| магнит для русской интеллигенции |
|
- Владимир Ильич, расскажите, пожалуйста, о ваших научных корнях. - Мой дед, Иван Александрович, был лингвистом и стенографом, создателем самой совершенной стенографической системы, которую ему удалось приспособить в довоенное время применительно и к грузинскому языку. Его лозунгом было «Фиксировать для современников и потомков самые возвышенные мысли в самое короткое время самыми сокращенными знаками». Лозунг более чем актуальный и в наши дни, хотя интерес к стенографии из-за бурного развития новых технологий упал. Вопреки гуманитарной семейной традиции с детства я бредил математикой и астрономией и свернул в сторону лишь в последний момент, когда надо было определяться с выбором факультета. Думаю, математическая «жилка» помогла мне избирать нетривиальные пути в филологии. Главный мой труд «Типология временных отношений в лирике» был своего рода компромиссом между двумя видами знаний – гуманитарным и естественнонаучным. Концепция художественного времени (специфику последнего я выводил из сопоставления художественного времени с физическим и психическим), которую я успешно защитил в 1987 году как докторскую диссертацию, до сих пор никем не опровергнута. Признанием концепции послужило приглашение вступить в престижное Международное научное общество по изучению времени, которое в разные годы возглавляли лауреаты Нобелевских премий. В последние годы вместе с небольшой группой ученых я подвергал сомнению положение о нерасторжимости категорий пространства и времени. - На форуме вы высказали свою точку зрения на сущность переводческой работы... - Проблемам перевода художественных текстов посвящены сотни монографий и тысячи статей. Важен выбор корректной методики работы над переводом. Создание профессионального подстрочника можно рассматривать как первый шаг в деле перевода (особенно, если речь идет о переводе на неродственный язык), а попытку воссоздания адекватного психического переживания, запечатленного в подлиннике, - как второй. Второй путь требует знакомства с концепцией установки Дмитрия Узнадзе. Именно она сумела наиболее глубоко прояснить механизм процесса перевода. Последующие десятилетия не дали в этом плане ничего принципиально нового. - Почему вы стали заниматься журналистиковедением? И что такое семиотическая модель журналистики? - В силу обстоятельств я поступил в 1994 году на факультет журналистики Кубанского госуниверситета. Теория журналистики находилась в ту пору в зачаточном состоянии. Многие журналисты не хотят признавать, что неумение создавать качественные тексты – это не столько проблема нехватки опыта, сколько неспособность применять на практике теоретические положения. Представьте себе журналиста, так и не усвоившего принципы построения заголовков и лидов: он приступает к написанию материала как слепой котенок, который тычется о стенку, пытаясь нащупать выход. В конце 1990-х мой сын – кандидат наук Игорь Чередниченко, чьи идеи уже получили признание ведущих специалистов, стал разрабатывать семиотическую модель журналистики. Изучая знаковую природу этой сферы и построив систему функций журналистики, он сумел по-новому высветить специфику журналистской деятельности. Открывались блестящие научные перспективы, кафедра, которую я возглавлял, пошла по этому пути. Но талант Игоря был слишком ярок, он бросил вызов серой массе провинциально мыслящих псевдоученых, интеллект которых не позволял им подняться до уровня понимания модели, не говоря уже о ее творческом освоении. Проект был свернут. Что касается практической журналистики, думаю, что к ней можно отнести целый ряд очерков и эссе, опубликованных мной в различных периодических изданиях, в том числе в «Русском клубе». На российском спортивном сайте kubsport.ru можно ознакомиться с моими аналитическими обозрениями на футбольную тему. - Интервью с вами в журнале «Интеллигенция и мир» озаглавлено «В науке был и остается только один счет – гамбургский». Прокомментируйте это положение. - Ученого делает ученым не диплом о присуждении ученой степени, не долгая успешная научная деятельность, не оценка его деятельности другими. Ученого делает ученым природная способность создавать нетривиальные идеи и умение их обосновывать. Подделать эту способность практически невозможно. - Какие процессы, по-вашему, протекают в современной русской филологии? Что вас радует, что настораживает, тревожит? - Поколение выдающихся ученых-гуманитариев сходит с арены, а полноценной замены им нет. Ушли из жизни академики Гаспаров и Топоров, еще работают их коллеги Иванов, Успенский… Глубинное знание молодым поколением не востребовано, к управлению вузами пришли менеджеры, которых не интересуют научные идеи, не приносящие немедленных выгод. Такая стратегия ошибочна, и ее последствия обязательно скажутся на уровне научных работ, который и так недостаточно высок. Важно сохранить преемственность научных поколений, но сейчас этот разговор выглядит разговором в пользу бедных… Мы с Игорем практически подготовили к печати нашу научную переписку с Михаилом Гаспаровым, вот только заинтересованного издателя найти сейчас нелегко. Семиотика – не панацея от бед, но ее включение в учебный план в качестве одной из фундаментальных гуманитарных университетских дисциплин считаю необходимым. Блестящие перспективы открывают также синергетические исследования, вот только филология и здесь числится среди отстающих. Многие гуманитарии возмущаются сейчас креном в сторону естественнонаучных дисциплин, но ведь это дух времени, и надо выждать, возможно, должно пройти несколько десятилетий, чтобы маятник начал раскачиваться в противоположную сторону. Искусственные меры ни к чему путному не приведут. - Вы не скрываете своего увлечения театром. Что он дает вам? - Люблю не только театральное действо как таковое, но и пьесы, предназначенные для чтения. Не буду оригинален, если скажу, что драматический конфликт, накладываясь на житейский, дарит нам катарсис. Жизнь современного человека протекает в жестоком цейтноте. Все чаще мы оказываемся, если продолжать использовать шахматную терминологию, в цугцванге, когда любое действие приводит к ухудшению ситуации, к стрессу. Драматический конфликт способен не только снять напряжение, но и подсказать возможный путь к разрешению будущих противоречий, напеть нам мелодию выхода из тупика. И не только. Являясь действенным фильтром, он очищает наши эмоции, просветляет их. Сейчас вся наша жизнь театрализуется, даже политические дебаты являют собой театрализованное действие. Интерес же к профессиональному театру падает. Настала пора перемен. Нужна встряска наподобие той, которую задал в середине XX века театр абсурда. Требуется реформировать театр – сделать пьесы более лаконичными и зрелищными. В этом направлении, например, работает мало кому пока известный российский драматург-новатор Тим Чигирин. Его «зонтичный театр» способен придать театральному действу новый импульс. Недаром идеями Тима уже заинтересовались российские постановщики и их грузинские коллеги. - Каковы, на ваш взгляд, перспективы научных контактов между Россией и Грузией? Чем, по-вашему, был полезен тбилисский форум? - Надо чаще собираться вместе, обсуждать научные проблемы, обмениваться опытом, дискутировать, а также, если воспользоваться словами одного из героев фильма «Не горюй!» – «петь, пить, веселиться», одним словом, радоваться жизни. Грузия всегда была магнитом для русской интеллигенции, так уж исторически сложилось. Пауза в отношениях была поучительной: обе стороны убедились в том, что контакты – прежде всего, творческие и научные – необходимы для двух соседних народов, исповедующих одну религию. Прошедший форум – яркое тому подтверждение. Люди науки говорят на одном семиотическом языке, который способен преодолевать любые преграды. Беседу вела Инна БЕЗИРГАНОВА И мистер Морис "Скачать все песни потапа и насти каменских"Джеральд, мустангер. Какой ты нехороший, братец, ты "Скачать така така така така та"никогда не берешь меня с собой! Несмотря "Единый кадастровый план"на протесты старшего писаря Ванека, бутылка пошла вкруговую. Новый "Папины дочки едут на море скачать без ограничения времени"способ добывать себе возлюбленную, ответил он "Скачать хоккей на компьютер"с улыбкой. |
