Валечка, Валя Воинова… Язык не поворачивается назвать эту замечательную актрису Валентиной Ивановной – несмотря на юбилей, статус заслуженной артистки Грузии и многолетнее служение грибоедовской сцене. Ее легкость, молодость духа и непосредственность в общении с людьми совершенно исключают «Ивановну» и предполагают «Валечку». Именно так к Воиновой и обращаются любящие ее люди – родные, друзья, сослуживцы. По болезни актриса уже долгое время не выходит на сцену, но в гримерке лежит ее косметичка и терпеливо ждет свою хозяйку…
СЧАСТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК
- Все время перебираю события своей жизни – я, наверное, счастливый человек, хотя в моей жизни было много потерь, расставаний, простоев в работе – как известно, когда меняется начальство, меняется и жизнь в театре. И все-таки с первых мгновений моего появления в Тбилиси и по сегодняшний день я самый счастливый человек в мире! А привез меня сюда из Севастополя народный артист Грузии, потрясающий мастер сцены Анатолий Дмитриевич Смиранин. В тот период он снимался в знаменитом фильме «Человек-амфибия», и съемки проходили в Крыму. Анатолий Дмитриевич увидел меня в Севастополе, на улице. Завязался разговор. Смиранин спросил меня, не хочу ли я работать в Тбилиси, рассказал о театре имени А.С. Грибоедова. Своим обаянием, внимательным отношением, рассказом о замечательном Тбилиси Анатолий Дмитриевич меня убедил, и я ответила: «Хочу!» Вскоре я получила три телеграммы. Одну прислал директор театра Пако Мургулия, который, кстати, стал для меня впоследствии олицетворением Грузии. Высокий, красивый, с представительной внешностью, он был очень хорошим директором. Автором второй телеграммы был главный режиссер театра Абрам Рубин, а третью написал сам Смиранин. И я приехала в Грузию. С тех пор прошло целых 53 года! Я тогда была молодой актрисой, сыгравшей несколько ролей на севастопольской сцене. О карьере не думала – играла и играла! И абсолютно не сомневалась, ехать мне в Тбилиси или нет. Мне было 22 года.
САРАТОВ
- Мои родители из донских казаков, кулаков. Деда расстреляли. Мама трудилась на тяжелых работах. Папа погиб в 1943 году. Я всегда, сколько себя помню, стремилась в театр – он был для меня воплощением другого, прекрасного мира. Одноклассница, тоже мечтавшая стать актрисой, сказала мне, что в Саратове есть высшее театральное учебное заведение. Кстати, в знаменитом Саратовском театральном училище имени И.А. Слонова азы актерского мастерства постигали Борис Андреев, Олег Янковский, Владимир Конкин, Евгений Миронов и другие известные личности.
Я поступила легко. Прочитала монологи Липочки из комедии Островского «Свои люди – сочтемся», Катерины из «Грозы» - я тогда мечтала сыграть эту роль. Не сдала экзамен по истории, но меня все равно взяли: сначала – вольнослушателем, через месяц – кандидатом в студенты, а еще через месяц я стала студенткой, получающей стипендию в 200 рублей.
Моим педагогом в училище был Юрий Петрович Киселев, к которому я была неравнодушна. Однажды меня едва не выгнали за воровство – я украла со стенда его фотографию. Берегу ее по сей день. Это был потрясающий педагог!.. Весь наш курс оставляли в знаменитом Саратовском ТЮЗе, который славился своими спектаклями. Но мне хотелось вырваться из Саратова, выйти на новую орбиту!.. Спустя годы Киселев приезжал в Тбилиси на конференцию, разыскал меня в театре, а позднее даже прислал в Тбилиси свою дочь Машеньку.
СЕВАСТОПОЛЬ
- После Саратова был Севастополь. Пригласил меня главный режиссер Севастопольского русского драматического театра имени А.В. Луначарского Борис Александрович Рябикин – он присутствовал на дипломном спектакле «Мещане» Горького. У меня была роль Поли – не самая интересная в пьесе. Я уже к тому времени привыкла к другим, более ярким ролям – например, гоголевская Агафья Тихоновна.
В Севастополе сыграла Марину в спектакле «Власть тьмы» Толстого, еще несколько ролей. Но об одной своей работе хочу сказать особо: я сыграла потрясающую роль, которая случается один раз в жизни. Жаль, что сегодня не ставят Луначарского, написавшего две прекрасные, на мой взгляд, пьесы «Яд» и «Королевский брадобрей». Именно в «Королевском брадобрее» в постановке Бориса Рябикина я выступила в роли сумасшедшей сестры Доротеи, призывающей народ к бунту. Мне повезло: актриса, игравшая эту роль, уехала в Москву. Образ Доротеи – для опытной актрисы, обладающей зрелым мастерством. А тут – я, совсем еще молодая артистка, делающая первые шаги на сцене! Особенно трудно было работать с белым стихом, которым написан монолог моей героини. Перед выходом я ужасно волновалась, а уходя, чувствовала себя опустошенной… Я показывала свою Доротею в Днепропетровске, Одессе и даже в Тбилиси. Во время гастролей в Одессе увидела плакат, оповещающий о гастролях театра имени Грибоедова. На афише была изображена Наталья Бурмистрова в какой-то роли. Иди не верь теперь в судьбу!
ТБИЛИСИ
- В Тбилиси я влюбилась сразу, едва выйдя на улицу из гостиницы, куда меня поселили сразу после приезда. Прошла буквально один квартал до театра, и на меня буквально нахлынули чувства. Смотрю и понимаю, что уже люблю этот город. Запомнила всем известных «биржевиков», кричавших мне: «Красавица, живи сто лет!» А я проходила с независимым видом, словно это меня совершенно не касается. К сожалению, сегодня атмосфера в городе изменилась – нет прежней доброжелательности, домашности, тепла в отношениях между людьми. Еще одна моя любовь с первого взгляда – это, конечно, театр. Меня окружили вниманием, заботой, и сразу родилось ощущение, что я работала на грибоедовской сцене всю жизнь.
Первой моей работой в Тбилиси стала роль, сыгранная в спектакле «Старый дурак» Константина Финна. Моим партнером был, без преувеличения, гениальный актер Александр Сергеевич Ермилов. Артисту было тогда уже немало лет. Я играла в спектакле его внучку, а молодая Наталья Бурмистрова – Таську Грачеву. Играть с ними рядом было праздником!
Рядом со мной в театре были прекраснейшие женщины: Наташа Бурмистрова, Тамара Белоусова, Лиля Зверева, Муся Кебадзе, Нонна Плотникова, Ядвига Осиповна Максимова! Я не ощущала разницы в возрасте, хотя нас разделяло не одно десятилетие…
Жила я тогда на проспекте Руставели в условиях коридорной системы, имевшей свои плюсы и минусы. Не забуду наши девичники. К нам, женщинам, присоединялся и знаменитый мэтр: актер и режиссер Мавр Пясецкий – в косынке, в фартучке… Сейчас вспоминаю все это и думаю: «Господи, какая же я была счастливая, в какой любви я жила!» Поэтому у меня ни разу не возникло желания что-нибудь поменять в своей жизни. Понедельник был самым нежеланным днем, потому что я не знала, куда себя деть в выходной. В отпуск ехала к маме и сестре, а возвращалась домой – в Тбилиси. Здесь меня за пять десятилетий ни разу никто не обидел, не оскорбил. Даже коридорная система, с ужасными бытовыми условиями вспоминается сегодня с добрыми чувствами – я прожила бок о бок с соседями-грузинами одиннадцать лет в любви и согласии. В моей маленькой комнате собирались музыканты, художники, артисты. Вокруг меня сложился определенный круг, и нам было интересно жить! Стоит ли удивляться, что «коридорный» период я вспоминаю как лучшее время своей жизни? Соседи плакали, и я плакала, они радовались – и я радовалась вместе с ними… А мои вечные и верные друзья? С изменением политической ситуации на постсоветском пространстве многие уехали из Грузии. Мы пережили тяжелейшие времена голода, холода, безденежья, тем не менее театр посещался зрителями. Помню, как мы сидели в театре зимой в малюсенькой комнате и грелись. Но никогда не возникало желания уехать, никогда! Потому что всю жизнь прожила в любви.
МОИ РЕЖИССЕРЫ…
Хочется сказать о Гиге Лордкипанидзе. Сначала он пришел в театр Грибоедова на постановку одного спектакля. По какой системе он работал, сказать не могу. На репетициях мы много шутили, смеялись – ведь Гига просто замечательный рассказчик! Не помню, как шла репетиция, но в результате выходил замечательный спектакль с великолепными актерскими работами. Гига дважды был нашим главным режиссером. Это было прекрасное время, театр переживал настоящий бум! В моей квартире, где я сейчас живу, а тогда – общежитии, мы собирались, скидываясь по 2-3 рубля, и приглашали в нашу компанию Гигу. Он всегда очень хорошо ко мне относился.
Александр Осипович Гинзбург – это был просто родной человек! Мы, актеры, с ним и директором Пако Мургулия часто общались в неформальной обстановке. Это были отношения не подчиненных и начальства, а близких людей.
Вспоминаю один случай, связанный со спектаклем «Снимается кино» Э.Радзинского. Я играла в нем Блондинку, у моей героини были длинные светлые волосы под Марину Влади. На ней было желтое блестящее платье по фигуре, зеленые туфли на каблуках, в руках она держала сумку такого же цвета. Роль, кстати, была великолепная, я ее очень любила.
Со спектаклем «Снимается кино» мы гастролировали в Волгограде, и Гинзбург полушутя вдруг предложил мне перед спектаклем: «Приглашаю тебя в ресторан, но только в таком виде, как сейчас!». «Хорошо!» - отвечаю. После спектакля иду к Александру Осиповичу в номер, одетая в тот же костюм, грим и парик, а со мной – вся труппа. Увидев меня, Гинзбург чуть не упал от изумления. «Я готова, пойдем в ресторан!» - сказала я. По всей видимости, Александр Осипович не ожидал от меня такой прыти, но в ресторан артистов все-таки повел. Вот такие были отношения…
Мне довелось поработать с самим Петром Наумовичем Фоменко сразу в двух спектаклях. У меня тогда был грудной ребенок, что создавало, конечно, проблемы. Помню, как Фоменко сидел у меня дома и говорил, что Гига – он был тогда главрежем – собирается меня заменить. Уже была афиша, сроки поджимали, но Фоменко менять меня на другую актрису не хотел. Так и не заменил…
В психологической драме «Свой остров» Р.Каугвера я сыграла одну из главных ролей, но спектакль шел недолго, потому что уехали в Москву молодые актеры, занятые в постановке. Второй спектакль Фоменко – комедия «Дорога цветов» В. Катаева. В спектакле вместе со мной играли блестящие актеры – Арчил Гомиашвили, Джемал Сихарулидзе, Лара Крылова, Муся Кебадзе… Какие образы создавал Фоменко, рассказать невозможно! Он работал играючи, легко, а однажды поставил меня в неловкое положение, сказав: «Ну, отреагируй так, как ты умеешь, - неожиданно!» «Петр Наумович, как я сейчас уже могу отреагировать неожиданно? У меня мысли разбегаются: что бы мне такое придумать, чтобы это было неожиданно?!» - растерялась я… Мы порой даже не замечали того, как Фоменко добивался нужного результата. Если режиссер хороший, он, как правило, требователен, обращает внимание на мельчайшие детали образа… В то же время когда тебе легко работается, то и результат получается лучше. Не со всеми мне было так легко! Помню, на репетиции Петр Наумович показал Мусе Кебадзе, как двигается ее героиня. «Вот так будете ходить!» - сказал Петр Наумович и начал подпрыгивать. От этой подпрыгивающей походки у Муси родилось состояние, которое ей предстояло передать. Ларе Крыловой он посоветовал положить на голову грелку и ходить с ней, чтобы вызвать нужное ощущение…
Из людей театра часто вспоминаю заместителя директора Гайка Гевеняна – человека, которого знал весь город. Он ко мне очень тепло относился. Гайк Сергеевич всем делал добро, его многие знали и уважали. Настоящий человек театра, преданный своему делу. По-моему, он даже ночевал в театре….
Из театра лучше уходить на год раньше, чем на день позже, - сказала одна умная актриса. Эти слова мне запомнилось навсегда. Театр строится на молодежи, никуда от этого не денешься, ведь на молодых приятнее смотреть, чем на стариков, и с годами я стала жить с этим ощущением. Тем более, что работы, конечно, поубавилось.
Однако с приходом в театр нового худрука Авто Варсимашвили мне поручили роль Дорины в спектакле «Тартюф» Мольера в постановке Алекси Джакели, я также приняла участие в грузинском спектакле вместе с актерами руставелевского театра – это были «Провинциальные анекдоты» Вампилова, поставил спектакль Торнике Глонти. Он шел на малой сцене театра Грибоедова. И я была счастлива, что Авто Варсимашвили дает мне возможность выходить на сцену в новых спектаклях!
Когда он ставил «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова, то сказал мне: «Валя, к сожалению, нет здесь интересных женских ролей для вас!» Но для меня главным было – работать, быть при деле. За все эти годы мне ни разу не дали почувствовать: «А не пора ли, Валя, уйти на покой?» Я очень благодарна Авто за доброе ко мне отношение. Когда я серьезно заболела, он позвонил и успокоил мою дочь: «Пусть Валя лечится и возвращается в театр, не волнуйтесь, все роли останутся за ней! Когда вернется, будет играть свои роли, и новые, если сможет!» И я расплакалась…
С директором Колей Свентицким мы уже много лет делим и горе, и радость. 47 лет вместе прожито – это родной человек! Нам всегда было легко, интересно общаться, и в этом близком общении забывалось время. Коля когда-то жил в небольшой квартирке недалеко от театра, и мы, актеры, часто у него собирались, стали близкими людьми. Не скажу сегодня: «Николай Николаевич!» Для меня он – Коля. Кто выручит в самых затруднительных ситуациях? Коля! Он любит делать добро и получает от этого больше радости, чем тот, кому он помогает.
МОИ РОЛИ И ПАРТНЕРЫ
- Так получилось, что в основном я играла комедийные роли, но тяготела и к драматическим. Мавр Пясецкий поручил мне сыграть в своем спектакле «Бой с тенью» А.Тур сложную драматическую роль женщины – выпускали его в армянском театре, потому что наше здание рухнуло… В то годы были приняты обсуждения спектаклей, работ актеров, меня хвалили, говорили, что не ожидали того, что я могу создать такой интересный драматический образ. Хотя была в моей актерской копилке и замечательная роль Авдотьи Романовны в спектакле «Преступление и наказание» в постановке Серго Челидзе. А ведь это самое начало! Спектакль имел огромный успех, в первую очередь из-за Юрия Шевчука – Раскольникова. Анатолий Смиранин играл Свидригайлова. Шевчука после этой роли сразу забрали в БДТ.
Помню еще одну интересную работу в спектакле «Двойная игра» - здесь моей партнершей была Надежда Сперанская. Мне было интересно с чисто профессиональной точки зрения показать истинную сущность своей героини-шпионки: будучи циничной, вульгарной, врагом, она играла роль нежной, порядочной девушки.
Я любила и эпизодические роли – так, в спектакле «Гнездо глухаря» В.Розова я играла маленькую, но очень любимую роль. Моя героиня-продавщица Вера Васильевна – появлялась в самом конце спектакля, но как! Я говорила текст пьесы: «Если что потребуется, в очередь-то не становитесь, а сзади в дверку мне стукните, я открою и... У меня там всегда что-нибудь дефицитное». И я обязательно что-нибудь от себя добавляла, типа: «Даже масло без талонов!» И зал, как правило, взрывался аплодисментами.
В спектакле «Сослуживцы» Э.Радзинского я играла секретаршу Верочку. У меня была гениальная партнерша – Валентина Семина, ничуть на уступающая Алисе Фрейндлих, замечательно сыгравшей роль Калугиной в кино.
Мне нравились мои роли в спектаклях «Гусиное перо» С.Лунгина и И.Нусинова, «Чудесный день» И.Злобина и М.Селезнева, «Палата» С.Алешина, «Чемодан с наклейками» Д.Угрюмова, «Проводы белых ночей» В.Пановой… В «Дневнике Анны Франк» моей партнершей была прекрасная Ариадна Шенгелая. Этот спектакль произвел настоящий фурор!
Вспоминаю спектакль «Физики» Ф.Дюрренматта. Режиссер Сандро Товстоногов выстроил мою роль матери троих детей Лины Розе таким образом, чтобы не было ни одной слезинки, хотя подобное искушение в самом начале репетиций было. В его трактовке пациенты психушки – нормальные люди, а те, кто находятся вне стен клиники, в том числе моя героиня, - сумасшедшие. И это режиссерское решение было намного точнее.
ЛИЧНОЕ
- У меня был потрясающий муж – директор театра Отар Папиташвили. С ним я прожила в счастливом браке семнадцать лет. Он заменил моей дочери отца. У меня выросла прекрасная дочь Кетино – умница, добрая, с большим тактом, внутренней культурой. Этому не научишь. Она моя гордость! Кетино не пошла по моим стопам – стала филологом, педагогом, журналистом. Есть у меня и замечательные внуки…
Я очень благодарна родным мужа, которые всегда прекрасно ко мне относились и поддерживали в тяжелые времена, а также друзьям – Ларе Крыловой, Нелли Килосанидзе, Норе Кутателадзе, Земе Бокоевой, Замире Григорян, Ариадне Шенгелая, Люсе Артемовой. Сегодня меня очень поддерживает и Гуранда Габуния…
Спасибо и молодым актерам театра, которые проявляли ко мне внимание. Все бы отдала, чтобы еще раз посидеть вместе со всеми в гримерке!
Мне очень повезло в жизни, и плачу я только от хорошего – в первую очередь, от доброго отношения окружающих. Когда ты не одинок, то уже не так страшно переносить болезни и невзгоды.
Записала монолог
Инна БЕЗИРГАНОВА
|
