| ЗОДЧИЙ С БЕРЕГОВ НЕВЫ |
 Однако, до последнего времени о нем больше ничего не было известно, ни о творческой деятельности, ни биографических данных, включая имя и отчество. Это обстоятельство занимало меня довольно долгое время. Создавалось впечатление, что его пребывание в Грузии носило временный, как бы эпизодический характер. Но года два тому назад, работая в Центральном историческом архиве Грузии, я обнаружил материалы начала 1910-х годов, в которых упоминался К.А. Леонтьев, сверхштатный техник строительного отделения Тифлисской губернии. Из этого следовало, что он, по крайней мере, уже два десятка лет находился в Грузии. И это уже нельзя было считать «эпизодом», и послужило дополнительным стимулом для продолжения поисков. Я еще раз постарался «проверить» архивы или учреждения, в которых могли находиться интересующие меня материалы. Поиски были продолжены и за рубежом (Германия, Россия). В результате удалось «добыть» сведения, скупые, но дающие возможность получить представление о характере его творчества, ознакомиться с биографией архитектора. Полученные сведения, в частности, перечень его проектных работ позволили выявить в застройке Тбилиси сохранившиеся его здания, а также обнаружить часть выполненных им проектов, ныне находящихся в Центральном историческом архиве Грузии. Константин Александрович Леонтьев родился в 1878 году в Санкт-Петербурге в семье дворянина и крестьянки, как сказано в личном листке члена Союза архитекторов, заполненной им в 1946 году. В Союз К.А. Леонтьев вступил в 1935 году. В 1898 году он окончил гимназию в Санкт-Петербурге и там же поступил в Институт гражданских инженеров, который окончил в 1904 году. В ближайшие года он публикует несколько статей в популярных в то время архитектурных журналах «Строитель» и «Зодчий». В них проявляется позиция автора, его взгляды на различные аспекты архитектуры. Это – рецензия «Петербургский вокзал Московско-Виндава-Рыбинской железной дороги» (автор проекта академик архитектуры С.А. Бржозовский). Вторую статью «Заметки о японской архитектуре» он начинает словами: «Многие считают достойными изучения архитектурные произведения народов только известной части земного шара, а некоторые даже вовсе отрицают всякое архитектурное искусство у народа, если о нем не упоминается в европейской истории искусства». Наряду с этим, «если произведение не подходит ни под один из известных образцов «высокой архитектуры», то это считается признаком того, что рассматриваемое произведение недостойно изучения... Следовало бы в таких случаях всегда прежде всего ставить другой вопрос: соответствует ли такая то вещь, народному духу, нравам, климату, природе той страны, которая ее произвела. Если все это удовлетворительно и, кроме того, удовлетворена и художественная сторона, то данная вещь должна быть признана истинным произведением искусства... Японская архитектура находится именно в таком положении. Если на нее смотреть с «классической точки» зрения, она подчас приводит в смущение; если же вспомнить что она служит выражением потребностей и привычек обитателей Ниппона, то она сразу станет понятна и мы найдем в ней все признаки талантливого произведения». «Существуют, - считает он, - три архитектурных достоинства: конструктивность, оригинальность и соответствие с окружающей природой. Про японскую архитектуру можно сказать, что она самым естественным образом служит различным потребностям, великолепно гармонирует с японским пейзажем, служа ему прекрасным дополнением, и в высшей степени оригинальна. Чего же больше?» Вопросы, поднятые Константином Александровичем, носят общий характер и в равной степени относятся и к архитектуре других народов. Статья «Развалины города Ани» посвящена археологическим раскопкам древней столицы Армении – Ани, которые начались в 1892 году под руководством академика Н.Марра. Она опубликована в двух номерах журнала «Зодчий» (1905) и снабжена большим количеством иллюстраций. Это обмерные планы церквей и других сооружений, зарисовки, в том числе архитектурных деталей, надписей, которые подписаны архитектором в виде монограммы «КЛ», а также фотографии (возможно, что они сняты К.Леонтьевым). При написании статьи им был основательно проштудирован весь научный материал самих раскопок, истории города Ани, включая и вопросы, связанные со средневековой архитектурой и историей как Армении, так и Грузии. Тем не менее, и здесь он фиксирует свое отношение по целому ряду вопросов. После окончания института К.Леонтьев служит помощником (надо полагать начальника) карсской войсковой строительной комиссии по постройке казарм и церкви. Но в Карсе он пробыл недолго, в том же 1904 году его назначают городским архитектором Александрополя (Ленинакан, Гюмри, Армения). На этой должности он пробыл с июля 1904 года по июль 1907 года. В 1907-1908 гг. преподаватель рисования в женской гимназии Александрополя. В 1908-м начинает работать в Тбилиси, где и протекала вся его дальнейшая творческая деятельность. C 1924-го работал в проектных организациях Тбилиси, в частности, заведовал архитектурной группой Грузгоспроекта. Перейдя на пенсию с 1941 года выполнял графические работы для Института истории Академии наук Грузинской ССР. К.Леонтьев – автор или соавтор большого количества проектов, которые отличаются высоким профессионализмом. Проекты, как и сохранившиеся постройки 1904-1915 гг., выполнены в стиле модерн. В 1920-1930-х годах зодчий использовал принципы и приемы конструктивизма. К этому же периоду относятся и попытки использования им элементов и форм грузинской национальной архитектуры. В ряде его зданий прослеживается стремление приспособить к конструктивистской схеме ее мотивы и тем самым придать сооружению местный колорит. Параллельно с проектной деятельностью К.Леонтьев занимался и строительством в Тбилиси различных зданий и сооружений – жилой комплекс для рабочих-трамвайщиков (пр. Д.Агмашенебели, 1926-1927 гг.); туберкулезный диспансер (ул.Меликишвили, 1926-1927 гг.); ателье и правление Госкинпрома Грузии, копировальная фабрика, склад лент (пр. Д.Агмашенебели, те же годы). К.Леонтьев принимал участие и в архитектурных конкурсах на разработку проектов на здания туберкулезного диспансера в Тбилиси, ул. Меликишвили, 1927; редакции газеты «Заря Востока» в Тбилиси, 1927 (совместно с архитектором Д.Числиевым); жилого дома в Тбилиси, на перекрестке ул.Ленина (ныне Костава) и ул.Меликишвили,1927; жилого дома «пищевиков». Среди его осуществленных проектов следует отметить три жилых дома в г.Александрополе, 1904-07; в Тбилиси театр «Русского клуба», пр.Агмашенебели, 123, 1908 – 1915 гг.; жилые дома – ул.Гогебашвили, 11, 1911-13 гг.; ул. Эристави-Хоштариа, 36, 1914 гг.; ул.Макашвили, 18, 1915 гг.; ул.Макашвили, 22, 1908-15 гг.; коттедж для рабочих чайной фабрики, пос.Чаква, 1915-18 гг.; деревянный жилой дом управляющего Чаквинским имением, 1915-18 гг.; двухквартирный коттедж в ЗАГЭС, 1924 гг.; комплекс Земо-Авчальской гидроэлектростанции (ЗАГЭС), 1927, (в составе авторской группы – архитекторы А.Кальгин и М.Мачавариани) и др. В качестве помощника автора им выполнены проекты оформления гидростанции «Абаша» (автор проекта А.Кальгин, 1925 г.); павильонов табачной фабрики для выставки в Лондоне (автор проекта А.Кальгин, 1925 г.); ватной фабрики (Тбилиси, автор проекта Д.Числиев, 1926 г.). Знакомство с творческой деятельностью К.Леонтьева, в частности, с его тбилисскими постройками, позволяет отметить следующее. Во-первых, стремление придать индивидуальность или оригинальность своим постройкам. Все здания по его проектам, несмотря на общность стиля, отличаются своим внешним обликом от других зданий, построенных в тот же период, решением отдельных архитектурных элементов и деталей. Например, барельефы на античную тему на фасаде дома по ул.Макашвили, 22 или же детали оформления уличного балкона, представляющие собой импровизированные метопы, а также дворовых железных ворот дома по ул.Хоштариа-Эристави, 36. В старой застройке Тбилиси сохранилось множество таких ворот, разнообразных по своему художественному решению, но и тут Леонтьев старается внести что-то свое. К примеру, дома по ул.Макашвили, 18 и ул.Гогебашвили, 11. Гармоничное взаимоотношение проемов со свободной плоскостью стены ассоциируются с известными приемами древнегрузинского зодчества. Проектируя дома, он учитывал тбилисскую специфику не только при функциональной планировке жилых домов, но и с градостроительной точки зрения. Например, дом по улице Макашвили,18, представляющий собой дом с характерным тбилисским т.н. открытым типом двора. Используя формы и элементы национальной архитектуры в современном строительстве, зодчий обстоятельно знакомится со средневековым опытом. Об этом говорят сохранившиеся постройки. Одним из самых интересных сооружений первого этапа новой грузинской архитектуры стал комплекс ЗАГЭС, в художественном решении которого использованы традиционные формы архитектуры (карниз, башни, линии стрельчатых окон, арочные проемы). Авторы удачно использовали рельеф местности. Для жилых домов в основном были разработаны два типа: коттеджи для администрации и для рабочих и служащих. Леонтьев – автор второго типа домов, представляющего собой одноэтажный коттедж с 2-х и 3-х комнатными квартирами (1924). Использованные в нем арочные лоджии, прямоугольные окна, объединенные единой настенной аркой, стены с треугольными фронтонами связаны с традицией грузинской архитектуры. Комплекс дал целый ряд отдельных элементов, к которым в дальнейшем очень часто прибегали архитекторы для придания зданию «грузинского колорита». Тубдиспансер был построен в 1927-1930 годах. Главное внимание уделено фасаду, который обращен к улице Меликишвили. Используя характерные для грузинской исторической архитектуры орнаментированные капители, аркаду и другие элементы, включая уже известные нам стрельчатые завершения проемов, К.Леонтьев пытается внешне придать зданию «грузинский облик». Этот прием использован им как при решении фасадов, так и в интерьере. В 1930 году была построено и здание киностудии, которое представляло собой киноателье, к которому примыкали подсобные помещения. Автором проекта 1927 года является архитектор М.Бузоглы. Кроме известных форм и мотивов исторической архитектуры, которые обычно использовали архитекторы в то время, здесь использованы и такие как сванская башня и даже зубчатый парапет крепостной стены феодальной эпохи. К.Леонтьеву, принадлежит наружное оформление ателье Госкинпрома. Сравнение проекта с осуществленным зданием указывает на некоторые различия между ними. К примеру, уже отсутствует мотив крепостной стены, а также глухая стена первого этажа. Можно предположить, что эти изменения внесены в архитектуру фасадов киностудии К.Леонтьевым. Несмотря на критику фасада этого здания, в частности, по поводу механического переноса исторических форм, оно остается одним из наиболее значительных сооружений тех лет. Примером сочетания элементов конструктивизма и национальной архитектуры, как «примирения» двух направлений, может служить здание копировальной фабрики Госкинпрома, построенное в 1930 году. В 1926 году был объявлен конкурс на проект здания редакции газеты «Заря Востока». Первоначальный проект был разработан архитектором Д.Числиевым; здание по своему архитектурному решению представляло собой образец эклектизма (при разработке фасадов были использованы элементы архитектуры конца XIX – начала XX вв.). В 1927 году К.Леонтьев принимал участие в конкурсе (надо полагать, повторном) здания редакции газеты «Заря Востока» совместно с Д.Числиевым. Решения и результаты конкурса 1927 года нам неизвестны, хотя постройка этого здания началась в том же году и была осуществлена по проекту, отличному от варианта предыдущего года, а именно в стиле конструктивизма. Композиция здания ассиметричная, в башенной части (на верхнем этаже) появились уже известные нам стрельчатые оконные проемы. Особое место в творчестве архитектора занимает индивидуальный жилой дом по ул.Гогебашвили, 11. Дом такого типа предоставляет архитектору возможность раскрыть и реализовать свои архитектурно-художественные принципы и концепции, особенно, если мы имеем дело с собственными домами. Есть основания предполагать, что дом принадлежал К.Леонтьеву. В доме, который был построен в начале 1910-х годов, он жил несколько лет, имел телефон, (что в то время было неординарным явлением). Дом двухэтажный, по планировочному решению рассчитан для проживания одной семьи (оба этажа соединены внутренней лестницей). Архитектура дома своеобразна и оригинальна, как и озеленение дворового участка. Несомненно, это один из самых интересных тбилисских домов такого типа. Почему Леонтьев покинул этот дом, и в 1916 году переехал в другой, построенный по его же проекту на ул.Макашвили, 18, неизвестно. На этом этапе нам удалось выявить, обследовать и уточнить сведения только о тех из его построек, которые находились в Тбилиси. Провести подобную работу не только в ближнем зарубежье, но и в Грузии, по прошествии времени очень сложно. И если раньше К.Леонтьев воспринимался как архитектор-исполнитель, то знакомство с его творчеством убеждает в том, что это был творчески мыслящий архитектор. Еще одно необходимое дополнение. Комплекс ЗАГЭС, имеет статус памятника архитектуры. Но мне стало известно, что еще три его здания являются таковыми. Статус был присвоен, не зная автора. Это жилые дома по ул.Макашвили, 18, 22 и ул.Гогебашвили,11. Необходимая документация на присвоения статуса памятника была послана еще на два здания, одним из которых является здание бывшего тубдиспансера (в настоящее время здесь находится Институт истории, археологии и этнографии), а другое – дом здравотдела (ул. К.Абхази,4), автором которого возможно он является. Архитектор скончался в Тбилиси в 1951 году. По нашему мнению, Константин Леонтьев внес значительный вклад в развитие грузинской архитектуры. Тамаз ГЕРСАМИЯ |
