Недавно мне понадобилось пересмотреть «Литературную богему старого Тбилиси» неповторимого мэтра поэзии и певца нашей столицы Иосифа Гришашвили в блестящем переводе Нодара Тархнишвили. Жемчужинами рассыпаны по ее страницам переводы песен и стихов тбилисских ашугов, с высоким мастерством выполненные Владимиром Леоновичем. Поистине удивительно, как сумел этот русский северянин поймать тот ритм и ту интонацию, тот настрой и весь лад грузинской городской поэзии, благодаря чему столь естественно передана прелесть этих произведений. Не могу умолчать о неоценимой заслуге рано ушедшего талантливого переводчика Нодара Тархнишвили, который очень помог своему другу не только подстрочниками, но и необходимыми разъяснениями.
Это был конец 60-х... Мы («Литературная Грузия») печатали переводы и оригинальные стихотворения Володи. Он активно сотрудничал с издательством «Мерани». В 1977 году «Мерани» издает ранее опубликованную нами «Литературную богему», к сожалению, блекло, как можно издать какой-нибудь сборник законов, или научных статей, отказавшись от прекрасных, специально выполненных красочных иллюстраций в стиле миниатюр, полностью созвучных духу этой уникальной книги. На титульной странице указано: «Перевод с грузинского и комментарии Нодара Тархнишвили. Перевод стихотворений Владимира Леоновича». Двадцатитысячный тираж быстро растворился среди читателей, которые могли бы вслед за Гришашвили воскликнуть: «Я Тбилиси люблю!» и не только среди них. В том же 1977 году «Мерани» издает объемистую книгу стихов русских поэтов «Если пелось про это...», куда вошли и стихи Леоновича. Составитель книги Константин Симонов пишет в своем вступительном слове: «Грузия, как мы уже сказали мощно входит в поэзию Николая Заболоцкого, Павла Антокольского, живет в стихах Луговского, широко раскрывается в стихах Луконина, Дудина, Межирова, Солоухина, Николаевской, и с новой силой возникает в стихах Евтушенко, Ахмадулиной, Окуджава, продолжаясь затем в стихах Куняева, Леоновича, Цыбулевского». Шура Цыбулевский, автор замечательных поэтических и прозаических произведений, прошедший в юности советские лагеря, и Гия Маргвелашвили, талантливый критик и поэт, столько сделавший для популяризации грузинской литературы, всегда неразлучные, очень дружили с Володей, составляя гармоничное трио.
А в 1980 году, уже не вполне безоблачном, «Мерани» выпускает в свет еще один поэтический сборник «Свидание с Тбилиси» с подзаголовком «Стихи русских поэтов» - начиная с Пушкина, Лермонтова, с первого, ошеломляющего «открытия» Грузии, Кавказа, и далее – поэты «серебряного века» – Маяковский, Есенин и, наконец, Евтушенко, Вознесенский, Окуджава, Леонович.
Творческие контакты и взаимосвязи обогащают литературу и культуру. Это известно. Чуть изменяя слова  К.Симонова, Грузия мощно вошла в русскую поэзию. Но и переводческая деятельность русских поэтов оставила благотворный след в грузинской поэзии и сделала ее достоянием многомиллионного русскоязычного читателя. Один из этих поэтов – Володя Леонович.
Исторические и политические события, происшедшие за последние 25 лет – все это грубо, безоглядно и бездумно разорвало дружеские, творческие и родственные связи, нарушило то самое человеческое общение, которое – роскошь и необходимость, в котором так нуждался, которым так дорожил и которое обрел среди нас большой поэт, неординарный человек Владимир Леонович.

Камилла-Мариам КОРИНТЭЛИ