| НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ДЕНЬ |
 Один из самых незабываемых дней моей жизни связан со знакомством и общением с Галактионом Табидзе, хоть и очень кратким.Произошло это в марте 1958 года в Москве во время второй Декады грузинской литературы и искусства, прошедшей с триумфальным успехом. Чуть ли не вся громадная гостиница «Москва» была заселена посланцами Грузии. Случилось так, что на пятом этаже соседние номера занимали артисты Государственного квартета Грузии во главе с Борисом Чиаурели и Галактион Табидзе. Как-то днем, когда мы с Борисом Ивановичем беседовали, из своей комнаты вышел Табидзе, который куда-то спешил. Чиаурели спросил поэта, куда он торопится, на что Галактион отвечал, что в московском Доме литераторов назначена встреча с ним, на которой будут читать новые переводы его стихов. – Довольны ли вы русскими переводами? – спросил Чиаурели. Галактион только махнул рукой: да нет, конечно! Осмелев, я заметил, что знаю один перевод, достойный оригинала. Галактион заинтересовался, и я не мешкая начал: «Как туман лавиной серой,/заходящих солнц химеры,/Безграничной тайной сферы,/Берег вечности сверкал./В нем не видно светлой эры,/Нет мечты, надежды, веры/И в молчании без меры/Бесприютный свет мерцал». Читатель, конечно, догадался, что это перевод знаменитого стихотворения «Синие кони». Галактион не дал мне продолжать, воскликнув со свойственной ему экспансивностью: - Гениально (слово было произнесено по-русски ! – Кто перевел? Я ответил, что перевод принадлежит поэтессе Елене Шер (Шервашидзе–Добродеевой). – Как же, знаю, – спохватился Галактион, перевод действительно замечательный, он был в 20-е годы напечатан в каком-то журнале, а я и позабыл о нем. – Извините, я сейчас тороплюсь, – добавил он, – поговорим в следующий раз. Поэт ушел, я же попросил своего старшего друга Бориса Ивановича Чиаурели пригласить к себе вечером Галактиона. Встреча действительно состоялась. Но сначала несколько слов о цитируемом фрагменте перевода «Синих коней». Как нетрудно убедиться, в переводе сохранены не только система художественных образов, ритм, настроение оригинала, но и его эвфоника, что довольно редкий случай в практике поэтических переводов. Помню еще один отрывок: «Бред смешавшихся видений,/Лес скелетных сновидений,/Все вы явитесь в мгновение...»» Вечером, около 10 часов, Чиаурели пригласил к себе вернувшегося в гостиницу Галактиона. Кроме нас троих, на встрече присутствовал известный музыкант Госквартета Гиви Владимирович Хатиашвили. Сели за стол, выпили за здоровье нашего великого поэта. Галактион Васильевич был в хорошем настроении, рассказывал о теплой встрече в Доме литераторов. Зашла речь и о нашей декаде, о сенсационном, фантастическом успехе балета А.Мачавариани «Отелло» в бесподобном исполнении несравненного Вахтанга Чабукиани и его замечательных партнеров. Затем Табидзе попросил меня повторить русский перевод «Синих коней» и сообщить какие-либо сведения об его авторе. Я знал только то, что Елена Михайловна Добродеева была замужем за дальним родственником семьи Чавчавадзе (моя мать урожденная Чавчавадзе) Элизбаром Шервашидзе, который был репрессирован еще в 20-е годы; она переводила грузинских поэтов и в последние годы жизни жила в доме №29 на улице Арсена, где и скончалась в начале 50-х годов. Галактион еще раз очень высоко отозвался о переводе Е.Шер и неожиданно добавил: мои стихи лучше всего переводили грузины – Валериан Гаприндашвили и Георгий Цагарели. Вот это был сюрприз! Что касается замечательного поэта и переводчика Валериана Ивановича Гаприндашвили, то здесь для меня все было ясно, так как я хорошо был знаком с его творчеством и, в частности, с действительно блестящим, гениальным переводом знаменитого стихотворения Г.Табидзе «Я и ночь». А когда я сказал, что Гаприндашвили был моим близким родственником (мужем моей тети – Иры Чавчавадзе), Галактион очень тепло отозвался о нем, отметил оригинальность его поэтического таланта и утонченную интеллигентность. Георгия Константиновича Цагарели (1893-1955) я знал. Его имя стало широко известно в 30-е годы, когда он перевел «Витязя в тигровой шкуре» Руставели. После столь высокой оценки Галактионом переводов его стихов, я не замедлил с ними познакомиться (издана книга – «Лирика» Тб. 1945 г.) и был поражен их высоким художественным уровнем. Особенно запомнились превосходные переводы таких поэтических шедевров, как «Мери», «Родная эфемера», «Тебе тринадцать», «Пролог 100 стихотворений» и других. Это достойные великого поэта переводы и очень жаль, что в наши дни они почти забыты. В ходе беседы Борис Чиаурели расспрашивал Галактиона о его творческом содружестве с нашим выдающимся композитором Андреем Баланчивадзе, вызвав на лице поэта добрую улыбку. Но на этот раз предоставим слово самому Андрею Мелитоновичу. Поясню, что спустя двадцать лет я записал его воспоминания, которые напечатаны в книге «Андрей Баланчивадзе» (на русском языке. Тб. 1979). Вот они: «Сближению с грузинскими писателями очень способствовало то обстоятельство, что по приезде в Тбилиси мы с отцом, за неимением собственной квартиры, поселились в доме №13 на улице Мачабели, где теперь помещается Союз писателей Грузии. Здесь же в то время проживали Галактион Табидзе, П.Яшвили, Н.Мицишивли, Г.Леонидзе и некоторые другие поэты. С Георгием Леонидзе я еще более сблизился спустя 15 лет, когда он работал над либретто моего балета «Сердце гор», что же касается Галактиона Табидзе, то он на долгие годы стал одним из самых близких моих «немузыкальных» друзей, чему не мешала значительная разница в возрасте. Наш замечательный поэт не раз привлекал меня в качестве участника – аккомпаниатора своих вечеров поэзии. Особенно запомнился один из них, состоявшийся в оперном театре в конце 1923 или начале 1924 года. Галактион в черной пелерине, выхваченной из мрака затемненной сцены лучом красного света, что придавало ему немного «демонический» облик, читал свои стихи. Я же аккомпанировал ему на фортепиано, подбирая разные классические произведения (например, «Элегию» Масснэ, которой поэт всегда просил сопровождать его знаменитую «Мери»), а чаше всего импровизируя. Подобные вечера провели мы также в Кутаиси и Боржоми». Наша беседа с Галактионом продолжалась почти до четырех часов утра. К глубокому сожалению, мне больше не довелось встречаться с великим поэтом, скончавшимся через год. Я же навсегда сохранил воспоминание об этом незабываемом дне. Предлагаю читателю замечательный перевод Георгия Цагарели «Пролога 100 стихотворений»: Какая рухнула эпоха! И где цари и короли? Вильгельм и Карл, монарх российский И Фердинанд куда ушли? Но не сановных самодуров Отметит мой мартиролог,- В те сокрушающие годы Ушел король поэтов Блок. Умолк Сен-Санс и чарователь Мятежный Никиш догорел. О, скольких спутников не стало, А я, скиталец, уцелел. Чтобы пройти кругами ада И в Грузию мою принесть О грозных днях спасенья мира Успокоительную весть. Гулбат ТОРАДЗЕ Вблизи этого самого места "Авангард карточные бои скачать"им ночью почудилось что-то живое, во "Скачать карту дорог украины"что стрелял Карлос. Ее отправили туда в "Ремонт автомобилей книги книги скачать"карете, не на пароходе. заорал поручик, глядя снизу вверх на "Скачать песню зайка моя"Микулашека. Он господин и повелитель ее сердца не "Личная карточка работника скачать"мог совершить ничего дурного. |
